Перевод на Дальний Восток во вновь формируемый полк, безусловно, предоставлял столь редкую в России возможность карьерного роста, да и жалованье в отдаленных местностях империи было повышенное.
Что же вызывало необходимость усиления России на Дальнем Востоке?
К концу XIX века в правящих кругах мировых держав широкое распространение получило убеждение о необходимости наличия для великой державы выхода в мировой океан. И выхода незамерзающего, которого у России до сих не было. В то же время заканчивался период раздела колониальных территорий, одним из последних объектов для экспансии оставался Китай. Там сталкивались интересы и Великобритании, и Германии, и модернизированной Японии, серьезным игроком в Тихоокеанском регионе постепенно становились США. Россия волей-неволей вступала в соперничество со всеми этими государствами. Помимо военно-стратегических и государственных интересов стран, затрагивались и торгово-коммерческие.
Беспечную невозмутимость на восточных рубежах более нельзя было терпеть. Требовалось усиление военно-морского присутствия, для чего было необходимо строительство нового, незамерзающего (поскольку русская Тихоокеанская эскадра в то время зимовала в Японии), порта. Требовалось соединить Дальний Восток с европейской Россией железнодорожным путем и усилить русское военное присутствие в регионе (были известны действия европейских инструкторов по модернизации китайских частей вблизи российских пределов, а японская попытка «проникнуть на материк» была лишь вопросом времени, причем самого скорого). Россия проиграла соперничество с Японией в Корее («независимость» которой была объявлена Китаем после поражения в Японо-китайской войне 1894–1895 годов). Но условия мирного договора, согласно которому Японская империя получала от Китая и Ляодунский полуостров, т. е. выходила на материковую часть и приближалась к российским сухопутным границам, не могли устроить Россию. Ее протест был поддержан Францией и Германией. Япония отказалась от Ляодуна в обмен на увеличение контрибуции и начала готовиться к войне с Россией.
Оказав значительные услуги Китаю, российское правительство вправе было рассчитывать на некоторую компенсацию. Ею послужило право на строительство знаменитой Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), спрямившей по правому берегу Амура Транссибирскую магистраль. Через 80 лет частная железная дорога должна была бесплатно перейти в собственность Китая.
Вторым достижением стала аренда Квантунского полуострова со строительством там военно-морской базы Порт-Артура и коммерческого порта и города Дальний. Вслед за Германией, получившей концессию на 99 лет и построившей свою колонию и порт Циндао, и дабы опередить Великобританию, в декабре 1897 года русские суда вошли в гавань Порт-Артура и Талиенвана. 15 марта 1898 года в Пекине был подписан договор, согласно которому Китай уступал в аренду России на 25 лет Талиенван и Порт-Артур и давал согласие на строительство железнодорожной ветки (в будущем — Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМЖД)).
Столь значительное расширение русских интересов на Востоке, безусловно, требовало возможности подкрепить их силой: этого требовал фактически оторванный от Европейской России край, оказать помощь которому в сколь-нибудь сжатые сроки было попросту невозможно (корабли Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток шли из Балтики, а основное грузопассажирское сообщение — через Одессу, в обход половины земного шара).
Автор прибывает в Талиенван одним из первых — в 1898 году. Любопытно его описание путешествия из Одессы в Порт-Артур. Упоминаемый при описании перевозок из Порт-Артура в Талиенван купец Тифонтай был для русского Дальнего Востока рубежа XIX–XX веков личностью поистине легендарной. Николай Иванович (автор упоминает его как Ивана Ивановича) Тифонтай оказался в России в 1873 году в качестве переводчика. К 1895 году, когда он перешел в русское подданство, Тифонтай являлся одним из крупнейших (если не самым крупным) дальневосточных предпринимателей, немалые средства тратил на благотворительность. В годы Русско-японской войны значительная часть армейского снабжения была в руках Н. И. Тифонтая, который старался как можно больше содействовать русским войскам, порой не дожидаясь необходимых документов или оплаты. В итоге предприниматель, занимавшийся интендантскими поставками во время войны, понес серьезные финансовые убытки, что случалось крайне редко.
На Дальнем Востоке М. М. Иванов приобрел первый боевой опыт во время так называемого Боксерского восстания, или восстания ихэтуаней. Широкое проникновение европейских держав в Китай, приобретение ими преимуществ в торговле, активная деятельность христианских миссионеров вызвали в части китайского населения неприязнь, постепенно переросшую в ненависть. В 1900 году эмоции выплеснулись в виде попыток повсеместного истребления европейцев и китайских христиан — «причин» неурожайных лет и «гнева Неба». Протест европейских дипломатов не нашел понимания у китайского правительства, поддерживавшего тайные общества. Более того, действенной стала угроза разгрома дипломатических миссий, для охраны которых были отправлены численно небольшие контингенты с европейских судов, бросивших якорь в Печелийском заливе. В Пекине началась осада Посольского квартала, шедший на поддержку международный контингент под командованием британского вице-адмирала Сеймура был блокирован по пути, попали в осаду международные силы в Тяньцзине, а форты Таку отказались пропустить европейские суда. Так начались боевые действия.
Первоначальной задачей русских войск (после взятия Таку) было закрепление за собой Тяньцзиня, чтобы превратить его в основную базу для движения на Пекин. Огонь, открытый китайскими батареями по судам европейских держав, и последовавшее вскоре объявление Китаем войны международной коалиции (то есть поддержка повстанцев официальными китайскими властями) развязывали руки союзникам. Шапкозакидательская политика китайских властей привела к столкновению с «единым фронтом» 8 мировых держав: Германии, Великобритании, России, Франции, Австро-Венгрии, Италии, США и Японии. Самым крупным был контингент Страны восходящего солнца.
М. М. Иванов, как другие офицеры и нижние чины русских частей, расквартированных в Квантунской области, действовал в Южной Манчжурии, где находился один из главных очагов Боксерского восстания и где действия восставших были поддержаны частями регулярной китайской армии, получившими приказ из Пекина овладеть ЮМЖД, что им в значительной степени удалось. Город и порт Инкоу превратился в один из центров повстанческой пропаганды. Войска Южно-Маньчжурского отряда продвинулись, занимая железнодорожную ветку на Инкоу, и взяли город, бывший в то время одним из основных складов материалов для строительства КВЖД. Впоследствии отряд выдвинулся на север и занял Мукден, соединившись с Северо-Маньчжурским отрядом генерала П. К. Ренненкампфа. Сам автор до середины 1902 года «застрял» в городке Фын-хуан-чен, к востоку от Ляояна.
Переведенный вместе с полком в Порт-Артур, М. М. Иванов стал вхож в дом генерала А. М. Стесселя, чья супруга увлекалась любительскими театральными постановками, стараясь привлечь к этому и офицеров гарнизона крепости. Знакомство с генералом А. М. Стесселем оставило у Михаила Михайловича самые лучшие воспоминания о нем как об офицере и начальнике. Не изменил этого восторженного восприятия даже приговор Верховного военно-уголовного суда, конфирмованный государем императором 4 февраля 1908 года, согласно которому бывший начальник Квантунского укрепленного района и главный начальник войск в Порт-Артуре «сдал крепость японцам, не употребив всех средств к дальнейшей ее обороне».
