Порциункула стала последним, что видели его глаза, если только он к этому времени не ослеп окончательно. Именно рядом с ней, во дворике базилики цветут уже упомянутые бесшипные розы, а неподалеку живут белые голуби — потомки тех, кому проповедовал святой. Розовый сад открывается в субботу — День Марии в католической церкви. Оттуда начинается процессия со статуей Мадонны, которая проходит по всему городу.
Интересно, что Порциункула, важнейшая францисканская святыня, францисканцам не принадлежит. Они арендуют ее у бенедиктинского монастыря за корзину рыбы в год. Так пошло от самого Франциска, который когда-то договорился об аренде с бенедиктинским аббатом Теобальдом. Договор продлевается вот уже восьмое столетие. В этой преемственности живых традиций, которыми славится Ассизи, есть особое очарование. Как будто где-то на блошином рынке тебе протянули клубок старинных ниток, а он оказался нитью Ариадны. Разматывая годы и века, продираясь через местный колорит, ты неожиданно приходишь к истоку, где рождались культурные коды твоей собственной жизни.
НЕСВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО
Все знают, насколько важна для развития ребенка атмосфера дома, в котором он воспитывается. Она влияет на формирование привычек и мировоззрения.
Детские травмы порой аукаются во втором, а то и в третьем поколении. Так же на расстояние передаются и положительные моменты, например одаренность в каких-либо областях, свойственная тому или ином роду.
Какова была семья, воспитавшая ассизского святого?
В большой степени ее можно назвать мультикультурной. Начать с матери Франциска, Джованны де Бурлемонт. Она более известна как мадонна Пика. Скорее всего, «Пика», то есть «сорока», — не имя, а прозвище. Родилась она далеко за пределами Умбрии. Отец Франциска привез жену из Прованса, куда ездил по торговым делам. Можно предположить, что она сильно отличалась от ассизцев.
Раньше было принято наделять каждый народ своим нравом. Об этом писали путешественники и ученые. Теперь же многие этнопсихологи отрицают существование национального характера. Действительно, само понятие «характер» трудно назвать научным. Да и народ всегда состоит из очень разных людей. Но исследования подтверждают: у каждого этноса немного по-разному проявляются одни и те же болезни. Известны так называемые этнические психозы и культурно-специфические реакции на стресс.
Маленький Франциск рос между двумя очень непохожими мирами. Национальные различия усугублялись сословными: мадонна Пика происходила из дворян, а ее супруг Пьетро Бернардоне деи Морикони был всего-навсего торговцем, хотя и преуспевающим. Они говорили на разных языках — не только в переносном смысле, но и в прямом: жена — на прованском диалекте французского, муж — на умбрийском диалекте итальянского. А дети их, соответственно, являлись билингвами
[35]. Сегодня это явление хорошо изучено педагогами и детскими психологами, и выводы таковы: билингвизм расширяет возможности мозга, развивает фантазию и творческие способности. Происходит это из-за своего рода умственной гимнастики, которая возникает при постоянном переключении между языками.
Ум Франциска достойно прошел этот тренинг. Он прекрасно владел обоими языками. Писал стихи на умбрском наречии, но петь любил по-французски. Об этом свидетельствуют жития.
Возникает вопрос: почему он не пел песен Умбрии, которые звучали вокруг него, а тянулся к культуре далекой страны, о которой знал только по рассказам родителей? Ответ прост: поэзия и музыка Умбрии еще не сложились, существующие образцы народного творчества безнадежно проигрывали прованским.
Восхищение культурой Прованса в те времена было велико. Отзвуки его можно встретить во многих более поздних источниках, даже в трудах Карла Маркса: «Она (провансальская нация. — А. В.) первая из всех наций Нового времени выработала литературный язык. Ее поэзия служила тогда недостижимым образцом для всех романских народов, да и для немцев и англичан. В создании феодального рыцарства она соперничала с кастильцами, французами-северянами и английскими норманнами; в промышленности и торговле она нисколько не уступала итальянцам. Она не только «блестящим образом» развила «одну фазу средневековой жизни», но вызвала даже отблеск древнего эллинства среди глубочайшего Средневековья»
[36].
«Провансофилом» совершенно точно был и отец нашего героя. Главное доказательство тому — имя, которым он нарек сына. Франциск — это скорее даже прозвище от корня «французский». Что-то вроде «Французик», «Французистый».
Не существует мемуаров или других документов, по которым можно было бы узнать об отношениях между супругами. Мы можем лишь попытаться реконструировать их, опираясь на косвенные свидетельства и факты.
Что видно прежде всего: брак родителей Франциска — это мезальянс, правда, весьма неоднозначный. Пьетро Бернардоне — не аристократ, а всего лишь торговец, но как раз в те времена буржуазия в Европе крепнет и начинает влиять на политическую жизнь не хуже аристократии. Две эти силы — старая «голубая кровь» и новая энергия предприимчивости — вступают в конфликт. В том же самом Ассизи постоянно происходят стычки между сословиями, в которых, кстати, до своего обращения активно участвует и наш миротворец-Франциск. Как в такой ситуации Бернардоне ухитряется заполучить в супруги аристократку, да еще и из более развитой страны? Два варианта: либо вспыхнула безумная любовь, либо родители девушки настолько разорились, что для выправления своих дел готовы терпеть богатого плебея-жениха. Вариант с любовью не выдерживает критики. Очень сомнительно, чтобы какое-то аристократическое семейство вдруг прислушалось к голосу влюбленной дочери. А если бы произошло похищение — наверняка этот громкий факт все же просочился бы через толщу веков и славословия агиографов. Скорее всего, невеста действительно была бедна. Заполучив ее с помощью кошелька, торговец вполне мог бы мучить ее всю жизнь, вымещая на ней ненависть к высшему сословию, тем более родственники не смогли бы защитить ее в чужой стране.
Такие случаи бывали. Но у родителей Франциска, видимо, все сложилось более гармонично. Мадонна Пика не имела отношения к ассизским аристократам, которых время от времени громило местное купечество. Для помешанного на всем французском Пьетро она наверняка ассоциировалась с чем-то прекрасным, этакая заморская редкость. Вероятно, внешность она имела весьма обаятельную, поскольку источники сообщают об обаятельности Франциска и о том, что он походил более на мать, чем на отца.
Можно сделать вывод, что Пика де Бурлемонт пользовалась любовью и уважением мужа, а для сына даже была первым духовным учителем, ибо через нее он приобщился к высокой поэзии прованских трубадуров.
Прованская поэзия XII века имела очень высокий эмоциональный градус. Замешенная на трех культурах — христианской (причем с еретическим привкусом), античной (сочинения Овидия) и арабо-испанской традиции суфиев, она отличалась насыщенной, почти нервической чувственностью. Мадонна Пика, воспитанная на подобного рода литературе, конечно же, имела натуру мечтательную. При этом она, скорее всего, выделялась религиозностью даже на фоне весьма воцерковленной массы людей тех времен. Вот цитата из книги францисканского писателя Анаклето Яковелли «Жизнеописание святого Франциска Ассизского, супруга госпожи Бедности»: «Она (мадонна Пика. — А. В.) отличалась высокими добродетелями, и душевное богатство ее было столь велико и совершенно, что затмевало золото, накопленное мужем».
