– Вот вам лишний повод наведаться в наши края в ближайшем будущем. Надо же дослушать до конца эту историю. – Жан с улыбкой посмотрел на Эмили. – Теперь вы знаете, что в нашем доме вас всегда ждет постель и чашка кофе. Во всяком случае, так будет все то время, пока не закончится ремонт в замке.
– Наверное, в следующий раз я приеду сюда вместе с мужем, – сказала Эмили. – Ему ведь тоже будет интересно узнать что-то новое про свою бабушку.
– Конечно. Могу я попросить вас самой приготовить себе завтрак? Мне тут нужно еще кое-что успеть сделать до того момента, как появится врач. Только бы они снова не забрали папу в больницу. Он страшно не любит лежать в больнице, особенно в последнее время. В любом случае, надеюсь, мы еще увидимся до вашего отъезда.
Жан попрощался с ней кивком головы и вышел из кухни.
После завтрака Эмили поднялась наверх, чтобы упаковать свои скромные пожитки. Ей было слышно, как Жак надрывно кашляет за стеной. Она негромко постучала в дверь его спальни, потом слегка приоткрыла дверь и заглянула в комнату.
– Можно войти?
Жак сделал слабый взмах рукой в знак согласия.
Она подошла ближе и увидела, что он лежит с открытыми глазами. Бледное лицо, сморщенное маленькое тельце на огромной кровати. Как это похоже на предсмертные мгновения ее матери. Эмили осторожно уселась на краешек постели и улыбнулась старику.
– Хочу еще раз поблагодарить вас за то, что вы рассказали мне историю моей семьи. Когда вы поправитесь, то, надеюсь, вы доскажете мне ее до конца.
Жак открыл рот, но оттуда вырвался только хриплый стон.
– Пожалуйста, не напрягайте себя. Не надо ничего говорить, – сказала Эмили ласково.
Жак схватил руку Эмили своей скрюченной клешней. Его рукопожатие было очень слабым. Он попытался изобразить на своем лице некое подобие улыбки и едва заметно кивнул ей.
– Всего доброго. Поправляйтесь. – Эмили наклонилась и поцеловала его в лоб, обтянутый сухой, как пергамент, кожей.
Жан был наверху у отца вместе с доктором, когда наступило время для Эмили отправляться в аэропорт. Она не стала их беспокоить, оставила короткую записку, поблагодарив и отца, и сына за гостеприимство, потом села в машину и направилась в Ниццу. Всю дорогу Эмили чувствовала себя виноватой. Ведь неожиданный приступ Жака вполне мог быть спровоцирован теми душевными и эмоциональными перегрузками, которые он испытал, рассказывая ей о прошлом и, по сути, переживая еще раз все страшные события тех давних дней.
Но вот самолет взлетел над Ниццей и взял курс на запад. Только бы все с Жаком обошлось, и он поправился бы. Иначе ей никогда не узнать, чем все закончилось. Уже пролетая над северной частью Франции, Эмили наконец вернулась мыслями к дому, к тому дому, в котором она сейчас обитала.
Предстоящее возвращение в Блэкмор-Холл после двух дней, проведенных в родных местах, не сильно радовало. Холодное серое небо Англии плюс напряженная атмосфера в доме, которая тоже действовала угнетающе. Но надо взять себя в руки и достойно принять то, что есть. Между прочим, ей еще предстоит выяснить у мужа, почему это он ни словом не обмолвился ей о том, что целых два дня провел в замке.
Но вот самолет совершил посадку, прорвавшись сквозь густые дождевые тучи. Внизу тоже было пасмурно и сыро. Эмили собрала всю свою волю в кулак. В конце концов, это был ее сознательный выбор: и мужчина, который стал ее мужем, и та жизнь, которую она сама себе избрала. А потому вперед и только вперед, как бы трудно ей ни было. Она вышла из здания аэропорта и направилась к своему «Лэндроверу». Забравшись в кабину, первым делом постаралась успокоиться. Подумаешь, беда! Мрачный, унылый дом и два брата, пребывающих в состоянии войны друг с другом. Разве можно сравнить эти пустяки с теми невыносимыми страданиями, которые пережили все те люди, о которых вчера ей рассказывал Жак?
На подъезде к дому она не заметила никаких признаков присутствия Себастьяна. Его старенькая машина, на которой он обычно ездил на станцию, отсутствовала. Эмили медленно вошла в безмолвный дом. И ее встретил все тот же зверский холод. Она бросила сумку прямо в прихожей и заторопилась в котельную, чтобы включить отопление. Отключенный котел однозначно свидетельствовал о том, что по меньшей мере два последних дня Себастьян здесь не появлялся. Странно, очень странно… Ведь когда вчера они разговаривали по телефону, муж сказал ей, что звонит из дома.
Наверное, подумала Эмили, склонная уже заранее простить мужа, Себастьян привык жить в вечном холоде, вот и не подумал включить отопление. Она поднялась по лестнице в их спальню. Кровать стоит нетронутой. Все точь-в-точь так, как она оставила два дня тому назад. Вернувшись на кухню, чтобы сделать себе чашечку чая, Эмили обнаружила в холодильнике те же полпачки молока, которые она оставила, уезжая.
«Прекрати себя накручивать!» – мысленно одернула она себя. Себастьян просто вернулся домой поздно вечером, переночевал, а наутро снова уехал в Лондон. Однако это значит лишь одно: ей нужно немедленно съездить за продуктами, чтобы приготовить им на сегодня ужин.
Эмили уже приготовилась выйти из дома, снова сесть в «Лендровер» и покатить в деревенский магазин, но не успела она открыть входную дверь, как увидела на подъездной дороге старую тачку мужа. Эмили нерешительно замерла на пороге, наблюдая за тем, как Себастьян выбирается из машины.
– Дорогая! – закричал он, широко распростирая руки и почти бегом устремляясь к ней. И тут же заключил ее в свои объятия. – Как же здорово, что ты вернулась! – Он прижался губами к ее губам и одарил горячим поцелуем. – Я уже успел соскучиться по тебе.
– Я тоже, Себастьян. Я волновалась. Я…
– Все, Эмили, достаточно. – Себастьян приложил палец к ее губам. – Мы снова вместе.
К счастью, Себастьян снова стал прежним, ну или почти прежним, и они провели чудесные выходные, восстанавливая свои несколько потускневшие отношения. Спали допоздна, потом валялись в постели, занимались любовью, что-то себе готовили, когда чувствовали голод, а в субботу после обеда отправились бродить по тем землям вокруг дома, которые принадлежали их семье. Сады, несмотря на всю свою неухоженность, уже проснулись от зимней спячки и готовы были вот-вот порадовать всех весенним цветением.
– Здесь столько еще работы, чтобы привести все в порядок. Даже не знаю, с чего начать, – вздохнул Себастьян, когда они вышли на широкую лужайку перед домом.
– Я люблю возиться в саду, – откликнулась Эмили. – Может, я попробую начать. Посмотрим, что у меня получится. Заодно и занятие появится на то время, что ты будешь в Лондоне.
– А что? Мысль неплохая, – согласился с ней Себастьян, когда они уже входили в кухню. – Чаю хочешь?
– Да, пожалуйста.
– Как видишь, имение далеко не в удовлетворительном состоянии, – обронил Себастьян, заваривая чай. – А я постоянно в разъездах. Боюсь, и следующие несколько месяцев я буду нечасто появляться дома.
