Парень не мог отвести взгляда от наполненных решимостью глаз сильды. Она была готова раскрыть самый важный секрет своего народа ради его спасения. Какая глупость! Одно слово — потомки воздушных элементалей! Как можно быть такими несерьезными? Старик Сарс бы его по голове не погладил за такое. Он давал клятву защищать сильдов. Нельзя позволить им раскрыться!
«Послушай, не знаю твоего имени…»
«Силин, Лирилил, которую ты спас, — моя дочь…»
«Силин, послушай, я буду в порядке. Поверь мне, если ты раскроешь тайну своего народа и прилюдно обернешься — это принесет всем сильдам неисчислимые беды. Я когда-то поклялся Сарсу перед его смертью помогать твоему народу. Если из-за меня вы окажетесь в опасности — это будет нарушением клятвы. Я поклялся душой, Силин, понимаешь?»
Синие глаза увлажнились. Взрослая сильда сейчас и сама была похожа на расстроенного ребенка.
«Как же тебе помочь?»
«Ты не поможешь, милая», — в ментальном голосе Зиргрина прозвучала неожиданная даже для него самого теплота. — «Просто уходи. Я найду способ выбраться, поверь мне. Не рискуй больше здесь. Тебя ведь дочка ждет, тебе нельзя им попадаться»
Силин стояла, все больше расстраиваясь. Наконец, она в последний раз бросила на арханского мальчика долгий взгляд, после чего развернулась и направилась к выходу.
Зиргрин, убедившись, что сильда благополучно покинула здание, облегченно выдохнул. Торги, на которых он был обычным товаром, продолжались. Цена продолжала расти.
Глава 26
Глава 26
- Двадцать пять тысяч золотых! Дамы и господа, напоминаю вам, что перед вами удивительный раб, единственный в своем роде! Возможно, в вашей жизни уже не представится шанса еще хоть раз побороться за такую уникальную возможность! И так, кто готов дать больше?
- Двадцать пять с половиной! — выкрикнул тучный, практически облысевший мужчина, восседавший на носилках, которые держали четыре крепких раба.
- Двадцать шесть! — тихий голос, почти шепот, промчался над головами, заставив всех собравшихся вздрогнуть.
Зиргрину тоже стало не по себе. Было что-то в этом голосе, от чего мороз по шкуре… Вперед вышел очень худой и слегка сутулый старичок в простеньком халате, который на фоне разодетой знати, собравшейся здесь, выглядел совершенно нищенски. Тем не менее, от него все почтительно отступили, поглядывая с некоторым страхом. Ставку никто не посмел перебивать.
- Энр Самур, какая честь! — воскликнул проводивший торги человек, едва не растекаясь перед пожилым человеком. — Говорили, что вы не терпите такие места!
- Здесь слишком много шума, — наморщился старик. — Но с таким товаром сегодня я просто не мог этого пропустить. Живой зург! Я уже давно мечтал заполучить себе такого для экспериментов!
Зиргрин вздрогнул, с опаской посмотрев на старика. Почему никто не перебивает его ставку?! Он же псих!
- Позволите осмотреть товар?
- Разумеется, разумеется, энр! Прошу вас!
Старик, кряхтя, забрался на постамент и подошел к Зиргрину. Он внимательно осмотрел его хвост, вырвал волосок, зачем-то изучив, поднял губы, изучив клыки, потом коснулся пальцами зарубцевавшихся ран и нахмурился.
- Демоненок нам достался от рыжебородых, энр. Эти дикари совершенно не умеют обращаться с товаром! Высекли мальчишку так, что наш лекарь едва сумел исцелить его. Но сейчас уже все хорошо! Несколько дней — и шрамы сойдут окончательно! Увы, зург лишен дара речи. Возможно, это кара богов, но для тех, кто захочет воспитать из него раба-телохранителя такой исход даже можно назвать благоприятным!
- Благоприятным, говоришь? — старик прищурился, а сидевший в отдалении Хашмир напрягся. С магами шутки плохи. Самур же, по слухам, выходец из Темной Империи. Истории о мстительности магов Гарадата гуляют по обоим материкам и хеминскому архипелагу!
- В этом году цены на блокатор магии повысились почти вдвое, так что отсутствие необходимости так тратиться… — распорядитель аукциона попытался добавить товару привлекательности, но старик только отмахнулся от него.
Выудив из рукава узкий стилет, темный маг сделал надрез на одном из рубцов. Запах, раздавшийся от раба заставил знать зажать носы. Некоторым стало так тошно, что они не смогли сдержать желудочные позывы.
- Что это за кошмар? — воскликнул восседавший на носилках тучный мужчина, прижимая к носу надушенный платок.
- Мальчишка практически труп, — жестоко припечатал старик, как ни в чем ни бывало изучая темную кровь на лезвии своего стилета. Понюхав ее, и даже лизнув, старик кивнул самому себе. — Кровь его заражена слизью цветочной жабы. Чтобы скрыть гниение, вы его напоили Милосердием смерти. Хороший выбор. Не будь здесь меня, какой-нибудь несчастный покупатель отдал бы немалое состояние за раба, жить которому оставалось не больше трех дней. Вы, наверное, с ума посходили? Здесь же представители самых влиятельных родов королевства. Устраивать такие махинации…
- Энр Самур, — окликнул старика толстяк, давая рабам знак приблизиться к постаменту с магом и Зиргрином. — Я начальник городской стражи….
- Да-да, я вас помню, — старый маг явно не любил расшаркиваний.
- Энр Самур, действительно ли этот раб умирает и неизлечим?
- Клянусь душой, что не знаю ни одного целителя, способного его спасти!
- Где продавец? Подать его сюда! — у начальника стражи, вопреки внешнему виду, неожиданно оказался громогласный командный голос.
Зиргрин молча стоял и смотрел, как вокруг него закрутились события. Надо же, этот старик умудрился устроить подлянку Мигуру! А именно его выволокли перед ясны очи пухлого начальника стражи. Тот так струсил, что архан невольно поморщился. Зиргрин искренне считал себя трусом, ведь он бесконечно боялся не выполнить своего задания и вновь оказаться в Отстойнике, но даже у него все еще оставалась своя гордость. Заставить его добровольно встать перед кем-то на колени не сумел никто. Мигур стоял перед стариком, то и дело кланяясь и клянясь, что ничего не знал, он обвинял Хашмира, который, разумеется, все отрицал. Расправа была скорой. Мигура здесь же казнили на потеху несколько расслабившейся знати. Обезглавив работорговца, собравшиеся стали расходиться, разочарованно обсуждая произошедшее. Никто больше не желал купить Зиргрина.
Последним особняк покидал Хашмир. Он взглянул на старика с такой ненавистью, что маг заметил и посмотрел на торговца в ответ. В этот день вину Хашмира никто не смог доказать, но все слышали обвинения. Сомнения уже посеяны и дали всходы. Из-за темного мага Хашмир не только понес огромные убытки, так и не сумев продать раба, но еще и получил болезненный удар по своей репутации. В высшем свете таких откровенных махинаций не любили. Богатые ненавидят чувствовать себя дураками. Малейшее подозрение превращало торговца в изгоя.
- Ты не в Темной Империи, Самур, — прошипел работорговец, со злостью смотря на старика. — В этой стране таким как ты лучше не высовываться.
