Я кивнула, благодарная за то, что он следует за моей мыслью.
– Нет шрама – нет отражения последнего видения в воде.
Уилл сделал небольшой шаг назад, и его спина коснулась спинки кровати.
– Мы не можем допустить, чтобы Нерон увидел твое видение. Правда, он понятия не имеет, как ты его вызвала, но это не имеет значения. Это даст ему слишком большую подсказку.
Уголки моего рта дернулись вверх.
– Хорошо, что мы пришли к соглашению. – Я нащупала его руку.
– У нас нет времени ждать, пока шрам исчезнет сам по себе. Поэтому мне придется посещать это видение до тех пор, пока оно не исчезнет.
– Откуда ты знаешь, что повторный вызов сделает его слабее, а не сильнее? – совершенно без энтузиазма предположил Уилл.
– Я не могу этого знать. Я могу только попробовать.
Мы смотрели друг другу в глаза до тех пор, пока его взгляд не смягчился и Уилл со стоном не сдался.
– Включи свет, я сначала посмотрю на этот шрам.
Хотя я не видела в этом смысла, все равно встала и включила свет, прежде чем сесть спиной к нему и без лишних слов стянуть свитер через голову.
К моему удовлетворению, дыхание Уилла участилось. Я улыбнулась и аккуратно убрала волосы вперед.
– И?
Его пальцы на моей коже были приятно теплыми. Он провел ими вдоль моего позвоночника, остановившись прямо перед шеей.
– Он определенно стал бледнее, – прошептал Уилл. – Почему бы нам просто не подождать? Завтра утром он станет еще светлее, а в течение дня может даже полностью исчезнуть.
Я снова опустила волосы на плечи и обернулась к Уиллу.
– Но мы не знаем, когда Нерон будет испытывать меня. Пикабо не стал бы искать со мной разговора именно сегодня, если бы это не было срочно.
Уилл снова вздохнул и продолжил рисовать узоры пальцем на моей спине, пока кожа не покрылась мурашками.
– Это… приятно, – вырвалось у меня. – Ты рядом. Ничего не может случиться. Мы просто проверим, и если это не сработает, завтра я притворюсь больной.
Прошло еще несколько секунд, в течение которых слышалось только тиканье его наручных часов, затем Уилл позволил своим рукам переместиться к моим бедрам и рывком притянул меня к своей груди.
– Ладно, – его губы коснулись моего уха, и я положила голову ему на плечо. – При одном условии: если это не сработает с первого раза, ты обещаешь мне никогда больше этого не делать.
Я закусила губу.
– Хорошо, – Уилл понял, что я лгу, но, похоже, у него не осталось сил, чтобы спорить со мной.
Я внутренне содрогнулась и нащупала шрам на шее.
Видение мелькнуло перед моими глазами, но, вопреки моим ожиданиям, я не сразу увидела перед собой Софию и мое светловолосое прошлое «я». Как будто кто-то переключал программы на старом телевизоре, у меня потемнело в глазах и заложило уши. Между тем я почувствовала запах, который выбил бы почву у меня из-под ног, если бы я не находилась в полулежачем положении. Тот самый особенный собственный запах, когда человек входит в квартиру. Тот, который вы заметили в собственном доме, только когда провели некоторое время на улице или вернулись после поездки на выходные. Я совсем забыла запах нашей старой квартиры.
Ощущения обрушились на меня безжалостно, и их смягчил только тот факт, что я все еще чувствовала тепло Уилла – его руки на моей коже, его шершавую щеку на моей.
Тошнота была едва заметна, а вот пульсация в висках стала намного сильнее. Как после смены в баре, когда физическая нагрузка ударяла по моему лбу с силой отбойного молотка.
В один момент мне казалось, что я пролежу так несколько дней, в другой – что поток эмоций пронесется мимо меня за считаные секунды, но в конце концов цвета обрели четкость, темнота исчезла, и я увидела две фигуры, сидящие за кухонным столом, рука об руку.
С облегчением я обошла вокруг стола, остановилась между ними и не присела на корточки. Я впитывала в себя каждую деталь, даже когда видела это уже в третий раз. Слезы бежали у меня по щекам, и непреодолимая потребность пронзила меня: я хотела заполучить доказательства того, что это реально. Что я оплакивала не только свои фантазии.
Я протянула руку, нащупала плечо Софии, хотел заправить ее вьющиеся волосы за ухо. Мои пальцы коснулись пустоты. Именно тогда я поняла, что я не одна. Я позволила себе настолько отвлечься на знакомую гостиную, на запах, на улыбку Софии, что удивилась присутствию Уилла.
Тонкая рука с двумя цветными кожаными ремешками обвилась вокруг моей шеи. Я не просто наблюдала за своим вторым «я», я находилась в ее теле. София обняла меня.
Всхлипнув, я закрыла глаза. Опьяненная моментом, я молилась, чтобы это никогда не закончилось.
– Сработало.
С силой меня вырвало из видения. Мой палец больше не давил на шрам. Я захлопала глазами. Яркий свет.
– Он… он… исчезает. – Слова звучали странно приглушенно. – Шрам исчезает.
Я снова зажмурилась, безжалостно прижимая пальцы к месту шрама, и позволила волне воспоминаний увлечь себя. На этот раз я смутно видела Софию сквозь пелену слез, но это не имело значения. Остальные мои чувства обострились. Видимо, чем больше я посещала видение, тем лучше я могла использовать все возможности своего дара. Я могла заново переживать момент, как чой, и тем не менее, наблюдать сцену со стороны, как пноэ, когда я останавливала время в пределах видения.
Целую вечность я просидела так, пока издалека до моих ушей не донеслось прерывистое дыхание. Это были уже не мои всхлипы, наполнявшие тишину отчаянием.
Мне стоило невероятных усилий отвести палец от шрама. Когда погруженная во тьму спальня снова возникла перед моими глазами, мне показалось, что какая-то часть меня осталась в идеальном мире.
Уиллу почему-то пришлось снова выключить свет, и в первый момент меня охватило облегчение.
Мое тело сотрясала дрожь. Я схватилась за лицо, чтобы вытереть слезы, но глаза уже были влажными.
Очень медленно я повернулась на кровати и обрела равновесие. Я вцепилась в простыню. Это была реальность. Не этот мир грез в моей голове.
И в этой реальности мое тело дрожало только потому, что я наполовину лежала на своем инвенте, который безудержно рыдал.
Мои внутренности судорожно сжались, когда взгляд в тусклом свете встретился с его сгорбленным телом. Он безуспешно пытался обеими руками вытереть слезы.
– Уилл. – Я склонилась над ним и коснулась его руки.
– Это… – Он прижался к спинке кровати, как будто хотел заставить свое тело остановиться. – Я… я чувствую только то, что чувствуешь ты. – Все больше слез катилось у него по щекам и рукам, капало на матрас, как темные чернильные кляксы.
С нежной силой я схватила его руки и отняла их от его лица. Потом я подождала, пока он не сможет взглянуть на меня.
