Я ничего не отвечаю, и мы с Сэм молчим довольно долго, пока сестра вновь не начинает говорить.
– Я буду скучать по тебе, малышка. Пока ещё не представляю, что не буду видеть тебя каждый день.
Я знаю, что она улыбается, но при этом уверена – её глаза блестят от непролитых слёз. Внезапно у меня в горле начинает першить. Я так привыкла к тому, что моя сестра всегда рядом, даже несмотря на то, что мы часто не сходились во взглядах.
Тяжело будет привыкать к новому порядку в жизни.
– Я тоже буду скучать, Сэмми. Но я рада за тебя, – быстро смахиваю слезу со щеки, чтобы Сэм не услышала, что я плачу. – Итан хороший парень, и ты счастлива с ним. Ты должна строить свою жизнь, создать свою семью и родить мне племянниц и племянников. Твоё место рядом с ним, Сэм, – я перевожу дыхание, продолжая говорить:
– Я так благодарна тебе, что ты была рядом со мной все эти годы. Если бы не ты, у меня бы ничего не вышло. Но мне пора отпустить тебя. Я не хочу, чтобы из-за меня ты лишилась чего-то важного.
– Сара, это не так… – пробует возразить Сэм, но я перебиваю её.
– Нет, Сэм, это правда. Я знаю, что ты любишь меня, и знаю, что по-другому ты не смогла бы поступить. Но тебе пора подумать и о себе. Я буду в порядке.
«Ты будешь в порядке, Сара. Однажды будешь».
– Даже не сомневаюсь в этом, – уверяет меня Сэм, чем вызывает улыбку на моём лице.
– Когда вернусь, займёмся подготовкой твоей свадьбы, – говорю я, решая сменить тему. – И имей в виду, я планирую устроить самый настоящий королевский приём, потому что моя сестра заслуживает лучшего, – в моём голосе звучит шуточная угроза, на что Сэм начинает смеяться, и я следом за ней.
Я никогда не смогу отблагодарить её за всё то, чем она пожертвовала ради меня. Но я готова стараться, потому что моя сильная, преданная сестра достойна этого.
Мистер Причард возвращается как раз тогда, когда я прощаюсь с Сэм. Мы договариваемся, что завтра до полудня я приеду к нему в офис, и мы подпишем бумаги о купле-продаже.
После встречи с риелтором я возвращаюсь в отель и заказываю в номер легкий ланч. Пока жду доставку, быстро принимаю душ. После обеда, состоящего из запечённого куриного филе под грибным соусом, дикого риса и грейпфрутового фреша, я недолго колеблюсь, прежде чем набрать номер из своей записной книжки. Я не часто по нему звоню. Очень не часто.
В последний раз мы с ним разговаривали более трёх лет назад, и я не знаю, как он отреагирует, когда я позвоню.
Сара (10 лет назад)
– Итак, у нас есть попкорн, M&M и желейные мишки. Так что мы полностью вооружены и готовы смотреть на эту чёртову гигантскую обезьяну.
Чейз улыбается, а я смеюсь, что бывает очень часто в компании этого парня. За последние месяцы он стал моим близким другом и единственным, после Сэм, с кем я смогла установить контакт после случившегося.
– Обожаю мишек, оставь себе всё и дай мне их, – тяну руки к Чейзу, и он бросает мне пакет с лакомством, а сам шлёпается на противоположную сторону дивана.
– Начнём тогда.
Чейз направляет пульт на DVD, нажимая Play, а я наблюдаю за ним, внутренне радуясь, что этот человек появился в моей жизни.
– Спасибо тебе, – негромко говорю я. Чейз поворачивает голову, долго смотрит на меня, после чего протягивает руку в приглашающем жесте.
– Иди сюда.
Я тут же перебираюсь поближе к нему, сворачиваясь калачиком у его теплого бока, и в таком положении мы проводим весь фильм.
Чейз не знает, что со мной произошло. Единственное, что он знает – что это что-то плохое. Но я не могу решиться и рассказать ему, а он не настаивает. Он просто остаётся моим другом и помогает в особенно тяжёлые моменты. Своим присутствием он даёт мне надежду, что я всё ещё могу доверять людям. Мужчинам.
***
– Улыбнись, – просит Чейз, и, видя, что он наводит на меня объектив камеры, я закрываю лицо руками.
– Перестань, не надо меня снимать.
– Ты была моделью, – напоминает мне он, идя задом наперёд, всё ещё пытаясь поймать кадр. – Ты не должна так реагировать. Давай, я хочу сделать этот снимок. Сейчас весна, и ты такая красивая, – просит Чейз. – Ну же, Сара.
Я призналась ему, что Блисс – не моё имя. Совершенно не понимаю, что на меня нашло в тот момент, когда я представилась ему чужим именем. Тем именем, которое дал мне Джейсон Рид.
– Была – прошедшее время, – ворчу я, опустив голову так, что светлые волосы закрывают лицо. – Я больше не чувствую себя красивой, поэтому не хочу, чтобы меня снимали. Я не…– замолкаю, боясь произнести слова, которые вертятся на языке.
– Ты «что»? – Чейз резко останавливается и берёт мой подбородок пальцами, заставляя посмотреть себе в глаза.
– Я не слишком хороша, чтобы ты восхищался мной, – едва слышно шепчу и вижу, как на лице парня отражается недоумение и жалость.
– Что ты такое говоришь? Сара, ты… Ты одна из самых красивых девушек, которых я когда-либо видел, – с волнением произносит он, проводя рукой по своим волосам, и впервые за время нашего знакомства я ловлю себя на мысли, что Чейз может испытывать ко мне нечто большее, чем дружеские чувства.
Я прикрываю глаза, борясь с желанием заплакать. Если то, что он говорит – правда, почему я чувствую себя такой уродливой?
– Ты просто должна это увидеть, – шепчет он у моих губ. – Должна вновь в это поверить.
Его рука касается моей ладони, и он сплетает наши пальцы вместе. Еще несколько месяцев назад одна мысль о том, что какой-нибудь мужчина притронется ко мне, приводила меня в безумный ужас. Но Чейзу удалось побороть мой страх.
Возможно, мне следует довериться ему и в остальном? Как он и говорит – просто поверить?
Что-то меняется. Между нами. Чейз очень близко, и я не могу не чувствовать его желание поцеловать меня. Он хочет этого, если я правильно понимаю сигналы. С этим в прошлом были проблемы.
Я совершенно не знаю мужчин.
Когда его губы почти касаются моих, я издаю тихий вздох, чуть отстраняясь. Я не могу, не могу перебороть себя. Это слишком. Даже с ним это слишком страшно, и я пока не готова.
– Извини, – его голос звучит с раскаяньем, но также и с разочарованием.
Мне становится совсем плохо.
– Ты меня извини. Я просто… – обхватываю себя руками и, закусив губу, качаю головой. – Просто не могу.
Чейзу потребовалось некоторое время, но он всё же смог уговорить меня на небольшую фотосессию. Фотография не была его родом занятий, скорее хобби, которое получалось у него на ура.
И когда я вижу большие глянцевые фотографии, которые он сделал, я понимаю, насколько он талантлив.
– Ты молчишь – это хороший знак или не очень? – он заметно волнуется, хотя и пытается улыбаться.
