Глава 21
Мы лежали на кровати, за окном уже было темно, но мы не спали.
— Лука был у тебя первым? — спросил Андрей. Я помедлила с ответом, посмотрела на него, глаза, привыкшие к темноте, выхватили черты лица.
— Да.
— Странно.
— Почему?
— Тебе сколько было?
— Двадцать один, когда мы познакомились.
— Я думал, девочки из детдома теряют девственность рано.
Я фыркнула, усаживаясь на кровати, кутаясь в покрывало.
— Вообще-то, так и есть в большинстве случаев. Но все равно замечу: мы как бы тоже люди.
— Ты это к чему?
— Ты уже второй раз за вечер говоришь о детдомовских, как об отдельном виде человеков.
Андрей усмехнулся.
— Извини. Мне кажется, вы и есть отдельный, разве нет?
— Так можно всех людей раскидать по категориям, и нормальных останется не так уж много. Но куда нам до вас, с мамами балеринами и папами инженерами.
Мой камень не попал в цель. Отлетел от Андрея, даже не задев. Вот ведь толстокожий. Только усмехнулся, притянул меня к себе, уложил головой на свои колени, погладил по лицу и шее. Начал задумчиво перебирать волосы.
— Мама растила меня одна, — сказал вдруг, — в советском союзе их отношения не были возможны, несколько лет они поддерживали тайную связь, а потом разошлись. Он женился, а она замуж не вышла. Посвятила жизнь мне, так говорила. Зря, конечно, я ее об этом не просил. Тем более у мамы были свои понятия о воспитании. Чувства она привыкла не проявлять, всегда ходила с холодной маской на лице. Меня муштровала, не воспитывала. Отказалась от карьеры, от мужчин. Не думаю, что это сделало ее счастливой.
— Вы часто видитесь?
Он помедлил с ответом.
— Теперь нет. Я ее люблю, конечно, но… Так вышло.
— А отец?
— С ним общаемся. Да он и не отказывался от меня, мама не хотела до поры, до времени, чтобы мы виделись. Он не приезжал, я знал о нем на словах. Нормально мы стали общаться только несколько лет назад.
Мы еще помолчали, я пошутила, глядя на Андрея:
— Вот, сам не очень-то нормальный, а на меня гонишь.
Он засмеялся, качая головой.
— Какая ты еще девчонка, Даша…
— Наивная, глупая, — подсказала с сарказмом слова, сказанные мной же. — Было время, даже в сказки верила.
— И поэтому Лука стал первым? Ждала единственного и неповторимого?
— Вроде того, — сказала я неловко, села, вздыхая. — Это плохо?
— Нет, почему… Хотя союз был нестандартный.
— Его родные были против, хотели девушку их национальности и культуры. Лука со всеми поссорился, сделал мне предложение.
— Чем он занимался?
— Толком ничем. У него были выкуплены помещения в центре, он их сдавал и на это жил. Вкладывался в какие-то проекты. В основном стартапы в Интернете. Что-то удавалось, что-то нет.
— Наркотики?
Я поколебалась.
— Да. Давид, наверное, единственный, кто не употребляет эту дрянь. Младший брат тоже на кокаине сидит. Лука поначалу скрывал от меня, когда узнала, был скандал. Он говорил, что употребляет редко, что все контролирует. Воздействовать на него у меня не получалось.
— А ты?
— Я? Нет. У нас в детском доме, знаешь, сколько всякой дряни было? Это тебе не кокаин, — я хмыкнула, — клей нюхали, некоторые, особо пронырливые, доставали химию. Я насмотрелась там столько, что ума хватило никогда не прикасаться.
— Знаешь, Даша, ты на редкость сознательная девушка.
Я рассмеялась. Наверное, так и было, просто в свете всех событий звучало смешно. Мой смех разрезал тишину и оборвался вместе со взглядом Андрея. Даже в полутьме я видела, как он изменился. Убрала улыбку, сглотнула.
— Что? — спросила его. Андрей качнул головой.
— Первый раз смеешься. Раньше не видел.
Я отвернулась, сцепила пальцы в замок. Мы помолчали.
— А как твой Мирон отнесся к вести о свадьбе?
— Он тебе тоже не нравится?
— Тоже? — ухватился Андрей за оброненное мной слово. Я поморщилась.
— Лука его недолюбливал.
— Ну это неудивительно.
— Почему? — выставила я вперед подбородок. — Лука знал, что я его люблю и что между мной и Мироном никогда ничего не было…
— Потому что хочется, чтобы моя женщина была только моей, — перебил Андрей, заставив замолчать. — А когда в ее жизни есть человек, который ей так важен, это напрягает.
— Собственничество какое-то, — фыркнула я.
— Все мужчины собственники. И твой Мирон, кстати, тоже. Хоть ты его за мужчину не воспринимаешь.
— Это ты к чему сейчас? — не поняла я. Андрей пожал плечами.
— Ты никогда не думала, что он относится к тебе не как к подруге или сестре?
Тот эпизод у озера сам собой всплыл в голове. И взгляд Мирона, и его слова. Но ведь это было давно, подростковый возраст, гормоны. Он никогда не выражал ко мне чего-то большего, чем дружба.
— Не думала, потому что не было причин, — ответила спокойно. — Если бы Мирон любил меня… — я на мгновенье запнулась. — Как женщину… Я бы заметила, разве нет?
Он усмехнулся.
— Иногда люди не видят очевидного, ослепленные своими чувствами или выстроившие себе картину мира и не готовые смотреть чуть дальше.
— Это не про нас с Мироном, — отрезала я.
— Как скажешь. Тогда иди сюда.
— Ты все неудобные разговоры таким образом заканчиваешь? — хмыкнула я, позволяя подмять себя под сильное мужское тело.
— Ага, особенно с партнерами на переговорах. Многие удивляются, но никто пока не посмел возразить.
Я снова засмеялась, Андрей провел пальцам по уголку моих губ.
— Ты странный, — сказала я, глядя на него.
— Все мы странные, Даш.
Утром я опять проснулась до того, как Андрей ушел, умывшись, протопала к кофемашине, ткнула кнопку, повернулась, чтобы спросить о планах и замерла, увидев на экране его телефона блондинку с ребенком на руках, совсем малыш, может, полгода. Девушка была красивая, острые скулы, большие глаза, пухлые губы. Не кукольная, но притягивала внимание. Андрей резко положил телефон на стол, я отвернулась. Кто это, интересно? Взяв чашку, села за стол, посмотрела на мужчину, он хмурился и выглядел задумчивым. Перевел на меня взгляд, а я вдруг спросила:
— Это… Та девушка?
Усмехнувшись, Андрей отвернулся, промолчал. Я покусала губу.
