Пройдя Неву, ладьи вышли на просторы Вотского залива Балтики.
– Вон тот остров видите, ребята? – старший ладейной рати Молчан показал на вздымающийся к западу большой пятак земли. – Через пару часов между Ижорским берегом и ним мы будем проходить. Вот там хорошо вы его разглядите. Дальность всего-то около пяти верст до него будет. Пристань в западном заливе на нем была, да еще и крепостица данская, небольшая на его берегу стояла. Не знаю, может, и порушили все наши союзнички, когда с острова совсем уходили? – пожал он плечами и пошел к кормчему.
– Дядька Молчан, а остров-то как сам этот называется? – спросил ему Петька вслед, вглядываясь в даль из-под руки.
– Дык Котлином его звать. Неужто вы не знали? – удивился поручик. – Ааа, ну да, вы-то ведь ночью по морю в датский поход здесь проскакивали. А потом в Швецию, и тоже в густом тумане. Небось и вовсе не разглядели ничего здесь тогда? Ну вот, Котлин этот остров и называют. А нам он по мирному договору с Данией за взятие Эстляндии вместе с Нарвой был передан. Командир бригады как-то рассказывал, что на нем будут большую крепость с удобной пристанью строить. И наши морские воинские суда здесь станут постоянно потом дежурить. Ибо место это очень удобное для морской службы. Отсюда и устье Невы, да и весь Вотский залив можно будет крепко в кулаке держать.
* * *
На шестой день после выхода из Невы караван зашел в реку Нарву.
– Ого, какую крепость они за десять месяцев тут выстроили! – покачал головой Варун, оглядывая высокие стены укреплений. – Погляди, Мартын, даже вон вал, похоже, у них там с ровиком есть. И рогатки как густо вокруг наставлены!
– Ну, так пять сотен вместе с псковичами там было. Чай уж не сидели все время здесь без дела? – отозвался пластун. – Сами понимают ведь люди, чем крепче твоя твердыня – тем целее ее защитники! А тут, на перекрестке путей, кто ведь только не лазает! Даны, немцы-крестоносцы, ливы с латгаллами набегают. Да и у эстов никакого единения нет. Их племенные вожди кто куда горазд свои дружины кидать.
Разгрузка каравана заняла два дня. Всех дольше провозились с тремя крепостными камнеметами и пятью «скорпионами». Первые пришлось выгружать на пристань с помощью специальных блоков, а потом тащить их по накатным бревнам вверх по крепостному склону и поднимать на стены. Народу было много, шуму тоже, но как-то все же смогли со всем справиться.
– Значится, все пятеро вы в одну смену проситесь? – проскрипел комендант крепости Захар Игнатьевич, оглядывая пятерку молодых парней. – Ну, вроде как справные с виду вои. С первого школьного выпуска, вы говорите? И в боях уже не раз бывали, – кивнул он на наградные планки и нашивки за ранения.
– Так точно, господин подпоручик, бывали! Вместе и в германских землях, и в Ледовом походе, у свеев и на Ладоге друг за друга держались, – доложился Митяй. – Разрешите и здесь быть всем вместе, господин комендант?
– Ну ладно, коли притерлись друг к дружке, так, значит, и службу нести вместе небось будете исправней. – Ветеран достал несколько свитков, почесал нос и выдал свой вердикт: – Пойдете в сотню Малюты. Он своих воинов на южную стену выставляет. Сторона эта непростая, так прямо и скажу, что глаз да глаз пристальный там нужен и особая сторожкость требуется. Там и река с восточной стороны с густыми прибрежными кустами проходит, и сосновый бор к той стене ближе всего. Коли у вас чуйка хорошая и глаз верный, то в самый раз вам там стоять. Есть кто из природных лесовиков, из охотников? – И он обвел взглядом ребят.
– Батя за Онегой пушным промыслом жил и тем семью кормил. И дед, и его дед, и еще дальше, – кивнул уверенно Петр. – Да у нас у всей пятерки глаз зоркий и рука твердая, господин подпоручик. Вы даже не сомневайтесь. Мы все при выпуске самые высокие оценки взяли.
– Высокие оценки взяли, говоришь? – усмехнулся комендант. – Оценку воину дает битва или долгая ратная служба в лютую службу, в пургу и в ярый зной. А крепостная, она сильно от всех прочих отличается. Все слабые стороны человека тут в месяц вылезают, ибо все постоянно друг у друга на виду! Ладно, Малюта – командир опытный, у него там не забалуешь. Ищите его на южной стороне стены. Он, небось, с розмыслами сейчас привезенные машины расставляет. Ну вот и доложитесь там ему.
Командира сотни нашли именно там, где и сказал комендант.
– Вот это Малюта! – усмехнулся Оська, поглядывая на здорового, заросшего черным волосом и похожего на медведя воина. – Скорее уж Вышата, ну или Дубыня.
– Чего уставились, кто такие?! – Сотник отложил огромную оглоблю в сторону и, сделав несколько шагов в сторону парней, навис, словно гора, над ними.
– К господину прапорщику от коменданта крепости! – громко доложился Митяй. – Определены в вашу сотню, от прибывшего из Андреевского поместья каравана.
– Ну вот еще мне детей подсунули! – прорычал Малюта. – Уже и так семерых таких же, как и вы, сосунков определили. Чего у меня, в сотне детинный дом, что ли? Мне мужики нужны, чтобы вон тяжести ворочать. – И он кивнул на возящихся с баллистой дюжину воинов. Один из них отложил в сторону рычаг и подошел к парням.
– О как, неразлучная пятерка, вы и здесь все вместе?! Ты чего, Малюта Будаевич, тут их мурыжишь? Ребята основам розмыслового дела обучены, а Оська – тот и вовсе у командира нашей орудийной сотни в любимчиках был. Ненамного хуже моих орудийщиков эти парни будут.
– Да и забирай их к себе, Гришка, – махнул рукой сотник. – Но только гляди! Ты мне к послезавтрему сам пообещал, что пудовой каменюкой за пять сотен шагов в трехсаженный круг сможешь попасть!
– Раз пообещал, значит, так и будет, – кивнул старший орудийщик. – Пойдемте, ребята! Сейчас, как камнемет на площадку встанет, закрепим его станину основательно, а потом уже торсионы и весь механизм собирать начнем. Глядишь, завтра уже пристреливать сможем.
– Эй, Стриж! Забирай своих пятерых, помогите на центральную площадку скорпион поднять, – скомандовал своим воинам Малюта. – Здесь розмыслам-орудийщикам молодые из новоприбывших помогать будут, все равно вы уже всю главную ломовую работу здесь им сделали!
* * *
– Завтра поутру, Захар Игнатьевич, мы выходим. – Варун с высоты крепостной стены пристально вглядывался в юго-западное направление. – Как у вас тут с эстами, ладите ли с ними, или они вам обиды чинят?
– Да нет, чего ты говоришь, Фотич, какие там могут быть обиды? – пожал плечами комендант. – Вместе же на Колывань в прошлом году ходили. Их враги – и наши тоже. У них ведь, почитай, и вовсе окромя нас здесь поддержки никакой нет. С юга епископ дерптский со своей ратью, с запада рыцари-крестоносцы и рижский епископ, а с севера и северо-запада – даны. Приходили они несколько раз к нам, торг вели. Так-то осторожно себя держат, на глаза особо не показываются. Но наши дозоры не раз их в лесах примечали. Уходят быстро и без вражды, но и дружелюбия особого тоже не проявляют. В общем, сдержанно они себя с нами ведут.
– Ну а как ты хотел, Захарка, – усмехнулся Варун. – Новгородские находники не раз ведь здесь проходили и лесовиков тех грабили. Да и князья наши с ратью их капища тоже ранее жгли. Чего им нам свое дружелюбие проявлять? Такое долгими годами обеими сторонами зарабатывается. Или, если пошибче, то в совместных воинских походах. Да ты и сам все знаешь, калач-то вон тертый, сухарный уже!
