Судя по тому, как Лису не терпелось пройти мимо, Лис таковыми их не считал. А я же, чтобы потянуть время, разглядывала каждую. В первой витрине была собрана коллекция медных ламп.
— Ничего интересного. И джинов в них нет, — Лис сложил руки на груди, и оперся подбородком о ладонь.
Во втором хранились волшебные палочки. Хрустальные с круглыми и острыми наконечниками, деревянные с символами и вязью, одна даже была вырезана из бивня.
— Безделушка. Современные маги не используют это.
Третья витрина была необычной формы и напоминала пирамиду, к которой невозможно было подойти ближе, чем на метр. Я будто упиралась в мягкую невидимую стену, но что-то заставляло меня пробовать снова и снова.
— Пирамида заколдована. Бабушка постаралась. Теперь этот хлам будет лежать здесь вечно! — Лис недовольно переминался с ноги на ногу, давая понять, что эта экскурсия затянулась, и нам пора идти дальше.
Хламом он назвал старинные украшения, которые хоть и не были шедеврами, но приковывали взгляд и явно обладали могущественной энергетикой. Я обходила пирамиду по кругу, рассматривая каждую деталь жемчужной броши, всматривалась в грани камней на потемневших кольцах, пыталась запомнить каждый завиток на литом браслете, а потом просто замерла на месте не в состоянии сделать ни шага.
Прямо передо мной лежал обломок линзы, точно такой же, как дедушкина.
— Полин, разве ты не проголодалась? — мягко разворачивая меня за плечи, Лис вел в сторону, а я до последнего не упускала из виду переливающуюся всеми цветами радуги стекляшку. Она не отпускала меня, будто звала к себе, такая же волшебная, как и та, что была знакома мне с детства.
Мне тут же вспомнилось наше с дедушкой прощание. Не зря тогда он обратил мое внимание на свой монокль! И теперь, кажется, я начинаю понимать, что это детали одного предмета. Нужно узнать, как эта линза попала к бабушке Лиса. А еще, кто такая эта бабушка, и для чего она заколдовала витрину.
28. Выбирай, Полин
Из галереи мы попали в уютную гостиную, главными украшениями которой были черный рояль и золотая арфа. Пара десятков кресел, расставленных полукругом, камин и зеркала в золоченых рамах делали гостиную похожей на салон какой-нибудь известной при дворе дамы. Только все это было хоть и красивым, но пустым, холодным, и не вызывало никаких эмоций: будто не было у этого места истории, будто здесь не собирались гости, будто эти инструменты никогда не издавали мелодичных звуков. Неужели Лис хранит и эти вещи только из-за того, что они принадлежали его семье? Разве можно не любить такую прелесть?
Я обожала музеи и старинные здания, мечтая когда-нибудь оказаться внутри и побыть наедине с их великолепием. Чтобы мне не мешали толпы туристов, чтобы смотрители не стояли за спиной, чтобы я могла насладиться духом места и прочувствовать, прожить, запомнить.
Дом Лиса как раз и был похож на музей без лишних людей, со множеством интересных вещиц, одна из которой заинтересовала меня больше всех. И к ней я еще обязательно вернусь.
Пройдя еще несколько комнат с собранием книг, мы вошли в небольшой павильон. Его стены, пол и потолок украшала серебристая мозаика, которая отражала свет, излучаемый летающими под потолком разноцветными сферами. Там пахло дождем и яблоневым цветом, было прохладно и тихо.
— Нравится? — Лис довольно улыбнулся, считывая ответ на моем изумленном лице, — я тоже люблю это место.
— Все готово, князь! — самый крупный фэр чинно доложил своему хозяину, и исчез вслед за остальными.
— Идем, Полин!
Белоснежный мраморный стол с изящными ножками стоял на возвышающемся островке. Стоило подняться на ступень, как туманная завеса огородила нас. Сразу стало неуютно, будто пространство сжалось, так и подталкивая меня к Лису. Но к моему удивлению, он вел себя достойно. Усадив меня в кресло, сел напротив и улыбнулся, приглашая начать ужин.
— Готов поспорить, ты никогда не пробовала ничего подобного!
Честно говоря, мне очень хотелось есть, поэтому для начала я с удовольствием съела бы кусок мяса с овощами, и только потом уже предалась к дегустации новинок. Но мяса на столе я не обнаружила.
Лис снял сияющий колпак с большого блюда, и из-под фиолетового сладко-едкого дыма показались фиалки.
— Желе из горького граната с чернилами антарктической каракатицы.
Я свела брови, не представляя, каким может быть на вкус это чудовищное блюдо. Нет, на вид оно было вполне съедобно, но я ненавижу горький вкус, да еще и чернила, да еще и каракатица, тем более из Антарктиды.
— Палеозойская фиалка смягчит вкус. Смелее!
— Откуда у вас палеозойская фиалка? — поморщилась я, представляя, сколько же лет этой бедняге.
Лис с таким азартом смотрел на блюдо, что, казалось, даже не слышал меня. Подцепив на вилку сиренево-черную прозрачную субстанцию, он поднес ее к моему рту, ив нос ударил терпкий аромат граната, заставляя отвернуться. А вдруг, там яд, или клофелин? Слишком уж сладко улыбается этот Лис.
— Попробуешь, скажу, — он улыбнулся и снова поднес вилку к моим губам, — зря! Это очень вкусно!
Лис аккуратно снял губами кусочек и довольно прикрыл глаза.
— Ясно. Тебя просто так не соблазнить! — он подмигнул, придвинул следующую тарелку, и покрутив ее перед носом, жадно втянул аромат, исходящий от круглых шариков песочного цвета, — перед этим ты точно не устоишь!
Сырный аромат донесся и до меня, и я потянулась к тарелке. Рискну.
— Пожалуй, ты прав!
Мы смеялись, пробуя по кусочку все, что принесли фэры, и я больше не возвращалась к гнетущим мыслям об отравлении, усыплении и прочих нелицеприятных действиях, которых поначалу ждала от Лиса.
Сейчас он был таким настоящим, веселым, открытым. Совершенно отличался от того образа, что я создала в своей голове после нашей первой встречи. Возможно зря я искала подвох там, где его нет.
А еще я постоянно сравнивала их с братом. Пыталась уловить знакомые интонации, взгляд, фразы, но эти люди были совершенно не похожи. И чем четче я это понимала, тем больше мне хотелось увидеть Фола.
— Кажется, ты хотела о чем-то меня спросить, — Лис отложил салфетку и налил нам из высокого графина белого вина.
