В отличие от инспектора Роша из Страсбурга, инспектору Дорре из Кольмара было всего сорок лет, и он ничего не принимал как должное. С мрачным лицом, нетерпеливый, быстро говорящий человек, он позвонил Буассо через два часа после того, как была обнаружена смерть Робера Филипа, объяснив, что за Филиппом не велось слежки после того, как француз вернулся домой, за исключением обычного патрульного наблюдения. Машина. «Нам очень не хватает людей, — продолжал он, — поэтому я не смог получить персонал для надлежащего надзора, что очень прискорбно…»
На другом конце провода Буассо догадался, что кто-то из вышестоящих был бесполезен — потому что они были возмущены вторжением Пэрис на их задний двор. На этот раз у него не было ни необходимости, ни даже возможности задавать наводящие вопросы: Дорре говорил, как автомат.
«Согласно медицинскому эксперту и моим собственным наблюдениям, нет никаких сомнений в том, что Роберт Филип умер от несчастного случая, когда он поскользнулся и ударился затылком о край ванны. В то время он был в доме один, и нет никаких признаков насильственного проникновения или чего-либо, что указывало бы на нечестную игру, хотя в доме была женщина, но, вероятно, всего на несколько часов. Филипп был таким…
Наступила короткая пауза, затем голос снова зазвучал. «Простите, но я простудился, и мне пришлось высморкаться. Так что, технически, это случайная смерть. Для себя; Я не верю в это на мгновение. Я слышал, что еще один человек, которого вы также просили поставить под наблюдение, — Леон Жувель — повесился в Страсбурге менее сорока восьми часов назад. Я также слышал — я был вчера в Страсбурге, — что мои коллеги убеждены в том, что Жувель покончил жизнь самоубийством. Для меня это слишком много. Господин Буассо, двое мужчин, которых вы просите поставить под наблюдение, оба умирают в своих домах в результате самоубийства, случайно менее чем за два дня. Говорю вам, должно быть что-то не так…
— Есть что-нибудь конкретное… — начал было Буассо, но дальше не пошел.
«Простите, господин Генеральный директор, но я еще не закончил. Женщина, которая хорошо знала-знала-Роберта Филипа, вчера утром проезжала мимо его виллы и увидела голубой «ситроен», припаркованный напротив его виллы. Двое мужчин пытались починить машину, но она думала, что они следят за виллой Филиппа. Она сообщила мне об этом, когда сегодня утром увидела снаружи патрульные машины, предполагая, что произошла еще одна кража со взломом…
«Есть регистрационный номер?» Буассо удалось вмешаться.
«К сожалению, нет, но я еще не закончил», — продолжил Дорре. «Мне пришло в голову проверить все местные гостиницы, и мы обнаружили, что двое мужчин приехали в ближайшую к вокзалу гостиницу в 9:30 вечера в субботу. Отель, кстати, находится всего в нескольких метрах от виллы покойного Роберта Филипа. Они приехали на синем Ситроене, и у нас есть регистрационный номер. В данный момент он распространяется. Кроме того, описания двух мужчин. Связи, может быть, и нет, но эта смерть мне совсем не нравится, несмотря на ее техническое совершенство…»
«Если бы это не было случайностью, — рискнул Буассо, — то это должно было бы быть делом рук высококвалифицированных специалистов?»
— Они должны быть подготовленными убийцами, — прямо сказал Дорре, — потому что, если я прав — а я не говорю, что прав, — то, по-видимому, смерть Леона Жувеля также была подстроена, и опять-таки имело место техническое совершенство. Вы не должны думать, что я романтик, — настаивал он, — пытающийся каждое событие превратить в преступление, но, повторяю, двое мужчин под наблюдением, умирающие так быстро, не пахнут для меня розами-с. И, — продолжал он, снова не давая говорить Буассо, — география интересная, не так ли?
«География?»
«От Страсбурга до Кольмара ехать не так уж и далеко. Я дам вам знать, как только мы получим информацию о регистрации автомобиля Citroen…»
Ванек ехал на высокой скорости, но всегда соблюдал установленный законом предел, и к девяти утра, за час до того, как инспектор Дорре сообщил регистрационный номер автомобиля, добрался до бульвара Нанси в Страсбурге. Вернув Citroen агенту Hertz, он снова вышел и пошел в ресторан, где оставил Бруннера и Лански, пока избавлялся от машины.
«Мы уже достаточно долго пользуемся этой машиной, — сказал он двоим мужчинам, — и двух посещений более чем достаточно на одном и том же виде транспорта».
Не позволив им допить свои напитки, он вывел их на улицу, где они снова разошлись. Вместе с Бруннером он взял такси до вокзала Страсбурга, предоставив Лански следовать за ним во второй машине. Они снова объединились на вокзале, но билеты каждый купил отдельно. Сев в поезд один, в то время как двое других мужчин перешли в другой вагон, Лански поставил свою сумку на полку и закурил. Через пятнадцать минут поезд пересек Рейнский мост и сделал остановку в Келе.
Советский коммандос прибыл в Германию.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Понедельник был неудачным днем для Леннокса, который никогда не забывал, что путешествовал с поддельными документами. Вернувшись на вокзал Страсбурга, намереваясь забрать свой чемодан из багажного отделения, а затем сесть на другой поезд через Рейн в Германию, он сразу же заметил признаки активной деятельности полиции. Когда он выходил из поезда, на платформе стоял полицейский в форме, молодой и бдительный мужчина, который, очевидно, пристально разглядывал всех пассажиров, когда они проходили мимо него, чтобы спуститься по ступенькам выхода.
В главном зале было больше полицейских — некоторые из них Леннокс чувствовал себя уверенно в штатском, — а когда он подошел к камере хранения, у стойки стояли двое жандармов, проверяя документы у людей, пока они забирали свой багаж. Леннокс вышел из магазина и вошел в застекленное кафе, выходившее на площадь Гар. Сев за столик, он заказал кофе, совершенно не подозревая, что находится в том же кафе, которое Лански ждал в прошлую субботу вечером перед тем, как нанести последний визит Леону Жувелю. Пока он пил кофе, Леннокс наблюдал за станцией, и то, что он увидел, не воодушевило его.
Подъехал еще один полицейский фургон, из которого вывалилась еще дюжина полицейских, которые вбежали в главный зал. Энергичный инспектор Дорре из Кольмара связался со своими коллегами из Страсбурга — «Ситроен» Ванека теперь проследили до отделения проката автомобилей «Герц» на бульваре де Нанси, — и начальство инспектора Роша, обеспокоенное монументальной ошибкой, полностью сотрудничало с ним. Отказ от автомобиля логически привел их к предположению, что недавние наниматели теперь должны путешествовать поездом или самолетом. На железнодорожном вокзале и в близлежащем аэропорту была развернута масштабная операция по наблюдению. По иронии судьбы, ловушка, заброшенная для поимки советского коммандос, представляла опасность для Леннокса.
Одно дело проскользнуть через границу с фальшивыми документами; совсем другое дело — рисковать тщательной проверкой, когда идет аварийный невод. Леннокс заплатил за кофе, прошел через площадь Гара к автобусной остановке и сел в первый же переполненный автобус. Случилось так, что он направлялся в Хагенау, место, о котором он никогда не слышал, поэтому он купил билет на весь маршрут. Самое раннее, чем он мог бы рискнуть перебраться в Германию, было бы на следующий день; неводы наиболее бдительны в течение первых суток. И большая проблема будет заключаться в том, где переночевать: когда полиция действительно кого-то ищет, они проверяют каждую гостиницу, даже обзванивают те отдаленные места, до которых трудно добраться.
