– Клянусь, что нет, не потеряю, – твердо пообещала ему Эмили.
– Жизнь слишком коротка для ненависти и фанатизма. А потому всякий раз, встречаясь с чем-то хорошим, держитесь за это хорошее обеими руками. – Жак слабо улыбнулся.
– Буду держаться, обещаю, – заверила его Эмили.
– Мы готовы ехать?
Все трое повернулись на голос Антона. Он стоял в дверях дома с небольшим чемоданом в руке. Вид у него был немножко растерянный. Он успел заметить, что взрослые были чем-то крайне взволнованы.
– Думаю, Эмили, нам лучше отправиться домой до наступления темноты, – тихо добавил он.
– Ты прав. – Эмили поднялась со стула и подала руку Антону. – Поехали, пока не стемнело.
Уложив Антона спать в его новой спаленке, сама Эмили и не подумала последовать его примеру. Как ни странно, но, несмотря на все тяжелые события минувшего дня, она была в приподнятом настроении. Говорить или не говорить Антону всю правду о его происхождении – об этом она подумает после, когда-нибудь в другой раз. А сейчас главное, что мальчик обрел родной дом, где он нужен и где его любят. Да и как можно не любить такого яркого и неординарного мальчишку? Но если она прямо сейчас скажет ему, что он приходится ей племянником, то Антон, скорее всего, заподозрит, что именно в силу их родственных уз она и решилась взять его к себе. Нет, надо, чтобы вначале их взаимная приязнь друг к другу стала еще более прочной, чтобы между ними возникло настоящее и глубокое доверие. Вот тогда она и расскажет ему все.
Она включила компьютер и снова перечитала последнее письмо от Алекса. Потом подхватилась со стула и принялась расхаживать по комнате. Энергия била у нее через край, она просто не могла усидеть на месте.
– Я тоже скучаю по тебе, – негромко бросила она в сторону компьютера, продолжая мерить комнату шагами. – И очень скучаю, – уточнила она на всякий случай. – Даже много больше, чем очень.
Внезапно она замерла на месте. Не мучается ли она пустой блажью?
Ведь все ее контакты с Алексом, имевшие место до сих пор, проходили в очень непростых условиях, и это еще очень мягко сказано. И все же, и все же… Стоило ей только подумать об Алексе, и тут же начинало что-то подрагивать внутри. Такого с ней уже давно не было. Пожалуй, и не припомнит, когда у нее так холодело в груди от одной только мысли о нем. И что самое странное, это необычное для нее состояние не проходило.
Эмили снова возобновила свое бесцельное хождение по комнате. Конечно, из этого может ничего и не получиться. Но почему бы не попробовать? В конце концов, как она имела возможность убедиться сама за последние несколько месяцев, ничего на этом свете не бывает навсегда. Жизнь может внести свои коррективы в любой момент. Орел или решка? Какая разница? Ей-то как раз терять нечего. Уж если она и усвоила один урок из своего недавнего прошлого, то он таков: жизнь не дает второго шанса. Она тебе предлагает, она тебя умоляет… Ступай, пользуйся представленным тебе шансом, умей разглядеть хорошее и вовремя забыть все плохое. В конце концов, не об этом ли совсем недавно говорил ей Жак? И тоже, кстати, умолял…
Эмили сладко зевнула и неожиданно для себя самой безвольно рухнула на постель, словно тряпичная кукла. Обо всем этом она додумает завтра. И если при ясном свете дня ее импульсивное решение останется прежним, тогда она сядет и напишет Алексу ответное письмо. Вот с такими мыслями она и отошла ко сну.
Дорогой Алекс!
Спасибо за письмо. Вы меня опередили. Я сама собиралась написать Вам и рассказать, что стало с первым томом «Истории французских фруктов». История долгая, об этом я расскажу Вам при личной встрече. А пока лишь сообщаю: эта книга больше не числится в фондах библиотеки де ла Мартиньеров. В свое время ее продали для того, чтобы спасти жизнь одному из членов нашей семьи, и более подходящего варианта использования для этой ценной книги и не придумаешь. Не скрою, меня порадовало, что все старания и поиски Себастьяна с самого начала были обречены на провал. А вырученные от продажи книги деньги пошли на гораздо более высокие и благородные цели, чем удовлетворение его несусветной жадности.
Вторая моя новость: я уже почти усыновила ребенка. Мальчик тринадцати лет. Зовут Антон. Снова очень длинная и очень запутанная история. Наконец, третье. Вижу, что Вы еще пока мучаетесь сомнениями насчет обустройства собственного будущего, а потому вношу встречное предложение. Может, оно Вам и не понравится, но у Вас есть время все хорошенько обдумать. Домик, который я недавно приобрела, небольшой, одноэтажный, и в нем пока еще есть свободная спальня. Людей вокруг мало, сплошные виноградники, но полагаю, что мы с Антоном вполне можем составить Вам не самую плохую компанию.
Сообщите, если решите приехать. Вот и соберемся под одной крышей трое сирот!
Я тоже скучаю.
Эмили.
Ответное письмо не заставило себя ждать.
Дорогая Эмми!
В следующий понедельник прилетаю самолетом в Ниццу без двадцати два пополудни. Пожалуйста, дайте мне знать, если не сможете забрать меня из аэропорта (вместе с моей инвалидной коляской!). С нетерпением жду нашей встречи. Рад буду познакомиться с Антоном.
Алекс.
P.S. Я рад, что больше мне не придется тосковать в разлуке с Вами.
Мое дитя
Дитя, зачатое в любви,
И совершенное, как ангел.
Судьба, храни тебя, храни
За счастье, что ты дал мне.
Тебя я чувствую в себе.
Не видя, знаю, что ты есть.
Какая радость на душе,
Какая благостная весть…
Когда появишься на свет,
Узнаешь правду об отце.
Его на свете лучше нет,
Навеки он в твоей судьбе.
Как сладок миг был твоего зачатья,
Как в унисон сердца стучали.
Тебя я жду, предвестник счастья.
Ты утолишь мои печали.
София де ла Мартиньер, май 1944 года
Эпилог
Год спустя
Эмили отомкнула запертую парадную дверь замка и широко распахнула ее. Антон помог Алексу перекинуть коляску через порог и вкатил ее в вестибюль, в пустом пространстве которого гулким эхом отзывался каждый звук. Из мебели имелась лишь лестница, приставленная к одной из стен. Видно, декораторы намеренно оставили ее, хотели немного подправить росписи под самым потолком.
– Вау! – воскликнул восхищенный Антон. – Мне кажется, что потолки тут стали еще выше.
– Свежая белая краска всегда зрительно увеличивает все, – пояснила Эмили. – Тем более после голой штукатурки, которую мы тут лицезрели столько месяцев. – Она глянула на пол и одобрительно кивнула головой. – Молодцы! Им даже удалось отреставрировать мраморное покрытие. Мне было бы жаль потерять его.
