Я слушала Снежанку и сама ничего не понимала. Мы только что – буквально прошлой ночью – участвовали в жуткой облаве. Конечно, не победили, но все-таки раскрыли тех, кто желал нам смерти. Куда теперь отправился Матвей? В каком сражении собрался участвовать?
У Снежаны не было смысла спрашивать, поэтому мы даже не заехали в особняк Левандовских. Черная «Волга» сразу помчала нас к кладбищу Невинно убиенных. Оставив машину у кованых ворот, мы поспешили в лес. Марьян шагал широко и быстро, и я едва поспевала за ним.
Надвигалась ночь, по-зимнему холодная и неприветливая, и я ежилась в своем демисезонном пальто.
– Мы просто найдем мавку Руську, расспросим и отправимся назад? – уточнила я на всякий случай, мечтая о теплой и уютной кухне маленького домика в глубине леса.
– Мы должны найти Матвея, – тихо проговорил Марьян, не глядя на меня.
Он шагал слегка впереди, торопился и ничего больше не пояснял.
– Где мы его будем искать? – снова спросила я.
– Узнаем, – последовал короткий ответ.
Я не могла себе представить, где следует искать мавку ночью в темном-претемном лесу. Матвей ее чувствовал, да и она питала к Ведьмаку очень дружеские чувства. Но вряд ли она прискачет ко мне, едва я затрясу кулечком с конфетами.
– Подожди, Марьян, – заговорила я, когда мы забрели под сень мрачных и высоких буков. – Мне кажется, что надо по-другому. Мы не найдем тут мавку.
Марьян не ответил. Он шел вперед и вперед, и его темная фигура терялась среди высоченных деревьев. Я следовала за ним, пытаясь разглядеть, куда ставлю ноги, и вдруг споткнулась. Ботинок мой зацепился за корни дерева, и земля рванулась навстречу с бешеной скоростью. Я едва успела выставить руки, чтобы не пропахать подбородком прелую листву.
– Марьян! – позвала я, но ответа не последовало.
Мой парень шагал в темноту и не оглядывался.
– Марьян! – снова заорала я.
И тут вдруг что-то холодное и липкое коснулось моего запястья. От испуга я едва не проглотила язык. Вытаращила глаза, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте, и с облегчением увидела белое платье и маленькое личико.
Мавка Руська высунулась из кустов и вцепилась в меня ледяными, как у лягушки, пальцами.
– Не зови его, – тихо проговорила эта мелочь, – иначе он тебя убьет. В ночном лесу бродят нечистые духи, и они им овладели. Чувствуешь? Я чувствую…
Мавка прижала палец к губам и стала отступать куда-то за деревья.
Темнотища вокруг была непроглядная, и я не могла ничего рассмотреть. Моя нога все еще находилась в плену каких-то веток и листьев, и я дернула ею раз, другой, пытаясь освободиться, но ничего не выходило. Марьян растворился в темноте, и я вдруг поняла, что ничего не могу сделать.
Я застряла в ночном лесу, и мой парень удаляется от меня, и сделать ничего нельзя. Я зову – он не откликается. Я пытаюсь подняться – и ничего не выходит. Все напрасно, ничего у меня не получится. Лишь мавка Руська бесполезно маячит в темноте, прижимая тонкий пальчик к губам.
– Марьян! – отчаянно закричала я, чувствуя закипающие на глазах слезы.
И мой парень наконец вернулся. Выступил из мрака – ноги его двигались совершенно тихо, и ни один листочек не шуршал под темно-синими ботинками, – наклонился, освободил мою ногу и заговорил:
– Пошли, мы с тобой убьем Матвея. – Голос Марьяна был ровным и даже немного веселым. – Ведьмака давно надо было убить. Он был с тобой еще раньше меня, и это самое настоящее предательство. Матвей меня предал, понимаешь? Вставай!
Марьян неожиданно дернул меня и поставил на ноги. Он казался очень высоким, и лицо скрывалось в тени, но глаза – глаза горели странным светом, словно заговоренные очи мерзкого лесного духа.
Я отшатнулась и чуть не упала.
– Осторожнее. – Мягкий голос звучал совсем рядом, но это не был голос моего парня. Что-то жуткое звучало в этих ласковых нотах, что-то ужасное, от чего кровь стыла в жилах. – Осторожнее, милая. Ты не должна упасть. Мы отрубим голову Матвею. Пошли. Мы найдем его этой ночью и отрубим голову.
– Марьян! Ты с ума сошел? – крикнула я, но голос сорвался на хрип, и ответа не последовало.
– Мы не будем убивать Матвея! – снова начала я, пытаясь справиться с комом в горле.
– Потому что ты его любишь, да? – Марьян сделал шаг навстречу, и я снова попятилась. – Ты все еще его любишь?
– Потому что он наш друг! Он всегда помогал нам!
– Но это он записал свои желания в Желанной! Чтобы я выполнял их! Чтобы я выполнял его чертовы желания! – Голос Марьяна стал неожиданно низким и таким злым, что я снова сделала несколько шагов назад.
– Убегай! – откуда-то издалека прокричала Руська.
– Молчи, тварь! – рявкнул Марьян не оборачиваясь. – И до тебя очередь дойдет. Матвей – не друг! Он чертов правнук чертова Ведьмака! Из-за него я не мог выйти на свободу! Из-за него книга столько лет лежала в забвении! Наконец я смогу делать то, что хочу!
– Потому что ты не Марьян… – догадалась я.
– Потому что я – Тот, кто выполняет желания, девочка! – рявкнуло то, что стояло передо мной. – Пошли! Я хочу, чтобы ты видела смерть Матвея!
И в этот момент я вдруг поняла, что умру. Умру этой ночью посреди темного леса, и шею мне свернут крепкие руки моего любимого человека.
– Подожди… – пролепетала я, понимая, что надо убегать.
Убегать прямо сейчас, пока существо не схватило меня и не скрутило в смертельных объятиях.
Все мои чувства обострились, стали четкими и ясными, словно я стала лучше видеть в темноте. Я угадывала, что за спиной находятся два дерева, между которыми можно пробежать. Дальше будет удобный спуск, и надо лишь выбраться на дорогу у кладбища Невинно убиенных.
Надо домчаться, непременно домчаться до часовенки на этом кладбище.
Я развернулась и кинулась бежать. Марьян побежал за мной.
2
Это была жуткая, сумасшедшая гонка. Я перепрыгивала через поваленные деревья, через ямки и неудобные проходы. Мне вдруг стало совершенно ясно, как надо двигаться, и я двигалась вперед, не останавливаясь, не переводя дух и не глядя под ноги. Словно я обрела вдруг внутренний взор, помогающий преодолевать препятствия ночного леса.
За моей спиной топали ноги существа, которое овладело моим парнем, и оглядываться не имело смысла. Я знала, что меня убьют, как только догонят, поэтому бежала вперед и вперед. Проскочила между деревьями, вовремя наклонилась, избегая удара веткой, повернула, чтобы обогнуть ямку с кучей валежника, и выскочила наконец на дорогу.
«Доставай крестик! – вдруг зазвучало в моей голове четко и ясно. – Доставай крестик, дочь!»
