Сев по разные стороны сиденья на расстоянии друг от друга, мы молчали, словно нам больше нечего было сказать друг другу.
Чтобы чем-то занять себя и отрешиться от этой гнетущей тишины, я достала телефон и стала просматривать профили друзей в социальных сетях.
Ник и Эмми завели таксу и назвали её Страшила (не очень лестно для вполне симпатичного пёсика). Марк посетил открытие ирландского паба и хвалил местное пиво. Грейс с Адамом были на Арубе, и подруга выкладывала фотографии из отпуска. Джинджер запостила фото с табличкой: «Итака – осталось 24 дня».
Глядя на счастливые лица друзей, я думала, что у всех всё хорошо и безоблачно, и только моя жизнь сплошная задница. Конечно же, это было далеко от истины, но мне всё равно стало грустно.
На пути в отель мы так и не сказали друг другу ни слова. Войдя в лифт, я удивилась, потому что Лео не последовал за нами. Не видела, чтобы Кейд делал ему какой-нибудь знак.
Гадая, что это означает – может быть, и ничего, – я устремила взгляд на табло.
Мы вышли на последнем этаже, который снимала группа, направившись к своим номерам, и если бы кто-то сейчас посмотрел на нас со стороны, сказал бы, что мы двое незнакомцев, волею случая встретившихся в одном лифте.
Наши номера находились напротив. Я вынула ключ-карту и провела ею по слоту, пытаясь подавить разочарование в душе – а чего я ожидала?
Ему всё равно. А тот секс…
Да просто секс, который не имеет большого значения.
Я толкнула дверь, скидывая туфли на ходу, но не успела она захлопнуться, как Кейд поставил ногу в проём, но заходить в комнату не торопился.
Я приподняла брови на него в немом вопросе.
Чего бы он ни хотел, это не казалось простым для него. Кейд колебался и даже, судя по всему, волновался.
– То, что я сказал тогда… что ты одна из многих, – он ещё больше нахмурился, потерев лоб, – это не так.
Кейд замолчал, и мне показалось, едва сдержал вздох облегчения.
Это признание требовало столько усилий?
– Я знаю, – пожав плечом, спокойно сказала я.
Брови Кейда ещё больше сошлись на переносице.
– Знаешь?
– Я никогда не причисляла себя к шлейфу тех, кого ты трахал бездумно, не стараясь даже запомнить их имя, – мой голос звучал совершенно ровно, пока я снимала серёжки и браслеты.
Да, был момент, когда он заставил меня усомниться, но он прошёл.
– Хорошо, – Кейд кивнул, выглядя совершенно сбитым с толку.
– Но это не значит, что твои слова были менее болезненны от этого, – посмотрев в его глаза, добавила я.
Нам нужен был этот разговор, уже давно. А может быть, и лучше, что мы заговорили об этом только сейчас?
Возможно, раньше мы не были готовы?
– Я знаю. И мне жаль, что я наговорил тебе все то дерьмо, – Кейд поморщился, проведя рукой по шее.
Я не верила своим ушам.
Он вроде как извиняется?
Кейд Фостер признаётся, что был не прав?
Не думала, что до этого дойдёт.
– Мне жаль, что я действовала за твоей спиной, – немного смущённо произнесла я. – Я не имела права копаться в твоих вещах и тем более приходить к твоей матери. Думаю, я потеряла голову в какой-то момент. Хотя меня это и не оправдывает.
Слабая улыбка появилась на губах Кейда.
– Мы оба потеряли голову, это надо признать. Но… моя реакция, – он сделал паузу, подыскивая слова. – Я думаю, что испугался.
Я нахмурилась и сделала шаги ему навстречу.
– Испугался чего?
– Того, что все узнают о Калебе, – вздохнув, негромко отозвался Кейд. – Это и так трудно, удерживать эту сторону своей жизни втайне от общественности. Я, чёрт возьми, Кейд Фостер, рок-звезда, у которого не жизнь, а сказка, – он иронично усмехнулся. – Никому нахрен не надо знать, что я стал отцом и вдовцом в восемнадцать. Я не хочу, чтобы журналисты или кто-либо мусолили эту тему.
Я понимала его. Я видела уязвимость в глубине его карих глаз и его боль, и в этот момент мне стало немного трудно злиться на него.
– Я бы никогда никому не сказала об этом.
Привкус горечи проступил на языке – я не должна была убеждать его в этом. Он и так должен был знать это.
Кейд посмотрела на меня долгим взглядом, после чего кивнул.
– Я понимаю. Но тогда на меня будто помутнение нашло. Мне снесло крышу, и я наговорил тебе такого, о чём много раз пожалел после.
– Ты знаешь мой номер, – мой тон сквозил укором. Если бы он поднял трубку и позвонил, я бы не провела столько ночей в слезах.
– Я хотел, каждый чёртов день хотел, Ло! Но… Не знаю, – он растерянно развел руками, – всё время что-то меня останавливало.
– Что? Наркотики? Выпивка? Девушки?
Я не могла скрыть разочарование в голосе и взгляде, которое чувствовала, думая о том, что он делал, пока меня не было.
– Не наркотики, – покачал головой он.
Он не спорил по поводу алкоголя и девушек. Я могла принять первое, но от второго меня тошнило.
Но его ложь из-за наркотиков возмутила меня. Как я смогу помочь ему, если он не желает сказать правду?
– Я видела то шоу, Кейд. Ты был невменяем.
– Потому что я всё ещё был пьян! – его голос стал громче. – Потому что я терпеть не могу, когда начинают копаться в моём грязном белье. Я сорвался, но я не был под действием ничего такого, что выше сорока градусов. Я чист более шести месяцев.
Я хотела верить ему, и его слова звучали так убедительно, но это было не просто. Моё лицо всё ещё выражало сомнение, и Кейд видел это.
– Ты не веришь мне?
– Я не знаю.
– За все эти недели ты видела меня под кайфом?
Его вопрос звучал резонно. Наверное, я бы заметила, если бы он был под каким-нибудь препаратом.
– Нет, – вынуждена была признать я.
– Потому что я не был! Ладно, хочешь правду? – Его рука немного дрожала, когда он провёл ею по волосам. – Я позвонил своему дилеру через час, как ты уехала. Я сидел над всем этим дерьмом, разложив его на столе, и мне до дрожи хотелось принять дозу, чтобы забыть о том, как сильно я налажал с тобой. Я был так зол на тебя и себя. Мне казалось, я схожу с ума, и мне просто нужно было что-то, что потушит этот пожар. Я был на волосок от того, чтобы сорваться с крючка, и я бы сделал это. Но знаешь, что меня остановило?
Я не знала. Я просто слушала его, боясь пропустить хоть слово, хоть звук. Он никогда прежде не раскрывался передо мной настолько.
– Я подумал о своём сыне. О том, что если позволю себе сорваться, то потеряю его. А я не могу позволить себе этого, – Кейд покачал головой, нахмуренно уставившись на меня. – Я хочу забрать его, хочу, чтобы мой сын был со мной, хочу сам воспитывать его. Но кто отдаст ребёнка наркоману? – он тихонько хмыкнул. – Поэтому я взял всё, что там было, и спустил в унитаз. А потом пошёл и напился. И пил несколько недель, выпав из реальности. Поэтому на том шоу я был в таком состоянии. Я просто переживал жуткое похмелье.
