Глава 41
Похоже, Олманиэль думал точно так же, как я, и оказался не готов разрешить мне выполнять какие-то сомнительные условия ведуньи.
- Уходим, - коротко бросил он, беря меня за руку и шагнув к выходу. - Сами найдем.
- Да не найдешь ты своего императора, - протянула нахально старуха. - Даже и не надейся!
- Никакого императора мы и не разыскиваем! - зло сверкнув глазами, бросил принц и потянул меня за собой следом.
- Ну может и не императора, - хихикнула ведунья. - Пока. Только кто ж сказал, что братец твой им не станет…
Олман замер, как и я понимая, что мы не говорили этой женщине, что пришли, чтобы разыскать его брата.
- Хотя… - лукаво протянула ведунья. - Пожалуй, и правда не станет. Если вы сейчас уйдете…
- Откуда ты знаешь, что пропал именно мой брат? - спросил Олман, снова разворачиваясь к ведунье и смело заглядывая ей в сиреневые глаза.
- Ты к кому пришел-то? - удивленно хмыкнула та в ответ. - Я с тех пор, как на нас охоту открыли о появлении в округе мага сразу научилась узнавать. Или вы думаете, что вот это все тут болтается красоты ради?
Ведунья указала рукой на свисающие на нитях жутковатые предметы.
- Нет, мой милый, - продолжала она. - Это все помогает мне улавливать ауры. Как только появился тут этот твой потерявшийся, я сразу учуяла. Очень уж сильный маг, а потом ты явился, похожий. Два листочка с одного кусточка. Ясно, что братья.
- Где он? Говори! - грозно выплюнул принц, выпуская мою руку из своей ладони и выдергивая одним движением до половины оружие из ножен.
- Да почем мне знать? - не обратив на этот угрожающий жест никакого внимания, отозвалась ведунья. - Куда-то поехал, да куда-то пропал.
Затем эта ведьма сощурилась, внимательно вглядываясь в мое лицо, игнорируя принца напрочь, будто и нет его тут, будто он - пустое место, не способен даже одного седого волоса с ее головы уронить.
- Но ты сможешь найти, - заверила она вкрадчиво. - Чую, что сможешь. Если я помогу. Соглаша-а-айся… Я помогу сейчас тебе, а ты потом - мне.
- И чем же я могу вам помочь? Говорите уже, в конце концов! - нервы мои не выдержали.
- Умная девочка! - приосанившись, произнесла ведунья. - Сразу к делу. Хочу, чтоб когда я помру, ты меня похоронила! Только и всего!
Что? Ушам своим не верила! Как? Опять? Что у этих ведьм за проблема с похоронами?
- Никак других, а с ритуалом, - забормотала старуха. - Сперва яма, в саван завернуть, потом, значит, зелье…
- Да, и поджечь, и заклинание, - прервала ее я. - Проходила уже. И зачем это?
- Чтоб помереть, само собой, окончательно! - фыркнула ведунья, но заметив отразившееся на моем лице полное непонимание пояснила:
- Видишь ли, девонька, мы - ходящие, когда умираем, выходим из тела, оно остается без души, портится, разлагается, но мы-то шляемся где-то, а потом… Оп! И снова в нем! В мерзких уже, полусгнивших останках! Если только над нами ритуал не совершить специальный, не отвязать душу от мирской оболочки. Раньше, до того как такие, - она ткнула корявым пальцев в сторону Олмана. - Не решили нас истребить, ритуалы эти проводили над нами наши доченьки, над ними - их доченьки, все своим чередом. Но эти вдруг решили, что изжить нас надо, вывести, как вид. И знаешь что придумали? Собрали сильнейших своих магов и, не пожалев их души, напустили на всех ходящих проклятье, сделали нас бесплодными. Ни у одной из нас с тех пор не родилось наследницы. Кому хоронить-то? Некому. Друг дружку хоронили, пока не осталось нас столько, что по пальцам пересчитать. И приходится нам, оставшимся, жить! В веках, поддерживая жизнь свою не самыми приятными способами… Ну не будем об этом. Так как? Похоронишь меня?
Просьба была на мой взгляд странная. Нет, ну кому охота умирать, честное слово? Кто по доброй воле расстанется с жизнью, если может жить, как поняла, вечно?
- Да не смотри так на меня, - словно читая мои мысли, сказала старуха. - Проживешь столько, сколько я, тоже на тот свет запросишься. Да к тому же с каждым днем мое тело все дряхлее и дряхлее, дар все слабее. Никого, кого бы я любила уже давно нет на свете. Прозябание в этой пещере и жизнью-то назвать сложно.
- Анжелика, не надо, - шепнул мне в самое ухо Олманиэль. - Я ей не доверяю. И предчувствие плохое…
- Но твой брат пропал, никто не может его найти, - так же тихо ответила я. - А он сейчас нужен народу, нужен стране. Война же! Что будет, если Картаниэль не найдется? Паника? Бусван наверняка приложил руку к его исчезновению, хочет посеять страх и разлад в рядах войск, в умах людей, заставить бояться. Что подумают простые люди? Если уж сам правящий принц исчез, а, возможно, и погиб из-за захватчиков, куда уж им выстоять. Так? Этого нельзя допустить.
Принц тяжело вздохнул, крепко сжал мою ладонь и, наконец, коротко кивнул.
- Я согласна, - обратилась к ведьме. - Похороню, чего уж там. Так как нам найти Картаниэля?
- А ну-ка, дружок, выйди-ка на улицу, - сказала принцу ведунья. - Посторожи, чтобы нас никто не тревожил.
- Ну уж нет, - заявил принц. - Я не уйду.
Сиреневые глаза ведуньи нехорошо загорелись, кот на ее руках поднял мордочку и начал шипеть.
- Иди, ничего она мне не сделает, - сказала я Олману. - Если что, просто крикну тебя. Ты же будешь тут, рядом.
Что-то подсказывало мне, что старуха ничем мне не навредит, слишко уж ей нужна моя помощь, чтобы уйти из этого мира, так сказать, на вечный покой.
По выражению лица принца было очевидно, что оставлять меня он не хочет, но, сделав над собой усилие, все же вышел из пещеры, напоследок бросив тревожный взгляд.
- Садись у огня, - приказала старуха, как только шкура, закрывавшая вход в пещеру, опустилась за Олманиэлем.
Я послушно опустилась напротив старухи, сложив ноги по-турецки. Внутри царила растерянность от того, что не имела ни малейшего представления, чего ждет от меня эта сиреневоглазая ведунья и почему так пристально смотрит, словно бы ожидая, что у меня вот-вот вырастет третья рука или еще одна голова появится.
- Смотри на огонь, думай о том, кого хочешь найти, - размеренным, гудящим голосом произнесла ведунья. - Глаза не закрывай, постарайся не моргать, думай только о том, кого желаешь отыскать. Думай о нем, только о нем.
Я постаралась сделать, как сказала моя новая наставница, но получалось плохо. Мысли то и дело уносились то к Олманиэлю, который сейчас наверняка нервничал на улице, то к Тагону и его прощальному грустному взгляду, то в них всплывал мой рыжий кошак, который пропал невесть куда, то еще что-то. Что угодно, только не Картаниэль Акренский. Только не он. Словно бы кто-то заблокировал в моей голове даже сам его образ, вычеркнув тот из памяти.
- Не паникуй, сейчас помогу, - сказала старуха, когда я нервно заерзала на месте, осознавая, что ничего не получается.
