Именно в начале этого года в Москву приехали из тверского имения Бакунины: отец и двое его дочерей — Татьяна и Любовь. Бакунины обосновались у Бееров, куда захаживал Станкевич со своей студенческой братией. А с появлением двух новых девушек его компания вообще стала постоянно гостевать у Бееров.
Как раз в это время и у Наташи рождается свой план. Чувствуя, что ей не удается причалить Станкевича к своему берегу, влюбить в себя, она решила «подарить» или «передать» его Любе Бакуниной.
Ох уж эта неразгаданная и непредсказуемая тайна женской души! Однако была ли со стороны Наташи благородная жертвенность, стремление осчастливить подругу или, наоборот, таким «способом» она хотела осчастливить себя — сегодня, через расстояние почти двух столетий, мы, увы, не найдем точных ответов на эти вопросы. Тогда, как известно, «дарение» состоялось. Между Станкевичем и Любовью Бакуниной завязалась теплая дружба, переросшая вскоре в любовь.
Об отношениях Станкевича и Любы еще пойдет речь. Пока же завершим рассказ о Наташе Беер. «С Наташей сделалась страшная перемена, — напишет он Неверову в марте 1835 года, — когда она узнала… что Любовь может быть любима мною… Она сама не знала до сих пор цены той жертвы, которую думала принести. Болезнь ее возвратилась со всеми припадками, головная боль, боли в боку, и всему причиною моя ветреность, мой эгоизм, моя неделикатность!» И далее: «Это — святая девушка! Боже! может быть, страшное угрызение готовится мне на всю жизнь… но Он милостив!»
Действительно, Наташа не предполагала, что Станкевич мог полюбить Бакунину. Для нее это был удар, она впала в болезненное состояние. К счастью, все обошлось благополучно. Наташа не бросилась в омут и не сошла с ума. Через некоторое время она встретила свою любовь, вышла замуж. Ее супруг Владимир Ржевский впоследствии стал крупным чиновником и сенатором.
Вообще Станкевич был неравнодушен к представительницам слабого пола. В его сохранившихся записях есть много мест, связанных с женщинами. Вот что он сообщал в рождественском письме из Удеревки Неверову: «Чтобы не упустить ни одного оттенка деревенской жизни, чтобы не потерять никакой поэтической стороны ее, мы гадали. Несмотря на резкий ветер, морозную ночь, девицы выходили в шубенках наводить зеркало на месяц и бросать башмаки за ворота, причем я обязанностью считал греть такие ножки, которые удобнее могли поместиться в руке моей».
Впрочем, не будем забегать вперед и торопить события, хотя интерес к такого рода фактам всегда вызывает нетерпение у читателей. Тем не менее подождем.
Станкевич в тот год пережил и выдержал не только сердечные бури. Незадолго до начала летних каникул он и его друзья были привлечены к уже упоминавшемуся в предыдущих главах следствию по делу «государственных преступников» Я. И. Костенецкого и П. А. Антоновича. Для Станкевича никаких последствий не наступило.
А во время летних вакаций его имя опять вызвало переполох в университете. Произошло следующее. На имя ректора пришла бумага «О присылке студента Станкевича в Пречистенскую часть». Но потом выяснилось, что разыскивают однофамильца Станкевича — некоего Ивана Петровича, который, как оказалось, в августе 1833 года собирался поступить в университет, но принят не был. Между тем вся переписка по этому вопросу на всякий случай была подшита в студенческое дело Николая Станкевича…
Глава десятая
«НЕБЕСНЫЙ НИКОЛАЙ»
И «НЕИСТОВЫЙ ВИССАРИОН»
Университет Станкевич должен был окончить в 1833 году, но из-за нагрянувшей в 1830 году холеры занятия в нем на несколько месяцев были прерваны. Поэтому учебный курс продлили на целый год. Таким образом, стены alma mater ему предстояло покинуть лишь в 1834 году.
Это обстоятельство оказалось Станкевичу только на пользу. Наш герой продолжает изучать «хвилософию», как в шутку он называл философию, историю искусства, знакомится с последними литературными новинками, вечерами посещает театр, а в минуты вдохновения пишет стихи и прозу. Вынужденно затянувшийся учебный процесс также позволил ему расширить товарищеский круг и еще сильнее породниться духом со старыми друзьями.
В архиве Станкевича, находящемся ныне в Государственном историческом музее, хранится огромное количество записей и конспектов прочитанных книг и прослушанных лекций. Юноша мечтает полностью отдать себя научной деятельности. «Может быть, только на время, — сообщает Станкевич Шевы-реву в октябре 1833 года. — Зато вдвое дороже мне мои занятия: я сижу, работаю и надеюсь работать еще больше. Может быть, науки со временем совершенно заменят мне жизнь; начало этому я уже вижу..»
К этому же периоду относится попытка Станкевича сформулировать основы своего философского вероучения — в незавершенном трактате «Моя метафизика». Отталкиваясь от Шеллинга, благодаря которому он пришел к убеждению, что философия есть система знаний о мире в целом и всяком знании вообще, Станкевич считал достоинством этой системы наличие внутренней связи между различными ее частями. «В целом природа, — писал он, — есть Разумение». Она рассматривалась им как непрерывное творчество. Все рождающееся умирает, но ничто не гибнет безвозвратно. Смерть есть всегда рождение нового. Жизнь несет в себе самые различные проявления. Все создания есть жизнь, развивающаяся по законам «Разумения», по его законам происходит развитие природы. Расположение различных существ представить в виде некой лестницы, где на последней ее ступени находится человек, в котором «жизнь создала себя отдельно. Он и есть центр этой жизни в миниатюре». Жизнь индивида является концентрацией всей жизни природы.
В теории познания Станкевич отдавал приоритет чувству над разумом и волей, которое обнаруживает в себе любовь. Именно в любви, как он считал, скрыта тайна жизни, и в ней проявляется ее сущность. «Жизнь беспредельна в пространстве и времени, ибо она есть любовь. С тех пор, как началась любовь, должна была начаться жизнь: покуда есть любовь, жизнь не должна уничтожаться, поскольку есть любовь, и жизнь не должна знать пределов». Любовь доступна не только животным и растениям, но и минералам, «если они живут любовью всеобщей жизни». Благодаря любви существует связь между последним звеном творения и его началом: она есть «самовозвратная сила природы — безначальный и бесконечный радиус в круге мироздания».
По определению Станкевича, человек есть высший продукт творения, «ибо он есть вся жизнь». Назначением человека не может быть его возвышение, так как он должен быть равен самому себе. Каждый индивид обладает высшими и низшими свойствами. Поэтому только в результате взаимоотношений между людьми может сформироваться совершенный человек. Для этого есть только единственный путь — приближение к «всеобщей жизни». Слиться с ней полностью он не в состоянии, поэтому необходимо принять от жизни все, что только можно. Для установления правильного отношения к ней надо обладать развитым чувством любви. В любви человек следует одним и тем же законам жизни.
Молодой философ считал, что существует непротиворечивая взаимосвязь между философией и религией, дополняющими друг друга. В тех случаях, когда религия не в состоянии дать ответ на какие-то вопросы, философия приходит ей на помощь, и наоборот. В эпоху развития научного знания философия помогает религии реализовать свое назначение, основанное на началах нравственности.
