Его властный тон заставил ярость закипеть во мне. Однако Нийол не дал мне шанса ответить, повязав кусок ткани у моего лица.
– Поскольку женские туалеты построены так же, как и наши, рядом с кабинками должен быть люк. Через него мы выйдем на улицу. А потом в туннели. Фос и Мигма не просто так выбрали это место.
Он повернулся и прошел мимо зеркал, чтобы убедиться в своей теории.
Я последовала за ним.
Действительно, там, в двух метрах над полом, рядом с дверью, обозначенной словами «Помещение для инвентаря», было круглое окно.
– Зачем нам идти в туннель?
– Если у тебя есть идея получше, я весь внимание, Киа, – подтолкнул он меня, когда локтем толкнул дверь и схватил метлу, которой пытался надавить на защелку. Окно имело диаметр не более полуметра.
– Забудь об этом, – сказала я, скрестив руки на груди. Послевкусие видения все еще не исчезло, и сегодня у меня уже было сомнительное приключение.
– Как хочешь, жди здесь, чтобы ты могла красиво броситься прямо им в руки.
– Почему ты такой сукин сын? – нахмурилась я. Он был прав, и я проклинала его за это.
Он с грохотом распахнул окно. Холодный сквозняк ворвался внутрь, вызвав у меня мурашки по коже.
– Да, переложи вину на меня. Это делает все проще. Если я такой сукин сын, почему искал тебя и хочу помочь сбежать?
– Откуда мне знать, какому сомнительному плану ты снова следуешь.
Он остановился, отбросил метлу в сторону и просунул голову в темную комнату для инвентаря. Через несколько секунд вытащил ржавую лестницу.
Бросив торжествующий взгляд в мою сторону, Нийол прислонил ее к стене.
– Тебе просто не нравится быть со мной наедине, детка.
Я закатила глаза, когда он тоже повязал ткань вокруг рта, а затем приглашающим жестом указал на лестницу.
– Дамы вперед.
* * *
Мы спустились по внешней стене корабля. В древесину были вбиты ступеньки, кроме того, с палубы свисали толстые веревки, за которые можно было держаться. Глухие крики смешивались с шумом моря, но внизу нас не ждала вода. Как и предсказывал Нийол, мы оказались у входа в узкий туннель. Либо море начиналось немного дальше, либо мы находились в подводном проходе.
Нийол схватил меня за руку.
– Иди вдоль стены и держи глаза закрытыми, пока все это продолжается.
– Ты хоть представляешь, в каком направлении мы идем?
– Немного. Туннель ведет только на восток. Мы просто будем следовать за шумом.
Что ж, я повиновалась ему. Позволила переплести наши пальцы вместе. В Лидсе мы шли рука об руку ровно один раз. По дороге в его квартиру, в ту ночь, которая все разрушила. Я все больше терялась с каждым шагом. Тепло его кожи было всем, о чем я могла думать. Запретная близость.
С Уиллом этот жест всегда был другим. С ним мы были знакомы гораздо меньше, чем с Нийолом, и все же я потеряла счет тому, насколько часто он брал мою руку в свою. Иногда это меня злило, например, в самом начале, когда его властная манера доводила меня до исступления. В других случаях его рука была единственной опорой, удерживающей меня в реальности. А потом были ситуации, когда мое сердце чуть не выпрыгивало из груди, а в животе порхали целые стаи бабочек. Не потому, что это было заманчиво или рискованно. Но потому, что в этом невинном жесте было столько всего, чего я никогда не смогу выразить словами. Обещание. Свидетельство нашей связи. Шанс на счастье.
– Перестань беспокоиться. Они справятся с этим.
Я сопротивлялась потребности открыть глаза.
– Что?
– Твой надоедливый инвент и друзья.
Он явно неправильно истолковал мое молчание.
– Спасибо за успокаивающие слова, но ты не имеешь ни малейшего понятия, правда это или нет, и в тот момент я не об этом думала.
– Ах, о чем ты тогда думала? – его чуткий тон сменился прежним непристойным.
– Вы с Уиллом давно знакомы, верно? – задала я встречный вопрос. Я тщетно пыталась изгнать неуверенность из своего голоса.
– Да, мы лучшие друзья, как ты, конечно, уже заметила.
– Я серьезно.
Некоторое время он ничего не говорил. Шум голосов затихал вдалеке, как и шаги.
Наконец Нийол вздохнул.
– Когда я пришел в дом после вашего впечатляющего проникновения в тюрьму, то впервые увидел его вживую. До этого Уилл только отправлял мне короткие сообщения. Был не особо разговорчивым.
Я ничего не ответила. На что я надеялась? Уилл уже рассказал мне эту историю.
– Я ревновал его, – продолжил он, теперь уже шепотом. – Он тоже вел себя по отношению к тебе как придурок, и все же ты смотрела на него так, как будто он…
Хотя мне не следовало этого делать, я открыла глаза. Моргнула несколько раз. И высвободила свою руку из его ладони.
Ревновал?
Так это и было причиной того, что он так отвратительно вел себя по отношению ко мне? Поэтому использовал каждую минуту, чтобы флиртовать со мной и доводить до белого каления?
Он тоже открыл глаза.
– Я просто сделал то, что они от меня просили. Так же, как и он. И все равно с ним все в порядке, а со мной – нет.
Я покачала головой.
– А кто сказал, что все в порядке?
– Ты…
– Нет! Вы оба получили задания, которые не могли быть более отвратительными, но тебе это понравилось. Ты получил удовольствие от того, что растоптал мои чувства. Хоть представляешь, что все это со мной сделало? А с Софией? Я никогда больше не хотела доверять ни одной человеческой душе.
– Я был не единственным, кто предал Софию.
Слезы застлали мне глаза. От газа в воздухе не осталось ничего, но его слова были мощнее любого химического вещества.
– Я знаю. Меня всю жизнь будет преследовать осознание, что я смогла предать лучшую подругу ради того, чтобы на меня обратили внимание.
– Ты сделала это не для того, чтобы привлечь к себе внимание. Ты была влюблена в меня. – Его голос стал громче.
Какого черта?
– Нет. Я думала, что люблю тебя. Это не то же самое, что влюбленность. Ты бы знал это, если бы испытал сам.
– Ты не имеешь ни…
Его слова растворились в шуме. Мы подошли к перекрестку – наш туннель переходил в более широкий. Он был освещен свечами, и здесь было много людей. Мимо нас промчалось больше десятка человек. Они дико кричали, и по их красным глазам и мокрым щекам было понятно, что они тоже были в клубе.
– Быстро, двигайтесь!
– Макси-и-и-и-м, где Максим?
– У нас нет времени, давайте, вперед! Или хотите, чтобы вас арестовали?
