— Утром я ухожу, — наконец нарушил Дарий тишину.
— И куда это ты собираешься идти? — всплеснула руками Мира.
— Извините, — Дарий виновато улыбнулся. — Лучше вам не знать, чтобы невольно не выдать меня.
Неожиданно кузнец хлопнул своей внушительной ладонью по столу так, что задребезжала посуда.
— Послушай-ка сюда. Я знаю, у тебя нет причин оставаться в моем доме. Но я тебе сейчас кое-что расскажу. Эти маги, которые приходили за тобой, они не отступятся. И только здесь жрец способен защитить тебя от них. Если ты покинешь деревню, ничто уже не сможет их остановить. Ты еще очень юн, не умеешь держать меч в руках, не сможешь защититься. Надеяться на то, что вновь случится превращение и ты спасешься волком, с твоей стороны было бы откровенной глупостью. Они ведь могут и не напасть напрямую. Дождутся тебя в каком-нибудь трактире, подсунут еду со снотворным и подождут, когда уснешь. И все, ты у них в руках, так и не поняв, что произошло. Здесь ты в безопасности и сможешь в любой момент рассчитывать на помощь жреца. Здесь тебе ничто не угрожает. Народ у нас благодарный, присмотрит, чтоб никакой чужак к тебе не подобрался. А ты за это время сможешь научиться себя контролировать. Подумай об этом.
— Я не могу здесь оставаться. Своим присутствием я подвергаю всех вас опасности, разве вы не понимаете? Жрец прогнал этих магов, но вместо них могут прийти другие. Они могут прислать сюда наемников, которые способны устроить резню ради лишнего серебряного. Неужели вам это нужно?
— Об этом не беспокойся, — ухмыльнулся Камиль. — Жрец у нас не из последних. Такую ограду вокруг наших полей и деревни поставил — что ни одному магу не одолеть. А с наемниками баронская дружина справится без всяких проблем. Барон у нас богобоязненный, жрецов старается слушать, а уж нашего — так тем более. Останься в моем доме. Здесь тебе не будет никакого притеснения. А я, в меру сил своих, помогу тебе с волком управиться. Этим я и Дилая задобрю, и сердце свое порадую. Нравишься ты мне, посланник Дилая.
— Дарий задумался. Они считают, что Дилай избрал его для свершения своей воли. Но кто он такой, чтобы Громовержец обратил внимание на него? Так ли он необычен для этого? Он вспомнил ощущение на развилке, когда только направлялся в деревню. Словно кто-то вколотил ему в голову нужный путь. Если такова воля Дилая, он не может не подчиниться покровителю своего рода. У них в семье даже имена все на Д начинаются, чтобы почтить имя своего бога. Тем временем кузнец продолжил.
— Жрец сказал, что мне удастся помочь тебе с волком. Возможно, это убедит тебя остаться. Неужели ты хочешь всю оставшуюся жизнь бояться нанести кому-нибудь вред? Здесь, под присмотром, ты сумеешь побороть свой страх и научиться управлять своими возможностями, которые не могут быть ничем иным, кроме дара Дилая.
Дарий внимательно прислушался к себе. Что-то внутри настойчиво говорило о необходимости остаться. Он чувствовал, что, покинув деревню, не сможет получить чего-то важного. Того, что будет необходимо, когда настанет время отправиться в настоящий Путь. А время настанет, однажды он поймет, что нужно уходить. Это ощущение жило где-то в глубинных инстинктах, но в его правоте парень не сомневался. Ему нужно остаться в деревне, где люди признали его и хотят ему помочь. Даже у себя в имении он не мог рассчитывать на подобное.
Парень тряхнул черной, как смоль, гривой волос, достающих до плеч, и кивнул.
— Я согласен остаться у тебя, дядя Камиль.
Кузнец довольно хлопнул ладонями по коленям и поднялся из-за стола.
— Тогда пошли!
— Куда? — удивились в один голос Дарий и Ольд.
Кузнец раздраженно цыкнул на сына и посмотрел на Дария.
— Превращаться, куда ж еще. Жрец сказал, если останешься со мной — начинать немедленно. А завтра и он придет.
— Круто! — восхитился Ольд, выскакивая из-за стола и разводя пары следовать за ними.
— Ты не пойдешь! — Рыкнул кузнец.
— Но тятя…
— Нет, сказано!
— Но я не хочу превращаться! — воскликнул Дарий, вклинившись в спор. Перспектива снова утратить разум вызывала в душе глубинный страх.
— Хочешь или не хочешь, а придется. Сказано же, сейчас надо, пока тело не забыло.
— Нет! — он прямо посмотрел на Камиля, и в глазах парня отчетливо читалось, что никакими уговорами заставить его вновь обратиться не получится. Что, если кузнец ошибся? Что, если он нападет? Он не простит себе этого.
Тяжелая оплеуха сшибла его со стула. От неожиданности Дарий откатился к стене и глухо зарычал.
— Другое дело! — радостно воскликнул Камиль, схватил мальчишку за шиворот и потащил из дома.
Как бы не протестовал кузнец, но все домочадцы дружно направились следом. Всем было очень интересно посмотреть на превращение мальчика в громового волка. Махнув свободной рукой, Камиль только буркнул, чтобы близко не подходили. Вытащив парня на просторный внутренний двор, он швырнул его на стоптанную траву.
— Превращайся! — грозно приказал он.
— Нет! — Дарий стал отползать от кузнеца подальше, всеми силами, всеми остатками воли стараясь задавить разгорающийся в груди пожар.
— Посмотри на себя! Жалкий куренок, от страха трясет, как зайца в петле. Ничтожество! Ни на что не пригодный щенок! Чего ты боишься? Давай!
Последний приказ раскатился громом по двору и слился с настоящим громовым раскатом в небесах. Дарий не смог выдержать такого с собой обращения. Вся его гордость, все чувства восставали против того, чтобы какой-то кузнец смел так к нему обращаться. Злость вскипала в крови, заставляя множество электрических разрядов прокатываться по телу в гипнотической последовательности. Миг — и перед кузнецом стоит огромный волк. Массивная голова, находящаяся на уровне его плеча, оказалась совсем рядом. Взбешенный волк глухо зарычал и приготовился напасть. Только теперь кузнец понял, что натворил. Только сейчас в нем возник древний ужас перед кровожадным хищником, смотрящим на тебя холодными расчетливыми глазами. Мелкая дрожь пробралась в колени, заставив храброго мужика мелко затрястись от страха. Массивная узкая пасть распахнулась, обнажая оскаленные клыки. Белоснежные, большие и острые.
— Нет!
Ольд бросился на шею волка, но тот среагировал мгновенно, отскочив от неясной угрозы сзади. Мальчик промахнулся и кубарем покатился по траве. Не обращая внимания на ушибы и царапины, он сразу поднялся и встал между отцом и волком.
— Тебе нельзя нападать на людей! Ты же добрый! Дарий, очнись ты, придурок!
Волк дернулся от упоминания имени. Что-то было не так. Он прислушался, но ни у кого в эмоциях не было агрессии. Эти люди не желали ему зла. Более того, ему почему-то хотелось защищать их, словно это была… Его стая. Он напрягся, вспоминая что-то недоступное, ускользающее от внимания. Они не похожи на стаю, они не похожи на него. Но что-то внутри настойчиво говорило, что это именно его стая. Нельзя нападать.
