Слезы наворачиваются мне на глаза.
– Что случилось, бабушка? – спрашивает Мелисса.
Все смотрят на меня. Я жду. Джейн не разговаривала со мной уже несколько месяцев. Наверняка у нее найдется что сказать по этому поводу? Едкое замечание вроде «Я не понимаю, как ты можешь даже помыслить о том, чтобы пользоваться ими!».
Но нет. Ничего не происходит. Может, Джейн окончательно и по-настоящему ушла?
– Я просто от радости, – объясняю я, прижимая к себе обеих девочек. – Спасибо большое!
Конечно, я не смогу пользоваться этими духами. Слишком много печальных воспоминаний. Но я буду держать этот красивый флакон на своем туалетном столике, потому что мои внучки – мои замечательные девочки – подарили ее мне в знак любви. Той, которая никогда не проходит.
Остаток дня – довольно скучный. Девочки смотрят какой-то фильм, а Стюарт говорит, что у него есть несколько «электронных писем, ждущих ответа».
– В Рождество? – удивляюсь я.
Он пожимает плечами:
– Это касается исследований.
Следующий день совершенно другой благодаря Коко.
– Да ладно тебе, – произносит Дейзи, которая, похоже, винит свою мать не так сильно, как сестра. – Давай выведем собаку на семейную прогулку.
– А мама тоже пойдет? – резко спрашивает Мелисса.
– А почему бы и нет? – говорит Стюарт, который только что закончил готовить яичницу с беконом на всех.
Я вижу, как Поппи бросает на него благодарный взгляд. Но мой сын отворачивается.
Мы идем в парк. Стюарт шагает впереди по хрустящей мерзлой траве вместе с девочками и Коко. Поппи отстала, и я делаю то же самое, чтобы мы могли идти рядом.
– Знаешь, – говорю я, засовывая руки в карманы пальто, чтобы согреться. – Я должна кое-что рассказать тебе о твоем муже. Я хотела бы, чтобы он сам тебе объяснил, но от него не дождешься.
Ее глаза расширяются. Я вдруг понимаю, как Поппи напугана. Неизвестно, собирается ли она задать мне вопрос о нем и Джанин, который я сама задаю себе. Но Поппи этого не делает. Поэтому я продолжаю:
– Стюарт знал о твоем романе с Мэтью задолго до судебного разбирательства.
– Что? – ахает она, проводя пальцами по своим пышным каштановым волосам, как делает, когда удивляется или нервничает. – Откуда? Кто ему сказал?
– Он же не дурак. Ты не сумела его провести, когда утверждала, что не помнишь Мэтью по театральной школе. Поэтому Стюарт доверился мне. Он считал, что ты до сих пор испытываешь к Мэтью чувства.
Я ненадолго замолкаю, а потом перехожу к самому сложному:
– Я была с ним согласна. Видела, что с тобой что-то происходит. Поэтому и начала следить за тобой. Но, как и сказала в суде, я никому не сообщала, что делаю это. И вот однажды, когда ты находилась у отца, Стюарт позвонил туда, чтобы поговорить с тобой. Тебя он не застал, ты только что уехала домой. Но он побеседовал с твоим отцом, и тот рассказал, что недавно его навещал твой «прежний парень».
– Нет!
Я беру Поппи за руки. На ней красные шерстяные варежки, которые я связала для нее.
– Твой бедный муж вышел из себя. «Ты считаешь, что мне это только кажется, да, мам?» – спросил он. К тому времени я уже видела фотографию, которой Мэтью шантажировал тебя. Знала, что вы спали вместе, хотя и не могла сказать об этом своему сыну. Я слишком сильно любила тебя. Но я также должна была ответить честно: «Нет. Думаю, тебе не кажется».
«Тогда я вышибу его чертовы мозги!»
«Не делай этого! – предостерегла я. – Это никому не поможет. Просто успокойся. Пусть все идет своим чередом. Дыши ровно, и в конце концов все будет хорошо».
Пока я говорю, Поппи сжимает мою руку. Ее лицо белее снега.
– Если бы ему не было безразлично, он бы мне что-нибудь сказал, – произносит она.
– Нет! Стюарт молчал именно потому, что ему не все равно! Он боялся, что ты его бросишь. Вот поэтому я и предложила вам провести отпуск в трейлере.
– Стюарт задавал мне там всякие вопросы о Мэтью.
– Это потому, что он пытался дать тебе шанс признаться.
Поппи выглядит смущенно:
– А перед этим он занимался со мной любовью.
– Наверное, хотел убедиться, что ты не откажешь. Или, возможно, пытался продемонстрировать, кто здесь главный. – Я вспоминаю поведение Джока в постели, хотя и не говорю ей об этом.
Поппи вся багрово-красная. Да, мы близкие люди, но раньше не говорили о сексе открыто, как сейчас.
– Так почему же Стюарт показывает свою боль теперь, а не до того, как все стало известно?
– Именно из-за того, что все раскрылось. После твоих признаний в суде он не мог притворяться, что этого не было. Но все у вас наладится. Я знаю, что так и будет. Я видела, как Стюарт смотрит на тебя, когда ты этого не замечаешь. Он любит тебя.
Поппи ничего не говорит. Я молча молюсь, чтобы это оказалось правдой и чтобы Джанин не превратилась в нечто большее, чем просто коллега по исследованиям.
– Только не опускай рук, – советую я. – Это новое начало. Посмотри, как Мелисса постепенно приходит в себя. Все будет хорошо.
Поппи грустно улыбается:
– Надеюсь, что так.
– Мама! – зовет Дейзи. – Пойдем вместе с нами кидать мяч Коко!
Поппи уходит вперед. У меня есть время подумать. «Это новое начало», – сказала я ей. И это правда. Что ушло, то ушло. Нельзя постоянно смотреть назад.
Мои пальцы нащупывают маленькую рождественскую открытку в кармане пальто. Я держу ее при себе с тех пор, как она пришла через адвоката.
«Дорогая Бетти, я читал о тебе в газетах. – Почерк старомодный и слегка смазанный. Люди теперь редко используют настоящие чернила. – Надеюсь, у тебя все хорошо. Я хочу, чтобы ты знала, что я до сих пор думаю о тебе».
Ниже Гэри написал номер своего телефона. Но я не собираюсь звонить. Я даже не хочу хранить карточку. Когда Рождество закончится, я разорву ее на мелкие кусочки. Просто не могу заставить себя сделать это прямо сейчас, потому что она приносит мне какое-то утешение. Это доказательство того, что кто-то когда-то действительно любил меня.
– Берегись! – кричит Дейзи.
Резиновый мячик вылетает будто из ниоткуда и попадает Поппи в лицо.
– Ты цела, мам? – подбегает к ней Мелисса. – Прости, пожалуйста! Я хотела бросить его в другом направлении.
– Все в порядке, – отвечает Поппи. На ее правой щеке уже набухает синяк. Но сейчас это не имеет значения. Мелисса положила руку на плечо матери! Стюарт тоже подбегает.
– Это точно? – спрашивает он. В его голосе звучит нежность.
– Да, – кивает Поппи. Она выглядит ошеломленной.
