Между тем новое обострение ситуации вокруг очередных Ближневосточного и Берлинского кризисов на время отвлекли внимание ведущих мировых держав от ситуации на Кубе. Однако после прихода к власти в Вашингтоне новой Администрации президента Дж. Кеннеди началось резкое обострение американо-кубинских отношений, поскольку Демократическая партия США считала кубинский режим тоталитарно-репрессивным, а демократы, в отличие от республиканцев, всегда были очень чувствительны к проблеме «защиты прав человека» и «демократических свобод». Учитывая это обстоятельство, вся кубинская эмиграция, центром которой стала Флорида, стала оказывать постоянное и довольно жёсткое давление на Администрацию президента Дж. Кеннеди с целью побудить её принять любые меры для свержения режима Ф. Кастро. Тем более, что ещё в марте 1960 года его предшественник президент Д. Эйзенхауэр подписал секретную директиву СНБ, где прямо предписывалось «организовать, вооружить и подготовить кубинских эмигрантов в качестве партизанской силы для свержения режима Кастро»
[769]. Во исполнение этой директивы уже в ноябре того же года во Флориде началось формирование сводной десантно-штурмовой бригады, до зубов вооружённой американским оружием.
В этой ситуации гаванские правительство стало форсированным маршем укреплять свои контакты с Москвой, и уже в сентябре 1960 года в Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН состоялась личная встреча Ф.Кастро с Н.С.Хрущёвым. Официальным предметом переговоров лидеров двух стран стал вопрос о дальнейшем развитии процесса деколонизации на Азиатском, Африканском и Латиноамериканском континентах, который тогда стал одним из столпов советской внешней политики. Но во время неофициальной встречи лидеров двух стран Н.С.Хрущёв в присутствии сотен журналистов намеренно публично заявил о том, что если США позволят себе агрессию против Кубы, то в ответ «получат град советских ракет». Затем в ноябре 1960 года в Москве с визитом побывал и глава Национального банка Кубы Эрнесто Че Гевара, в ходе которого была достигнута договорённость о новых поставках военной техники и различных вооружений и направлении очередной группы советских военных специалистов во главе с генерал-майором А.А. Дементьевым
[770].
Между тем межгосударственные отношения Гаваны и Вашингтона приобрели настолько неприязненный характер, что в январе 1961 года после высылки из кубинской столицы всех штатовских дипломатов американская сторона разорвала дипотношения с соседом. Более того, в марте 1961 года в Майами из кубинских эмигрантов было сформировано марионеточное правительство, так называемый Кубинский революционный совет, в состав которого вошли Хосе Миро Кардона, Мануэль Верона и Мануэль Рей. А бук-вально через месяц американо-кубинский конфликт вообще перерос в открытое вооружённое столкновение.
4 апреля 1961 года на заседании Совета национальной безопасности (СНБ) США под председательством президента Дж. Кеннеди был утверждён план вторжения на Кубу под кодовым названием «Плутон», разработанный под руководством генерала Ричарда Бисселла, занимавшего ключевую должность заместителя директора ЦРУ по стратегическому планированию
[771]. Кстати, как позднее установил А.А. Фурсенко, буквально за два дня до начала этой операции от «гватемальских товарищей» в мексиканскую резидентуру КГБ поступила информация о содержании этого плана, и в тот же день в Гавану полетело соответствующее сообщение за подписью председателя КГБ СССР А.Н.Шелепина
[772].
17 апреля бригада «2506» кубинских коммандос во главе с капитаном Пепе Сан Романом начала высадку на побережье бухты Качинос в районе Плайя-Хирон и захватили небольшие плацдармы на его берегу. Однако благодаря решительным и умелым действиям кубинских вооружённых сил и отрядов народной милиции под командованием Эрнесто Че Гевары и Хуана Альмейды Боски через три дня они были разбиты и почти 1.200 коммандос взяты в плен. Разгром интервентов был настолько полным и неожиданным, что директор ЦРУ Ален Даллес вскоре подал в отставку и был заменён Джоном Маккоуном, назначенным на эту должность президентом Дж. Кеннеди даже без согласия Сената США.
Однако несмотря на столь позорный провал американских стратегов, команда президента Дж. Кеннеди вовсе не собиралась отказываться от новых планов свержения кубинского режима, в том числе и вооружённым путём. Уже в ноябре 1961 года при Совете национальной безопасности США была создана Особая расширенная группа во главе с генералом М.Тейлором и генеральным прокурором Р. Кеннеди для разработки нового плана под кодовым названием «Мангуст». Этот план представлял собой целый правительственный проект, включавший в себя экономическую блокаду и политическую изоляцию Кубы, организацию подрывной работы на её территории, террористические планы по устранению политических лидеров Кубы, прежде всего самого Ф. Кастро, и военное вторжение на остров, руководителем которого был назначен давний сотрудник ЦРУ генерал-майор ВВС Эдвард Лансдейл.
Затем 31 января 1962 года под явным и очень жёстким давлением Вашингтона и вопреки позиции руководства Мексики, Чили, Уругвая и Боливии Куба была исключена из Организации американских государств. А 3 февраля 1962 года президент Дж. Кеннеди подписал закон о тотальной торговой блокаде Кубы и отдал распоряжение о создании сводной рабочей группы во главе с бригадным генералом Б.Харрисом для координации планов по свержению режима Ф. Кастро, в состав которой вошли представители всех видов вооружённых сил и аппаратов Объединённого комитета начальников штабов (ОКНШ) и Разведуправления Министерства обороны США.
В своё время профессор Р.Г.Пихоя заявил о том, что «остаётся неизвестным, знало ли советское руководство» о плане «Мангуст», и предположил, что у Москвы «не было точных разведывательных данных о подготовке вторжения на Кубу»
[773]. Однако более поздние исследования, в частности того же академика А.А. Фурсенко, показали, что советская резидентура (по линии обоих ведомств — КГБ и ГРУ) была в курсе всех этих планов и постоянно информировала Москву о них, в том числе о том, что уже к середине марта 1962 года работа над планом «Мангуст» была полностью завершена.
