Между тем в марте 1962 года состоялся очередной Пленум ЦК, посвящённый проблемам аграрного производства, где главной новацией стало очередное предложение Н.С.Хрущёва создать принципиально иную систему управления сельским хозяйством страны на местах. По итогам работы этого Пленума были приняты два документа — Обращение ЦК КПСС под названием «Дело всей партии, всего народа — добиться мощного подъёма сельского хозяйства!» и Постановление ЦК «Современный этап коммунистического строительства и задачи партии по улучшению руководства сельским хозяйством»
[870], которое тут же стало претворяться в жизнь.
Как известно, до сих пор главным звеном управления в сельской местности являлись райкомы и райисполкомы, которые занимались буквально всеми аспектами хозяйственной и социальной жизни советского села, включая почти непосредственное руководство колхозами и совхозами, расположенными на их территориях, управление всеми системами здравоохранения, образования, культуры, строительства дорог и жилья, их содержанием и т. д. Теперь же Н.С.Хрущёв предложил создать над этими структурами специализированные колхозно-совхозные управления (КСУ), охватывающие территорию двух-трёх районов, со своим парторгом и центральным печатным органом. Аналогичные системы управления должны были быть созданы и в масштабах всех краёв, областей и автономных республик. При этом все первые секретари районных комитетов партии теперь автоматически теряли прежние «суверенные» права и становились замами этих пар-торгов. Параллельно с этим в масштабах всей страны был создан Союзный комитет по сельскому хозяйству, председателем которого был назначен Н.Г.Игнатов, менее двух лет назад оказавшийся в опале и буквально прозябавший в унынии на второстепенных постах председателя Госкомитета по заготовкам и заместителя председателя Совета Министров СССР.
Надо сказать, что, по мнению многих историков (Р.Г.Пихоя, А.В.Пыжиков, Ю.В.Аксютин, Ю.В.Емельянов
[871]), эта реформа стала очередным шоком для всей партийной, особенно низовой номенклатуры. При этом наиболее резкий протест большинства партийных аппаратчиков вызвало очередное новшество Н.С.Хрущёва, связанное с изменением традиционного представления о работе партийных комитетов. Суть этого новшества сводилась к тому, что отныне они не должны были вмешиваться в вопросы хозяйственного строительства и им было «предложено» сосредоточить всё своё внимание исключительно на кадровой и политико-просветительской работе. По своему смыслу очередная реформа, преподносимая как чисто техническая реорганизация партийной структуры, была новой иллюзорной попыткой Н.С.Хрущёва перейти к более эффективному управлению советской экономикой. Но по сути она, конечно, отражала совершенно очевидный разрыв со многими ленинскими принципами организации партии, в частности её авангардной роли, которые буквально полгода назад были подтверждены в новой Программе КПСС, принятой на XXII съезде партии. Однако вскоре стало очевидно, что эти КСУ, как и все региональные совнархозы, так и не смогли переломить хребет всевластию партийной номенклатуры, поскольку в основе всей деятельности партии давно лежал известный ленинский принцип «демократического централизма», то есть безусловного исполнения всеми членами партии, в том числе парторгами КСУ и председателями совнархозов, всех решений руководящих партийных органов.
Между тем уже в апреле 1962 года состоялся очередной Пленум ЦК для решения единственного, но довольно важного кадрового вопроса — перевода А. П. Кириленко в полноправные члены Президиума ЦК и назначения его ещё одним первым заместителем председателя Бюро ЦК КПСС по РСФСР. Таким образом, как считают целый ряд историков, и без того внушительная когорта «консерваторов» внутри Президиума ЦК пополнилась ещё одной знаковой персоной. Вместе с тем, по мнению А.В.Сушкова
[872], смысл этого назначения для самого Н.С.Хрущёва состоял, конечно, в другом. По сути, ему впервые пришлось обкатать очередную свою идею, которую в масштабах всей страны он инициирует чуть позже, в ноябре 1962 года. Речь шла о том, на примере РСФСР он попытался как-то разрешить давнюю проблему выбора между «аграрником» и «промышленником» на посту фактического главы РСФСР. Отныне Г. И. Воронов, как бывший глава «аграрной» Оренбургской области, стал курировать всё сельское хозяйство республики, а А. П. Кириленко, как бывший безраздельный хозяин «промышленной» Свердловской области, — курировать вопросы промышленного производства и городского хозяйства РСФСР.
Между тем буквально через полгода на ноябрьском Пленуме ЦК Н.С.Хрущёв инициирует новые перестановки в высших эшелонах власти. Г.И. Воронов будет перемещён на пост председателя Совета Министров РСФСР, его прежний глава Д.С.Полянский станет зампредом Совета Министров СССР, а новым первым («аграрным») заместителем председателя Бюро ЦК по РСФСР будет назначен первый секретарь Горьковского обкома Леонид Николаевич Ефремов, который одновременно станет кандидатом в члены Президиума ЦК и председателем Бюро ЦК КПСС по руководству сельским хозяйством РСФСР.
Тем временем новый кризис в отношениях с Пекином и особенно Карибский кризис резко подорвали позиции Н.С.Хрущёва внутри Президиума ЦК. В этой ситуации он вновь попытался обыграть консерваторов с помощью творческой интеллигенции и, по свидетельству А. Т. Твардовского
[873], напором продавил в Президиуме ЦК решение о публикации двух литературных произведений, внёсших настоящее смятение в консервативный лагерь. В конце октября 1962 года в центральном органе партии — газете «Правда» — была опубликована поэма Е.А. Евтушенко с откровенно вызывающим названием «Сталинские наследники», а в начале ноября в «Новом мире» была напечатана небольшая повесть «Один день Ивана Денисовича», принадлежавшая перу совершенно неизвестного прозаика и бывшего «политического» зека А.И. Солженицына. Однако поддержка этих публикаций, проложивших широкую дорогу мутному потоку литературного хлама, который раньше никто бы не осмелился даже взять в руки, осталась единичным актом, поскольку сам Н.С.Хрущёв очень испугался начавшейся кампании новой десталинизации. И уже в декабре 1962 года главный редактор «Нового мира» Александр Трифонович Твардовский в беседе с хрущёвским помощником Владимиром Семёновичем Лебедевым был приватно предупреждён, что «тема репрессий уже становится слишком навязчивой».
