Китайская сторона отклонила предложения российских дипломатов о корректировке границы в соответствии с Чугучакским протоколом, и переговоры в Сергиополе были прерваны.
Англо-русские противоречия в Средней Азии ускорили подготовку российской стороной нового кокандского договора, по которому Кокандское ханство было присоединено к Российской империи. Российско-кокандский договор был подписан генерал-губернатором Туркестана К. П. Кауфманом и кокандским ханом 13 февраля 1863 г.
[536]
Временное пребывание российских войск в Илийском крае изменило военно-политическую обстановку в Западном Китае, и урегулировало русско-кокандские отношения, что повлияло на положение государства Йеттишар, изменило планы Якуб-бека в пограничных с Казахстаном районах Джунгарского Ала-Тау.
В 1871–1872 гг. топографами Скасси, Лазаревым, Шамановским, Истревым и Благодаревым была проведена пятиверстная «Полуинструментальная съемка Кульджинского района»
[537]. В 1871 г. из Кульджи была направлена экспедиция капитана Шепелева, исследовавшего участок российской границы от Тянь-Шаня до Тарбагатая. Капитан Шепелев и прапорщик Поздин произвели съемки Музартского перевала, по результатам которой была составлена «Инструментальная съемка Музартского прохода»
[538]. В 1873 г. была подготовлена рукописная «Отчетная карта речной области Черного Иртыша», составленная по маршрутным съемкам, произведенным капитаном Сосновским и штабс-капитаном Матусовским. На карте отмечены пограничные столбы: Кергентас, Чаган-Обо, Сар-Тологой, Сары-Булак
[539].
В 1874–1876 гг. в Кульджинский район для геодезических исследований был направлен штабс-капитан Ларионов. Он установил астрономические координаты ряда пунктов в Илийском крае, сделал съемку южного склона Барлыкских гор, Мазарских минеральных вод, ущелья Джиралты и ряда горных проходов на Тянь-Шане и на севере Кульджинского района
[540].
В 1873 г. Россия, закрепляясь в центре Средней Азии и установив стабильную государственную границу и новое административное деление, приступила к завершению покорения Хивинского ханства. Учитывая негативный опыт, планировалось наступление с трех сторон: 1) с Кавказа к низовьям Атрека; 2) из Оренбурга через р. Эмбу и Усть-Кут; 3) в Ташкент к Джизаку и урочищу Мын Булак. Российские войска должны были вступить в Хивинское ханство к 1 мая, где Оренбургский и Кавказский отряды должны были соединиться. Император потребовал: «Чтобы отрядные начальники были крайне осмотрительны в своих действиях, дабы все принимаемые ими меры не смогли иметь последствием продолжительного пребывания наших войск в Ханстве, так как по наказании Хивы, владения ея должны быть очищены нашими отрядами»
[541]. Маршруты трех российских отрядов, с указанием ночлегов и колодцев показаны на специальной карте, составленной на основе «Карты Кызыл-Кумов, исследованных в 1872 г.» (масштаба 20 верст в дюйме)
[542].
5 марта 1873 г. генерал-адъютант К. П. Кауфман официально сообщил эмиру Бухарскому о начале военных действий против Хивы.
12 марта в Джизаке российские войска были встречены двумя посланцами эмира Бухарского с подарками. Одному из посланцев мирзе Гиссамеддину Марахуру было предложено остаться при российских войсках. Через день было получено официальное известие от эмира с разрешением Марахуру быть официальным представителем Бухары. У российских войск возникли транспортные проблемы. Верблюдов, по договоренности с эмиром, поставляли бухарцы и киргизы. Бухарский эмир прислал только 300 верблюдов
[543]. Разведчики узнали, что хивинцы намеревались засыпать и отравить колодцы по пути российского войска. Для предотвращения этой диверсии К. П. Кауфман отправил 150 уральских казаков во главе с подполковником Главацким для соединения с Оренбургской казачьей сотней подполковника Иванова в Тамды
[544].
19 марта 1873 г. в послании МИД российскому представителю в Тегеране предписывалось предупредить персов о необходимости укрепить границу по Атреку, в связи с военными действиями России в Хиве.
Российские войска в Хиве не встретили серьезного сопротивления со стороны хивинских войск. 26 мая Сеид-Магомет-Захим Хан прислал К. П. Кауфману письмо: «…повторяя прежние заявления о дружбе, расположении к нам; о том, что он уже исполнил все требования о высылке бывших в плену в Хиве русских и потому просит… остановить движение вперед войск, отойти назад и выяснить ему наши требования и условия мира…»
[545]
В ставку К. П. Кауфмана у Янги-арыка прибыл двоюродный брат хана Инак-Иртазали-Хан. Он представил письмо от Сеид-Рахим-Хана, где хан признал поражение хивинских войск. Инак-Иртазали передал просьбу хана отдать приказ генерал-лейтенанту Н. А. Веревкину прекратить артиллерийский обстрел Хивы
[546]. Хан выехал из Хивы с йомудами
[547].
29 мая российские войска вошли в Хиву. К. П. Кауфман следовал в сопровождении великих князей Александра и Константина Романовых. Войска под началом генерал-майора Головачева на четвертый день ушли из Хивы в лагеря, оставив караулы у Хазараспских, Шах-Абадских крепостных ворот.
Приказом от 2 июня К. П. Кауфман разрешил покупку продовольствия у жителей за деньги.
2 июня К. П. Кауфман принял нового хивинского хана. 3 июня, на следующий день после признания хана в ставке К. П. Кауфмана, туркмены-йомуды прислали депутацию с просьбой о мире.
Хан издал манифест об освобождении хивинских рабов, запрещении рабства и торговли людьми на хивинских рынках. Сложности возникли только с персидскими невольниками, являвшимися основной рабочей силой Хивы в сельском хозяйстве
[548].
