Но Парижская конференция, на которую 17 мая 1960 года в гости к президенту Франции Шарлю де Голлю прибыли Н.С.Хрущёв, Д. Эйзенхауэр и Г. Макмиллан, едва начавшись, была сразу сорвана, так как глава советского правительства потребовал от президента США принести ему публичные извинения за то, что американские самолёты-разведчики постоянно и нагло нарушают воздушное пространство СССР. Однако американский президент, которого совершенно неожиданно поддержал его французский коллега, невзирая на абсолютно очевидные доказательства вины американской стороны, в том числе только что сбитый над Уралом советскими ракетами ЗРК С-75 самолёт-шпион U-2, пилотируемый Ф.Пауэрсом, отказалась это сделать, и Н.С.Хрущёв покинул конференцию. Причём, как уверяет известный французский советолог М.Татю
[761], этот демарш советского руководителя произошёл вопреки его личному желанию, под сильным давлением членов советской делегации, в том числе министров иностранных дел и обороны А. А. Громыко и Р.Я.Малиновского. Хотя и сам Н.С.Хрущёв был немало удивлён странной позиции президента Ш. де Голля, в гостях у которого с официальным визитом он был только два месяца назад, в конце марта 1960 года. Тогда французский президент всячески уверял советского гостя в своём горячем желании «отстоять французский суверенитет» от излишних посягательств Вашингтона, а теперь же поддержал его. Между тем буквально через две недели после отъезда из Парижа маршал Р.Я. Малиновский заявил, что если полёты американских самолётов-шпионов над советской территорией будут продолжены, то Советский Союз не только будет их уничтожать, но и нанесёт «сокрушающий удар по базам, с которых они вылетают».
Тем временем летом 1960 года в США разгорелась предвыборная гонка за пост нового президента, которая несколько оттеснила события вокруг Берлина на второй план, хотя Бонн и Берлин время от времени продолжали обмениваться взаимными претензиями и угрозами. В этой ситуации Н.С.Хрущёв вновь занял выжидательную позицию, но уже в начале января 1961 года в одном из своих выступлений, посвящённом «природе современных войн», он вновь заявил о готовности Москвы подписать сепаратный мирный договор с ГДР
[762]. Это выступление советского лидера произвело сильное впечатление на нового президента США Джона Фицджеральда Кеннеди, который воспринял её как программное изложение основных целей «советской глобальной политики» и специально посвятил отдельное заседание Совета национальной безопасности (СНБ) США её обсуждению.
Но уже в марте 1961 года после переписки с В.Ульбрихтом и установления очень доверительных рабочих контактов советских дипломатов с правящим бургомистром Западного Берлина Вилли Брандтом через его доверенное лицо Эгона Бара Н.С.Хрущёв вновь пошёл на попятную. В результате 30 марта 1961 года Политический консультативный комитет (ППК) ОВД, прошедший в Москве под руководством В.Ульбрихта, принял официальное коммюнике с призывом «подписать мирный договор с обоими германскими государствами» и сделать Западный Берлин «демилитаризованным свободным городом». Однако уже 13 апреля из Вашингтона пришла весть о том, президент Дж. Кеннеди и канцлер К. Аденауэр в своём совместном заявлении отвергли это предложение Москвы и выступили за необходимость «мирного объединения Германии на принципах свободы и демократии».
Между тем ещё в конце февраля в недрах новой Администрации США после долгих обсуждений с участием самого Дж. Кеннеди, нового госсекретаря Дина Раска, Джорджа Кеннана и Аверел-ла Гарримана было принято решение направить в Москву личное послание Н.С.Хрущёву с предложением о новой встрече в верхах в любом удобном для Москвы месте
[763]. В начале марта советская сторона дала положительный ответ, и, несмотря на разгоравшийся Кубинский кризис, 3–4 июня 1961 года в Вене прошла первая личная встреча лидеров двух стран, где помимо различных философских «откровений» и жаркого спора о преимуществах двух систем, обсуждались и вполне «земные» проблемы, прежде всего германский вопрос.
В современной исторической литературе (С.М. Рогов, А.А.Фурсенко, М.Татю
[764]) существует устойчивое представление, что на Венских переговорах Н.С.Хрущёв явно недооценил своего американского партнёра и, сочтя его слишком молодым и слабым политиком, проявил ненужную полемичность и упустил реальный шанс приблизиться даже к небольшому компромиссу по германской проблеме. В частности, советский лидер вновь крайне жёстко поставил вопрос о подписании мирного договора с Германией с обязательным включением в него статей, запрещавших размещение на всей её территории любого ядерного оружия. При этом американской стороне было заявлено, что Москва считает весь Берлин территорией ГДР и не видит никаких оснований для сохранения особого статуса западной части этого города.
В принципе позиция Москвы во всём, что не касалось статуса Западного Берлина, вполне отвечала новым настроениям в американском руководстве. Но сам хрущёвский тон показался американской стороне явно вызывающим, поскольку советский лидер угрожал отказом гарантировать права натовских держав в Западном Берлине. В этой ситуации Дж. Кеннеди также решил проявить нарочитую твёрдость и заявил, что при необходимости США будут силой оружия защищать свои жизненные интересы в Западном Берлине. Как свидетельствуют ряд мемуаристов, подобного прямого обмена скрытыми угрозами и столь резкого разговора между лидерами двух великих держав прежде никогда не происходило, и в результате Венская встреча закончилась безрезультатно.
После венской встречи Н.С.Хрущёв продолжил наступательную стратегию и уже 15 июня впервые публично заявил, что в конце текущего года завершается последний срок для подписания мирного договора с ГДР. В тот же день об этом заявил и Вальтер Ульбрихт, который даже намекнул на возможность строительства полноценной стены для изоляции Западного Берлина. Ответ Вашингтона не застал себя ждать, и уже 21 июня Конгресс США в рамках реализации новой доктрины Кеннеди — Макнамары проголосовал за резкое увеличение военных расходов на 12,5 млрд долл. Москва тоже не осталась в долгу, и уже 8 июля Н.С.Хрущёв заявил о временной отсрочке сокращения Вооружённых сил СССР и о существенном увеличении советских оборонных расходов. Более того, через день Президиум ЦК принял решение о проведении испытания термоядерной авиабомбы проекта АН602, разработанной в Сарове А.Д.Сахаровым, Ю.Н.Трутневым, В.Б.Адамским и рядом других сотрудников КБ-И под руководством академика Ю. Б. Харитона
[765].
