От этой мысли меня трясёт.
– Нет, не поэтому, – Джейсон тоже поднимается, и выдержка слетает с его лица. – Я смотрю на тебя, потому что я нихрена не знаю, через что тебе пришлось пройти. Не представляю, как ты справилась. Потому что меня восхищают твоя сила, твоё упорство и то, что, несмотря на всё дерьмо, ты такая замечательная! Я смотрю на тебя и боюсь лишиться тебя. Я охереть как сильно боюсь этого, Сара, – он с волнением вздыхает и проводит рукой по волосам, прежде чем продолжить:
– Я смотрю на тебя каждую ночь и думаю, что не будь я таким эгоистичным ублюдком тогда, ты бы не пострадала. Я не могу не думать о том, что я должен был сделать, чтобы ты избежала того кошмара. И сколько ещё было девушек, прошедших через ад, о которых мы ничего не знаем. А ещё я думаю, как я мог ничего не заметить? – он разводит руками, и в его глазах плещется боль сожаления. – Почему я ничего не почувствовал? Ведь должен был!
Мне больно видеть, как он изводит себя. Вот уж жизнь – штука странная: не так давно я хотела его мучений, хотела видеть, как его будет скручивать в агонии, а теперь…
Мне плохо от того, что плохо ему. Мне хочется облегчить его страдания, хотя я и сама держусь из последних сил. И, наверное, это и есть любовь.
Не знаю, мне не с чем сравнивать. Но, видя метания Джейсона, я хочу подойти к нему, обнять и сказать, что всё будет в порядке.
Неожиданно я кое-что осознаю. Я знаю, что должна сказать ему. Знаю, что он должен услышать.
Я подхожу к нему – он такой мрачный и неспокойный, и кажется, что каждая мышца в его теле напряжена до предела. Смотрит на меня во все глаза, будто не знает, чего ожидать. А во взгляде смирение – ждёт, что стану обвинять его? Признаю его преступником?
Вижу, как мелькает удивление на его лице, когда я мягко улыбаюсь и говорю:
– Джейсон, я тебя прощаю.
Глава 11
Джейсон
– Джейсон, я тебя прощаю.
Мне кажется, я ослышался, но она действительно сказала это.
Она прощает меня.
Я выдыхаю с шумом, всё ещё пялясь на неё, будто вижу впервые.
Как она может? После всего, через что она прошла из-за меня! И тем не менее где-то в груди словно цепь рвётся – становится дышать легче.
Если бы ещё можно было себя простить.
«Много хочешь, Рид».
– Иди сюда.
Я оборачиваю руки вокруг неё, и она с готовностью льнёт ко мне. Так чертовски хорошо ощущать её близость, чувствовать тепло кожи и слышать дыхание, которое теплом проникает сквозь рубашку. Не знаю, достоин ли её прощения, но я сделаю всё, чтобы заслужить его.
– Я тебя тоже люблю, – шепчет в мою грудь Сара, отчего слова звучат приглушённо.
Улыбаюсь и прижимаюсь к макушке Сары, в душе радуясь как ребёнок, получивший на Рождество все подарки, о которых мечтал.
Хорошая моя, смелая девочка. Как же я тебя люблю. Несмотря на все наши проблемы и сложности, ты делаешь меня очень счастливым.
***
– Майкл Киттон, – чуть подумав, отвечает Сара.
Вид того, как она с аппетитом жуёт мой омлет, хоть он и подгорел, вызывает во мне идиотскую улыбку. Кулинар из меня никакой, но не умирать же с голоду.
– Уверена? – я с сомнением смотрю на неё, давая возможность передумать.
– Уверена, – она морщит нос, строя смешную рожицу.
Сара строит рожицы – это делает наше утро ещё лучше.
– Хорошо, почему Киттон?
Я складываю руки на груди, приготовившись слушать. Ей Богу, я был уверен, что она выберет Кристиана Бэйла. Разве не все женщины сходят по нему с ума?
– Не знаю, есть в нём некий шик, класс, – задумчиво щурится она. – А как ему смокинг идет! Ну что ты хочешь, мне было десять, и я влюбилась в экранного героя, – смеётся Сара, пожимая плечами.
Звук её смеха – то, что мне никогда не надоест слушать.
– Но согласись, фильмы Нолана – это другой уровень. Масштабы больше. Дело не в том, что предыдущие были плохими, но время играет против них.
Сара закатывает глаза на мою реплику.
– Если ты о бюджете и количестве спецэффектов, тогда да. У Бёртона «Бэтмен» вышел таким атмосферным, время не сделало его хуже и не умалило его значимости в кинематографе. В нём есть душа, а в новых версиях я её не увидела.
– Хорошо, – я киваю, хотя и не согласен с ней. – А Клуни?
Она быстро мотает головой и страдальчески стонет.
– Клуни – да, Клуни в роли Бэтмена – определенно нет. И вообще, это самый ужасный фильм о человеке-мыши, который только снимали.
Ладно, тут я не могу с ней не согласиться.
Мне нравится наш небольшой спор, который мы затеяли за завтраком. Хорошо видеть Сару такой расслабленной и открытой.
– Любимый фильм? – отпивая свой кофе, задаю очередной вопрос.
Щёки Сары вдруг розовеют, и я с интересом подаюсь вперед.
– Что это?
Она закусывает губу и качает головой.
Мне становится ещё любопытней.
– Сара, что это за фильм?
– Только не смейся, – смущенно просит она.
Я обещаю, что не буду.
– «Шестнадцать свечей», – быстро произносит она, и её глаза лучатся весельем.
Мои брови взлетают вверх.
– Серьёзно?
– Ну а чего ты ожидал? – она разводит руками. – Я, как и большинство девочек-подростков, хотела верить, что даже у не самой красивой девчонки есть шанс завоевать сердце первого парня школы. Это же современная сказка о Золушке. Каждая хочет верить, что где-то и для неё есть принц, который однажды найдет её. И еще мне нравилась Молли Рингуолт, – быстро добавляет она, откусывая кусочек от тоста.
К моей неожиданности, её слова полны страстности и запала.
– Да ты оказывается романтик, – удивленно замечаю я, но она вдруг как-то сникает и опускает взгляд в тарелку.
– Была. Больше нет, – произносит она, и, хотя старается улыбнуться, я вижу грусть на её лице.
Я тоже далек от романтики: никогда прежде не возникало желания делать широкий жест ради девушки. Но думаю, это потому, что девушки были не те. Сара – первая, кому я захотел приготовить завтрак и сделал это, причём не впервые. Для неё мне хочется быть лучше. Теперь я понимаю, о чем говорил Эл.
– Как насчёт рыбалки после завтрака? – меняя тему, предлагаю я.
Сара приоткрывает рот, её глаза вновь блестят.
– Мы пойдём на рыбалку?
– Если хочешь.
Я настораживаюсь её внезапному энтузиазму.
