– Вас ждут. Могу я принести вам что-нибудь выпить прямо сейчас?
– Спасибо, мне ничего не нужно. – Где застрял этот засранец?
Я прошла через стеклянную дверь, которую открыл официант, и вышла на террасу. Здесь тоже никого не было.
– Где именно меня ждут?
Он ничего не ответил, но фигура, поднявшаяся в конце террасы и приближающаяся большими шагами, была достаточным ответом. Я сглотнула. Только не дай ему этого заметить.
Одно дело было встречаться с ним в компании других людей, но, опять же, совсем другое – находиться с ним наедине. Еще и над крышами города в проклятом баре.
На его губах появилась усмешка. Волосы были завязаны на затылке в пучок, но несколько прядей выбились и развевались на ветру. Темные глаза вспыхнули, Нийол оглядел меня сверху донизу. На нем были джинсы и кремовый свитер, рукава которого он закатал.
– Эй, детка, разве я не говорил тебе не опаздывать? – он остановился вплотную ко мне и весело посмотрел на меня сверху вниз.
Слишком близко. Я рывком отступила назад.
– Что за ерунда? – я указала на диваны. – Ты арендовал весь бар?
– Мы не хотели привлекать к себе внимание.
– Мы? – не вдыхай, не вдыхай, не… Слишком поздно. Корица, и мускус, и… стоп!
Как сильно я ненавидела, что один-единственный запах мог вызвать воспоминание о нем! Мозг знал, что я нахожусь здесь, в городе стихий, со своим бывшим в районе Пноэ. Но тело… Мое тело лежало в маленькой, обставленной в минималистском стиле квартире на окраине Лидса.
– Киа? Ты меня слушаешь?
– Что? – нахмурилась я и яростно моргнула. К сожалению, взгляд задержался на его губах. Я должна собраться с силами.
Его темные брови были приподняты.
– Твои глаза немного остекленели. При желании после встречи мы можем воплотить в реальность кино в твоей голове. Было бы грубо оставить Фоса, даже если эта мысль более чем заманчива.
– Просто замолчи, – прошипела я, сузив глаза. – Он здесь? Я думала, ты отведешь меня в укрытие организации.
– Сначала он хочет узнать тебя получше.
Я скрестила руки на груди.
– Откуда мне знать, что это не ловушка?
Он наигранно расширил глаза.
– Неужели я выгляжу так, как будто могу договориться со своей совестью и заманить тебя в ловушку?
Враждебностью ничего не добьюсь. Он только будет провоцировать меня, пока не начну кричать.
Я посмотрела ему прямо в глаза. К черту тошноту и воспоминания. Если история с его матерью была правдой, то не все в Лидсе было игрой. То есть под этой отвратительной маской скрывался человек, перенесший ужасную потерю. Хотя это не было оправданием его поведения – с этим можно было работать.
– Как ты сам себя выносишь? – прошептала я.
Его лицо сначала оставалось равнодушным, но чем дольше я просто смотрела на него, ловила его взгляд своим так, как Уилл всегда делал со мной, тем ожесточеннее становилась битва в его бездонно-черных глазах.
Нийол был придурком, марионеткой Омилии, и сделал со мной нечто непростительное. Однако он не был бессердечным. Здесь и сейчас – это было реально. Это то, что я могла сказать, несмотря на свои слабые знания человеческой природы.
Он тяжело сглотнул и отвел взгляд в сторону.
– Пойдем. Он не будет ждать вечно. – С этими словами Нийол повернулся и пошел прочь.
Наверное, я должна испытывать чувство триумфа. Вместо этого меня внезапно наполнила боль. Этот город был полон сломленных людей. И так будет продолжаться дальше, если никто не выступит против Нерона и его чертовой идеологии.
Я придержала свою шапку, чтобы она не улетела с моей головы, и последовала за Нийолом быстрыми шагами. Мы прошли вдоль почти всей террасы. От ветра на глаза наворачивались слезы, так что я ничего не различала, пока мы не остановились перед одним из диванов в самом конце.
Поднялся человек в мятом плаще длиной до пола. Я повернулась спиной к перилам, а значит, и к ветру, и слегка прищурила глаза.
Он был невзрачен. Около пятидесяти, со светлыми пятнами по линии роста волос, оттопыренными ушами и носом, который был как будто слишком велик для узкого лица. Не совсем то, что можно ожидать от старейшины огненной стихии. Его глаза отливали металлической зеленью, а на тонких губах играла теплая улыбка.
Он был всего на один-два сантиметра выше меня и не излучал и половины такого авторитета, как Нерон. Но и холода от него тоже не чувствовалось.
Он протянул руку.
– Как хорошо, что мы наконец-то имеем удовольствие познакомиться. Я Фос Колвилл.
Я пожала его руку. И совсем без принуждения ответила на его улыбку.
– Спасибо за смелость, Киана. Учитывая положение, я ценю, что ты пришла сюда сегодня.
Его слова звучали искренне. Намного искреннее, чем все, что я когда-либо слышала в Омилии.
– Нийол сказал, что отведет меня во враждебную организацию, – ответила я.
Фос сделал шаг назад и сел на один из диванов. На столе стоял стеклянный графин с дымящейся бело-серебристой жидкостью рядом с тремя крошечными коньячными бокалами. В графине виднелись веточки лаванды.
Нийол придвинул покрытое мехом кресло и сел напротив Фоса. Хитрость полностью исчезла с его лица. Я выбрала кресло на достаточно безопасном расстоянии от него, чтобы мы образовали треугольник.
– Враждебная организация, – повторил Фос, поправляя воротник своего плаща. – Ты, очевидно, уже знакома с промыванием мозгов Омилией.
– Значит, это не так? Разве вы не представляете собой противоположность убеждениям Нерона и Арии?
Он казался приятным, но это не было поводом для опрометчивого доверия. Я не стану совершать эту ошибку снова.
– Нет, все действительно так. Однако я бы не назвал нас организацией. Для меня это слишком похоже на секту, как и Асфалия. Мы просто пара друзей, которые хотят отстаивать все хорошее.
Я подняла бровь.
– Друзей? Я слышала, что вы набираете одаренных и инвентов, чтобы сражаться с Омилией.
– Киана, я хочу открыть глаза Тессаректу, потому что мне надоело наблюдать, как старейшины Идора и Пноэ манипулируют теми, кто хоть немного наделен даром, – мужчина посмотрел мне в глаза. – Мы все люди, вне зависимости от того, влияем мы на время или нет, и жаль, что устаревшие правила наших предков сохранились так надолго. Они не вызывают ничего, кроме дискриминации, ненависти и предубеждений. Ты – доказательство, что это не что иное, как сказки.
– Почему Нерон так придерживается этих убеждений, если они не что иное, как сказки? – я пыталась сохранить невозмутимое выражение лица, хотя внутри уже кипело. Пока я не знала, не говорит ли он только то, что хочу услышать, чтобы убедить меня сотрудничать.
