Он убрал руку, опустил глаза и, сжав губы в тонкую линию, сделал шаг назад. Не смотреть Шире прямо в глаза немного помогало. В эти моменты он хотя бы не так сильно ощущал то, насколько крепко их судьбы связаны между собой. Он тосковал по этому ощущению, но при этом боялся его. Потому что знал, как оно ослепляло его и мешало ясно видеть реальность.
– Ты должна остаться со своим народом. Я понимаю. Нам нужно только немного еды и, возможно, пара лошадей, без которых вы сможете обойтись. Если подскажешь, в каком направлении ускакал Тарос и сколько с ним альб крови, мы возьмем слежку на себя. Демиан хороший следопыт. Мы справимся без тебя.
– Я…
Рот Ширы на какое-то время остался открытым; она ничего не говорила, только растерянно смотрела на него, а затем повернулась к альбам. Казалось, она погрузилась в свои мысли, и Лисандр понимал, насколько ей сложно принять решение. Если бы он оказался на ее месте, то испытывал бы то же самое. Покинул бы он Агрино, если бы войско Атуры только-только разгромило город и опустошило его?
Взгляд Ширы остановился на испуганных детях, обессиленных помощниках и раненых альбах.
– У нас не абы какие лошади, – наконец сказала она. – У нас самые быстрые лошади в стране. Четверо из них из королевского конного завода. Я попрошу их оседлать. Но не сейчас. Сначала вам следует отдохнуть.
– А как же Тарос? Он и так опережает нас.
– Все равно уже поздно следовать прямо за ним. Чтобы нагнать его, придется идти через болота Эмбрана. Днем этого сделать все равно невозможно, так что время еще есть.
Лисандр рассудительно кивнул.
– Я обещаю тебе, мы найдем камень.
– Я знаю, – сказала она.
На ее губах мелькнула мягкая улыбка, но она исчезла так же быстро, как и появилась, и даже сама девушка не заметила ее. Но на одно мгновение эта улыбка озарила все ее естество, и сердце Лисандра затрепетало.
Он не знал, что сказать. При этом была сотня вещей, которые он хотел сказать или сделать, начиная с поцелуя.
Но он молчал, продолжая избегать ее взгляда, и вновь сжал губы.
– Я поговорю с остальными, – сказал он наконец и ушел.
Лисандр распахнул глаза и уставился на потрескавшийся потолок. В теле ощущалась тяжесть, глаза жгло, – ему показалось, что после короткого сна он стал еще более уставшим. Принц застонал и потер руками лицо.
На этот раз он проснулся не от увиденного во сне кошмара. Никакой умирающей Ширы, испускавшей последний вдох, лежа у него на руках; никакого чувства вины, оставлявшего горькое послевкусие. Он проснулся от храпа Эгина, который был похож на звуки дикого кабана в поисках пищи.
В небольшой избушке, которую альбы предоставили им для отдыха, потемнело. Лисандр обернулся к окну, через которое в помещение попадал лунный свет.
Он тут же выпрямил спину. Почему их никто не разбудил? Они должны были отправиться в путь при наступлении темноты. Может быть, что-то случилось? Он подумал о том, не разбудить ли остальных, но решил пока этого не делать. Сначала он хотел выяснить, почему им позволили спать.
Он проскользнул в свою обувь и потянулся за мечом. На цыпочках направился к двери, бесшумно открыв ее, и вышел наружу. На узкой улочке было тихо, над ним светила полная луна, а где-то вдалеке стрекотали сверчки. В домах, которые ему удалось разглядеть, не горел свет, но это вовсе не означало, что случилось что-то плохое. То, что суеверный народ Амберана выставлял на ночь свечи у окон для отпугивания злых духов, не говорило о том, что альбы делали так же.
И все же принцем овладевало нехорошее предчувствие. Ему казалось, что было слишком тихо. Только он не представлял, что сулила эта тишина.
В конце улочки он заметил мерцающий свет и направился туда, передвигаясь в тени домов. Облокотившись о стену, он выглянул из-за угла, чтобы осмотреть широкую улицу, ведущую к рыночной площади. Однако то, что он там увидел, вызвало у него еще больше вопросов.
Зловещие фигуры молча стояли перед закрытыми дверями домов и смотрели в сторону улицы. Они держали в руках свечи и не шевелились. При взгляде на них сердце Лисандра заколотилось, его охватило беспокойство.
Похожие на духов альбы, облаченные в простые белые льняные рубашки, их глаза были закрыты. Странные символы украшали кожу. Их лица напоминали ему рисунки демонических фигур, которые он видел в старых книжках. Вся эта сцена – сплошная загадка. Он не понимал, было ли это зрелище как-то связано с колдовством, или же он просто спал и видел странный сон.
Словно по беззвучному сигналу, альбы внезапно открыли глаза и уставились в пустоту. Испугавшись, Лисандр откинул голову назад. Послышались шаги, и сразу после этого рядом с ним потянулись тени. Пока он размышлял, стоит ли отступить или же пойти за ними, одна из демонических фигур возникла перед ним. Едва не выронив свой меч, принц хотел было что-то сказать, но чья-то рука тут же накрыла его рот.
– Пс-с.
Лисандр не сразу узнал скрытое за странной росписью лицо Ширы. Линии и знаки на ее коже нарисованы плотной глиняной краской. Волосы, покрытые глиной, слиплись и из-за высохшей белой краски выглядели как ветви березы.
Принц вопросительно посмотрел на нее, однако вместо того, чтобы все объяснить, девушка вынула из его руки меч и прислонила оружие к стене дома, а затем проскользнула пальцами в ладонь Лисандра. Не сказав ни слова, потянула его за собой – подальше от разрисованных альб, которые проходили по улице со свечами в руках, ведомые одной целью.
Шира, чье миниатюрное тело было облачено в поношенную льняную рубашку, шла впереди босиком. Ее движения похожи на танец – грациозный и элегантный. Она скользила по темным переулкам, словно перемещаясь по ветру. Из-за грима на лице девушка казалась Лисандру духом – будто она вновь лишь снилась ему и соприкосновение с ее рукой было ненастоящим.
– Сюда. – Ее голос тихий, походящий на шелест ветра.
Она потянула его за угол, и они оказались у открытого сарая. Пространство перед ним обрамлено факелами. Повсюду сидели и стояли альбы в простых белых одеяниях, позволяя раскрашивать себя краской. Они перешептывались, даже тихо смеялись. В сарае горожане замешивали в ведрах новую краску; несколько женщин зажигали бесконечные свечи, которые разрисованные жители Баштаны брали и уносили с собой.
Шира улыбнулась ему. Он хотел спросить, что это все означало, но не успел. Внезапно несколько женщин окружили его и потянули дальше от девушки. Она еще немного подержала его руку, а затем отпустила; кто-то повернул его в другую сторону, чтобы он не видел ее. Молодые девушки хихикали, расстегивали его рубашку, хватали за волосы и возились с его штанами.
– Пожалуйста, не надо. – Он попытался освободиться, не делая им больно. – Вы же не можете… – Все бесполезно. Их руки были повсюду, они крепко держали его и стягивали с него обувь. Когда он, наконец, остался стоять в одной лишь рубашке и кальсонах, на его лицо выплеснули немалый слой белой краски. На следующие несколько секунд Лисандр оказался слеп. Он хотел убрать эту массу со своих глаз, но кто-то схватил его за руки.
