Всю оставшуюся жизнь отношения Дианы и леди Фермой оставались прохладными. «Бабушка была крайне возмущена моим поведением. Подумаешь, муж неверен! Разве это причина, чтобы ревновать и тем более разводиться? Можешь поплакать в подушку, но так, чтобы даже горничная не догадалась!» – вспоминала принцесса Диана.
Даже перед смертью, в 1993 году, Рут Фермой поступила как настоящий адепт королевской семьи. Зная, что конец близок, она попросила прощения у Елизаветы II и королевы-матери за то, что приложила руку к браку Дианы с Чарльзом, не предупредив о скверном нраве и психических расстройствах внучки.
Френсис Шанд Кид, мать Дианы, была эгоисткой и умела приносить жертвы только ради личного блага. «Я не могла понять: как можно было бросить детей? Лучше умереть, чем оставить свое дитя», – говорила впоследствии принцесса.
Диана пыталась наладить отношения с матерью все время, пока была замужем за Чарльзом. Она позвала ее на свадьбу, приглашала на все важные события, а когда Френсис бросил муж ради более молодой женщины, Диана поселила ее у себя в Кенсингтонском дворце, позже брала ее с собой на отдых на Гавайские острова. Но когда стало ясно, что брак Дианы и Чарльза близок к разводу, Френсис отошла в сторону – посмотреть, чем закончится дело, а после начала давать странные комментарии прессе. То порадовалась в интервью, что Диана освобождена от титула «принцессы Уэльской», то грубо отозвалась о ней, узнав, кем был ее любовник. За несколько месяцев до гибели Диана в очередной раз поссорилась с матерью во время телефонного разговора, да так, что прекратила общаться с ней.
Чарльз Спенсер. Младший брат с самых похорон Дианы все время повторяет: «Как бы я хотел ей помочь!» И тут же получает в ответ от бывшего шеф-повара принцессы: «Где ты был, когда она действительно нуждалась в тебе? Ты никогда не был на ее стороне». В 2002 году Пол Баррелл передал суду переписку Дианы с Чарльзом Спенсером – эти письма стали свидетельством лицемерия.
В декабре 1992 года Диана и принц Уэльский официально объявили о решении разъехаться. Диана остро нуждалась в возможности сбежать подальше от Лондона, отдохнуть, успокоиться и собраться с силами. Лучшим местом для этого ей казался Гарден-хаус, дом, в котором она родилась и прожила беззаботные годы детства. Ее отец уже умер, брат жил в Элторпе, родовом замке Спенсеров. Гарден-хаус пустовал, и Диана была уверена, что Чарли не откажет ей в просьбе о временном пристанище в родном доме. В начале 1993 года она написала ему об этом. А в ответ получила смету – сколько будет стоить проживание в поместье и чего он ждет помимо арендной платы. Следом пришло второе письмо. Брат передумал. Присутствие Дианы в Гарден-хаус теперь рассматривалось как нежелательное. «Мне очень жаль, что я не смогу помочь сестре», – писал Чарльз Спенсер.
Правда, ранее Чарльз уже показал, насколько циничным он может быть по отношению к сестре. Именно он попросил Диану вернуть ту самую «тиару Спенсеров», которая была на ней в день свадьбы. Эта тиара значила для Ди больше, чем любимое украшение. По меркам королевской семьи Диана была бесприданницей. Тиара была словно символом ее независимости, единственной впечатляющей драгоценностью, которую она принесла с собой в брак. Между сестрой и братом произошла ссора. Оказалось, что Чарльз решил передарить тиару своей будущей жене, чтобы та украсила ею свой свадебный наряд. Диана положила тиару в картонную коробку и спустила вниз к дворецкому, передав Чарльзу Спенсеру, что он может заехать за ней в любое удобное время.
«Я мешала всем и всегда, я была ненужной… Из всего сонма родственников и знакомых меня любят только мои мальчики, причем именно меня, со всеми моими недостатками и достоинствами», – с грустью однажды сказала Диана.
Так что кровные родственники усердно переписывают историю и зарабатывают миллионы на сувенирах и «Мемориале принцессы Уэльской» в родовом поместье Элторп (вход платный – 18,5 английских фунта). В честь 15-летия гибели принцессы в Элторпе была устроена выставка ее нарядов. А теперь там открыта экспозиция лучших фотографий леди Ди, сделанных Марио Тестино.
Диана похоронена на острове, куда нет доступа широкой публике, но зато каждый может полюбоваться островом издали – за определенную плату. Не так давно Чарльз Спенсер вложил несколько миллионов фунтов стерлингов в реконструкцию Элторпа и могилы принцессы…
Рейн Спенсер. Мачеха Дианы, дочь писательницы Барбары Картленд, унаследовала от матери умение нравиться и восхищать. Любительница ярких нарядов, перьев и блеска бриллиантов, миссис Картленд была настоящей светской львицей и, конечно же, свою единственную дочь ввела в свет сразу же, как той исполнилось 18 лет. Рейн удостоилась титула «Дебютантка года», а несколько месяцев спустя – виконтессы Луишема, так как ее с первого взгляда полюбил наследник графа Дартмута.
Девушка, недолго думая, согласилась выйти за него, и долгое время их брак был счастливым. Но, встретив 25 лет спустя виконта Элторпа, Рейн ушла к нему. «Наша история – это история двух одиноких людей, которые нашли друг друга», – комментировал жених. Ей было 47, ему – 52 года.
До того как жениться на Рейн, граф Спенсер жил в одиночестве семь лет. Вторая супруга открыла ему новые радости жизни: пара много путешествовала, часто выходила в свет… Ради любви она сносила все издевательства со стороны его детей. Она никогда не третировала принцессу Диану, ее брата и сестер. А дети отказывались есть с ней за одним столом, не здоровались с ней в коридоре, отпускали язвительные шутки, прозвав мачеху «кислотным дождем». Леди Спенсер никогда не опускалась до их уровня, но все же знала, как наказать шалунов. Так, в день официальной регистрации брака на роскошный банкет в Элторпе был приглашен весь свет – кроме четырех сорванцов. Позднее, однако, младшая Диана отомстила Рейн за обиду – на свою свадьбу с принцем Чарльзом она, конечно же, позвала мачеху, вот только посадила ее отдельно от всей семьи.
Когда граф Спенсер попал в больницу с кровоизлиянием в мозг, Рейн победила синегнойную инфекцию, которая явилась осложнением. Она запретила детям видеться с отцом (чтобы не утомлять его), обратилась к своему давнему другу Биллу Кавендиш-Бентинку, директору немецкой компании «Bayer», которая занималась разработкой соответствующего антибиотика. Билл согласился отдать препарат леди Спенсер, но сразу предупредил, что его единственными «дегустаторами» были грызуны. Рейн сразу повезла новый антибиотик супругу и буквально заставила врачей дать его Джонни. И тот выздоровел.
Когда Джонни скончался в 1992 году, его сын Чарльз приказал выгнать мачеху из дому. Когда Диана вошла в покои мачехи и увидела, что вещи женщины пакуют в дорогие чемоданы, она приказала переложить все в большие мешки для мусора и вместе с Чарльзом сбросила их вниз по лестнице. Рейн уехала в свой роскошный дом в центре Лондона.
По инициативе Рейн с молотка ушли фамильное золото и серебро, предметы искусства, антиквариат. Рейн выручила более 15 миллионов фунтов стерлингов, которые пустила на капитальный ремонт 500-летнего поместья. Под ее руководством в замке наконец появились центральное отопление и водопровод, но дети злились, так как викторианские абажуры сменились розовыми торшерами из местного стока, старую обивку заменила новая, синтетическая. «Дом стал похож на большой свадебный торт, – ворчал Чарльз, – вульгарность Монако…»
