– Попробую, – кивнула Молли, подходя к телефону и включая громкоговорящее устройство. – Сейчас найду номер отеля.
– Погодите, который там час? Шесть утра? – спохватился Рамзи.
– Примерно, – обронила Молли и попросила соединить ее с номером Луи Сантеры. Ответил незнакомый голос:
– Номер мистера Сантеры. У телефона Руди. Чем могу помочь? Кстати, у нас едва рассвело.
– Доброе утро, Руди. Это миссис Сантера. Не знаю, упоминал ли Луи о том, что его дочь была похищена.
Пожалуйста, пригласите его к телефону.
Наступило смущенное молчание.
– Немедленно, Руди.
– Как скажете, мэм.
Снова неловкая тишина.
– Молли, это ты? – сонно осведомился Луи. – Какого дьявола звонишь так рано? Эмма в порядке? Я слышал, что ее спасли.
– Да, она поправляется. Однако дело оказалось слишком запутанным. Луи, тебе придется вылететь домой. Сегодня.
– Не могу. У меня вечером концерт. Осталось еще три выступления, прежде чем я смогу вернуться.
– Послушай, Луи, речь идет о жизни твоей дочери.
Неужели это ничего для тебя не значит?
– Черт возьми, Молли, вероятно, я приеду к концу недели, но не раньше. Я…
– Сегодня, Луи, – пророкотал Мейсон Лорд.
– А это еще кто?
– Привет, Луи. Это твой бывший тесть. Как ты себя чувствуешь? У вас еще утро, верно?
– Да, будь ты проклят, именно утро. Значит, Молли прибежала за помощью к папочке?
– Предлагаю тебе без всяких споров и выяснения отношений поднять свою задницу и лететь в Чикаго. Прямым рейсом «Люфтганзы» из Франкфурта.
– Я же сказал, что сейчас не…
– Сегодня, Луи. Нам о многом надо поговорить.
Возможно, тебе придется объяснить кое-что.
– Кто это? – послышался приглушенный женский голос. – Луи, почему ты так тяжело дышишь?
– Привози ее с собой, – засмеялась Молли. – Мы не хотим, чтобы ты изнывал от одиночества.
Она повесила трубку.
Рамзи с трудом сдерживал смех.
– Знаете, если бы мне предстояло выбирать между судом присяжных и вашим отцом, я бы без колебаний предпочел первое.
– О да, – зевнула Молли. – Он любого запугает до потери сознания.
– Мне ужасно нравятся ваши волосы, – неожиданно для себя выпалил Рамзи.
Молли удивленно подняла брови.
– Волосы?! Что вы сказали? Мои волосы?
– Да. Такие густые и тяжелые. И столько завитков.
Как пружинки! Невероятная красота.
– Что же, комплимент за комплимент. Мне ваши волосы тоже нравятся.
Рамзи наконец расхохотался. Молли звонко вторила ему. Дверь открылась, и в комнату заглянул Мейсон.
– Что тут творится? Чему вы так обрадовались?
Но Молли только головой покачала:
– Мы поедем встречать Луи в аэропорт?
Мейсон задумчиво нахмурился:
– Пожалуй, стоит взять с собой судью Ханта. Такой поворот застанет ублюдка врасплох. Посмотрим, как он будет выворачиваться.
– Отличная мысль, мистер Лорд, – согласился Рамзи. – Мне много нужно сказать мистеру Сантере. Когда я зол, тотчас впадаю в прокурорско-обвинительный тон, перед которым мало кто может устоять.
– Кстати, волосы у моей дочери ужасные, – внезапно объявил Мейсон. – Она настоящая растрепа. Вся в бабку.
Чаша терпения Рамзи переполнилась. Он шагнул к Лорду:
– Почему вы не скажете Молли, как рады видеть ее после долгой разлуки? Почему не похвалите за мужество и сообразительность? Почему не признаете, что вам чертовски повезло с дочерью?
Вместо ответа Мейсон Лорд повернулся и направился к порогу. Рамзи понял, что зашел слишком далеко. Мейсон просто осатанел и в таком состоянии готов на все.
Но тут Лорд обернулся, и Рамзи догадался, что его злоба направлена отнюдь не на бестактного гостя.
– Вряд ли вы получите большое удовольствие, в, постели с моей доченькой, – отчеканил он. – Недаром Луи называл ее дохлой рыбой! Фригидна, как мертвец.
Разумеется, мне пришлось его хорошенько отделать за эти слова, но, к сожалению, это чистая правда.
Молли, казалось, пропустила эти оскорбления мимо ушей.
– Оказывается, бедняжка Луи у нас сексуальный гигант? – смешливо протянула она. – Кстати, па, я страшно рада, что не подцепила от него какую-нибудь дурную болезнь.
Он чуть замешкался, но, видимо, тут же взял себя в руки и исчез.
– Ну и сладкая вы парочка, – выдохнул Рамзи. – Послушайте, Молли, вы уже взрослая. И вам, должно быть, очень больно, когда он пытается вас достать. Но постарайтесь не обращать внимания. Пусть тешится. На свете есть вещи поважнее, а самая главная уже перед нами.
– Мама, почему дедушка сердится?
На пороге появилась Эмма. Длинные волосы спутаны, ночная рубашка с розовыми бантиками доходит до пола. К груди прижато пианино.
«Ей нужна кукла», – решил Рамзи.
– Твой дедушка вовсе не сердится, Эм. Просто уже поздно, и он устал. Старые люди часто выходят из себя, когда утомляются.
– Черт, ну и врушка.
– Помолчите! Видишь ли, Эм, Рамзи никак не научится шутить, и я как раз собиралась дать ему урок, а ты мешаешь. Немедленно в постель. Я уложу тебя.
– И я с вами – Рамзи подошел к Эмме и подхватил ее на руки. – Это пианино весит целую тонну, Эм. Придется снять одну октаву.
Девочка отстранилась и пристально посмотрела на него.
– У тебя смешно получилось, Рамзи, не так, как у мамы, но все равно смешно. Она уже давала тебе уроки?
– Спасибо, Эм. Нет, еще не успела. Это я сам придумал.
Он отдал пианино Молли. Эмма прижалась к нему и, положив головку ему на плечо, сунула в рот палец.
Кровать в спальне была поистине необъятной. По-видимому, это старая комната Молли. Никаких оборочек и рюшечек. Одна стена уставлена книжными полками, забитыми книгами в твердых и мягких переплетах. Другая увешана десятками снимков. Многие в рамках, большинство аккуратно подвешены на пробковых подложках.
– Это мама снимала, – объявила Эмма, едва Рамзи положил ее в постель. – Когда была молодая.
– Понятно, – кивнул он, целуя Эмму в лоб, и откинул с ее лица волосы. – Ну а теперь пора спать, Эмма.
И ни о чем не волнуйся, хорошо?
– Ты ведь не уедешь, Рамзи?
Да, он согласился с доводами Молли, но что, если все-таки придется? Мало ли какие обстоятельства могут возникнуть.
