Между тем уже в конце мая — начале июня 1959 года во время официального визита в Албанию Н.С.Хрущёв повёл себя настолько нагло и грубо, что это по-настоящему взбесило албанское руководство. Во-первых, говоря о развитии СЭВ, он предложил албанцам «покончить с ненужной индустриализацией» и развитием собственной нефтяной отрасли и предложил им «сосредоточиться на выращивании цитрусовых». А, во-вторых, он дважды совсем бесцеремонно и прилюдно в разговоре с Р.Я. Малиновским, не спрашивая мнения албанских товарищей, говорил о необходимости строительства базы советских подлодок в Бутринти и размещения на советской военно-морской базу в Паша-Лима-не (Влёре) Средиземноморского военно-морского флота СССР
[806].
Новый виток противостояния двух стран пришёлся уже на первую половину 1960 года, когда, во-первых, третий человек в албанском руководстве Хюсни Капо, представлявший АПТ на Бухарестском совещании коммунистических и рабочих партий соц-стран, открыто выступил в поддержку позиции ЦК КПК и, во-вторых, когда правящая группировка Политбюро ЦК в лице Энвера Ходжи, Мехмета Шеху, Хюсни Капо и министра обороны Беки-ра Балуку в конце июля провела новую зачистку прохрущёвской оппозиции внутри ЦК АПТ, главой которой был объявлен командующий военно-морским флотом контр-адмирал Тема Сейку
[807].
Робкая попытка как-то сгладить давно возникшие противоречия двух партий и двух стран была предпринята на новом Совещании коммунистических и рабочих партий мира, которое прошло в Москве 10 ноября — 1 декабря 1960 года. В рамках этого совещания 12 ноября албанская делегация в составе Энвера Ходжи, Хюсни Капо и Рамиза Алии встретилась с Н.С.Хрущёвым, А.И.Микояном, Ф.Р.Козловым и Ю.В. Андроповым. С самого начала разговор шёл на повышенных тонах, а затем и вовсе был прерван, когда Н.С.Хрущёв завёл разговор о ликвидации советской военно-морской базы во Влёре. А уже 16 ноября Э.Ходжа выступил с трёхчасовым разгромным докладом в адрес советских и югославских «ревизионистов» и в защиту китайских товарищей, твёрдо стоящих на позициях подлинного марксизма-ленинизма-сталинизма.
Ответ Москвы на столь вызывающий демарш албанского руководства не заставил себя ждать, и уже начале января 1961 года советское руководство в одностороннем порядке потребовало от «албанских товарищей» пересмотра уже утверждённых экономических соглашений. С этой целью в Тирану было направлено письмо с «пожеланием» самому Э. Ходже приехать в Москву для встречи с Н.С.Хрущёвым, поскольку все «экономические вопросы… могут быть обсуждены только на высшем партийном и правительственном уровнях». Но албанская сторона в ответном послании отказалась от этого визита, заявив, что, «смешивая государственные отношения с межпартийными отношениями, советское правительство… стремится навязать Албанской партии труда свою волю… и создать ей экономические и прочие сложности»
[808]В ответ на это 20 января Совет Министров СССР принял решение отозвать всех советских специалистов, работающих в албанской нефтяной промышленности, и более не продлевать экономическое соглашение, подписанное в ноябре 1957 года.
Тем временем 13–20 февраля 1961 года в Тиране прошёл IV съезд АПТ, в работе которого последний раз приняли участие правящие партии всех стран социалистического лагеря, в том числе КПСС, делегацию которой возглавил кандидат в члены Президиума и секретарь ЦК Пётр Николаевич Поспелов. Антихрущёвский на строй всего съезда настолько возмутил Москву, что уже 20 февраля она предупредила Тирану, что «постоянный албанский критицизм может привести к тяжёлым последствиям», в том числе к полно му отказу предоставить ей очередной советский кредит в размере 132 млн долларов. А ровно через месяц албанское руководство не получило приглашения принять участие в работе Политического консультативного комитета ОВД, где было принято решение о передаче Влёреской военно-морской базы в прямое подчинение нового главкома ОВД маршала АА.Гречко. Естественно, эти реше ния возмутили албанскую сторону, которая расценила их как на рушение советско-албанских соглашений, подписанных в сентябре 1957 года и мае 1959 года. Поэтому в апреле 1961 года для урегулирования этого вопроса в Тирану прибыли заместитель министра иностранных дел Н.П.Фирюбин, начальник штаба ОВД генерал ар мии А.И.Антонов и заместитель начальника Главного штаба ВМФ адмирал Н.Д. Сергеев. Однако все переговоры с албанской стороной закончились безрезультатно, и тогда в конце мая 1961 года в Тирану прибыл главнокомандующий Черноморским флотом адмирал В.А.Касатонов, который отдал приказ немедленно начать переба зировку в Севастополь и Кронштадт всех советских подводных лодок и плавучего дока «Котельников»
[809].
Между тем в том же апреле 1961 года, находясь с официальным визитом в Пекине, албанская делегация во главе с председателем Совета Министров НРА Мехметом Шеху подписала три соглашения с главой Госсовета КНР Чжоу Эньлаем: о поставках комплектного оборудования и технологических линий для 25 албанских предприятий; об условиях обмена инженерными кадрами и об использовании китайского кредита, о выделении которого договорились ещё в феврале 1961 года.
Естественно, в Москве это расценили как открытый вызов себе, и уже в конце сентября 1961 года советский посол в Тиране генерал-полковник И.В.Шикин был отозван домой и больше не вернулся в албанскую столицу, хотя формально пребывал в этой должности до конца января 1963 года. А в конце ноября заместитель министра иностранных дел СССР Н.П.Фирюбин пригласил к себе албанского посла Г. Мази и потребовал от него покинуть Советский Союз, что по факту означало разрыв дипотношений. Реакция албанской стороны была вполне ожидаема. Помимо решительного протеста по поводу «вопиющего нарушения» Москвой «всех норм и принципов международного права», 10 декабря 1961 года в главном печатном органе ЦК АПТ газете «Зери и популлит» вышла передовая статья «Беспрецедентный акт в отношениях между социалистическими странами», автором которой был Энвер Ходжа. В этой статье настоящую причину разрыва дипотношений двух стран он предлагал «искать в ревизионистских взглядах Н. Хрущёва и в его антимарксистских попытках» навязать эти взгляды другим партиям. По сути дела, это была месть Н.С.Хрущёва Албанской партии труда, которой он хотел закрыть рот и подчинить её себе»
[810].
Что касается Югославии, то новые трещины в только что восстановленных советско-югославских отношениях возникли уже в начале ноября 1956 года и напрямую были связаны с событиями в Венгрии, когда Белград укрыл беглого премьер-министра И. Надя в своём посольстве в Будапеште. Тем не менее уже в начале 1957 года состоялась новая личная встреча Н.С.Хрущёва и И.Б.Тито, на этот раз в Бухаресте, где они предприняли очередную попытку снять все разногласия по партийной линии. Но сделать этого не удалось. Более того, по мнению С.Вреска
[811], в первой половине 1957 года контакты по партийной линии были заморожены, по линии государственных контактов сведены до минимума, а по дипломатической линии свелись к бесплодным попыткам двух послов — Н.П.Фирюбина и В.Мучиновича — достучаться до высоких кабинетов в Белграде и Москве. Масла в огонь двусторонних отношений подлила и необъяснимая для И.Б.Тито отставка маршала Г.К.Жукова с поста министра обороны СССР, произошедшая сразу после окончания его визита в Белград в октябре 1957 года, которую его боевой товарищ маршал И.Б.Тито воспринял как личное оскорбление.
