Еще сложнее выглядела структура партийного управления областью. Каждый район относился либо к промышленной, либо к сельскохозяйственной категории. Членов партии и первичных партийных организаций в промышленных районах было больше, чем в сельских. Руководство осуществлялось через бюро, во главе с секретарем или первым секретарем. К началу 1935 г. в 50 райкомах и горкомах были установлены должности второго секретаря
[339]. Партбюро пяти районов (Болоховский, Скопинский, Товарковский, Узловский, Щекинский) с 1934 г. непосредственно руководились специально созданным бюро Подмосковного угольного бассейна. Его секретарь, в свою очередь, входил в номенклатуру бюро МОК ВКП(б).
Отдельную, во многом самостоятельную от областного руководства, единицу с 1931 г. представлял Московский городской комитет (МГК). К 1935 г. он руководил десятью районными комитетами (Бауманский, Дзержинский, Кировский, Краснопресненский, Ленинский, Октябрьский, Пролетарский, Сокольнический, Сталинский, Фрунзенский). Любой московский район по количеству населения и предприятий был сопоставим с крупным промышленным центром. Каждый райком многомиллионного города насчитывал сотни первичных парторганизаций, действовавших в учреждениях, на предприятиях и т. д. Контролировать и руководить всеми ними было довольно сложно. Хрущев знал это по собственному опыту. В 1950-е гг. он признавался: «Я помню, когда я был секретарем Бауманского райкома партии в Москве, товарищ Каганович, который был тогда секретарем ЦК, вызвал меня и спросил: “Как Вы себя чувствуете в районе в московских условиях?” Я говорю – очень отвратительно, потому что имеется 300 с чем-то ячеек, там секретари избираются и переизбираются, я только регистрирую их и не могу личный контакт иметь с человеком, а если я не имею личного контакта, то я сам лично не могу влиять на эту организацию»
[340].
Реплика Хрущева намекала на еще одну проблему любой крупной парторганизации – необходимость вести точный учет ее членов и тщательно фиксировать малейшие изменения. От каждого партруководителя этого требовало вышестоящее руководство, которое хотело иметь подробную актуальную информацию о кадровых возможностях той или иной парторганизации. Для московской парторганизации, в условиях частых мобилизаций коммунистов на различные кампании, нередких переводов на работу в другие регионы страны, эта проблема стояла остро всегда.
На работу с партийными кадрами так или иначе были ориентированы все отделы Московского комитета. Однако два из них – отдел руководящих партийных органов (ОРПО) и отдел культуры и пропаганды ленинизма (культпроп) занимались этим непосредственно. Из последнего отдела в 1935 г. были выделены еще 3 новых: отдел печати и издательств, отдел пропаганды и агитации (агитпроп), отдел школ, науки, научно-технических изобретений и открытий.
С 1935 г. власть все настойчивее стала проводить кампании по очистке партии от политически неугодных партийцев. Рамки этих процессов задавались центральным партийным аппаратом. Методы удаления из партии постепенно становились все жестче, а масштабы – все больше. Пик их пришелся на 1937 г. и завершился кардинальной сменой старых партийных руководителей новыми. Как глава Московского комитета партии Хрущев старался проводить все эти кампании в соответствии с вышестоящими директивами и нес за них ответственность.
1. Кампании по проверке и обмену партийных документов 1935–1936 гг
Московскую партийную организацию Хрущев возглавил накануне крупных кампаний по проверке и обмену партдокументов. Еще в октябре 1934 г. ЦК ВКП(б) предложил всем обкомам, крайкомам и ЦК нацкомпартий организовать в своих парторганизациях проверку порядка выдачи партбилетов и учетных карточек
[341]. В московской парторганизации проверка прошла в ноябре – декабре 1934 г. И хотя ряд крупных недочетов были исправлены, проведенная позднее отделом руководящих парторганов (ОРПО) проверка 11 промышленных районов области показала, что серьезные недостатки в партийном делопроизводстве оставались. Об этом 29 марта 1935 г. подробно рассказал на заседании бюро МК заведующий ОРПО Д.М. Крымский. В Щелковском районе учетчик, допустивший злоупотребления в процессе выдачи партдокументов, был снят и исключен из партии. После него в районе сменилось еще два учетчика, в результате чего 84 партбилета были «неизвестно кому выданы». В Раменском, Кунцевском, Ухтомском, Истринском райкомах партийные документы хранились в проходных комнатах, ненадежных шкафах. В Красногорском райкоме партийный билет был выдан на основании временного удостоверения, действительного до 1 сентября 1933 г. Одним из решений бюро, принятым по итогам доклада Крымского, стало поручение возглавляемому им отделу организовать в районах систематический контроль за хранением и выдачей партдокументов
[342].
13 мая 1935 г. ЦК ВКП(б) утвердил постановление о проведении проверки партийных документов у членов и кандидатов партии «с целью наведения порядка в партийном хозяйстве и очищения партии от чуждых элементов»
[343]. 22 мая бюро Московского комитета утвердило порядок проведения этой кампании (сроки, ответственные лица, техническая организация процесса проверки). Особенно подробно оговаривались пункты, по которым требовалось выявлять несоответствия в партийных документах – билетах и учетных карточках.
Так, при проверке партбилетов полагалось:
– сверить по специальному справочнику, не аннулирован ли документ;
– сверить ФИО и год рождения с данными паспорта и воинскими документами;
– проверить наличие помарок, подчисток и других дефектов;
– проверить наличие печати и подлинной подписи секретаря парткома, сверить печать в партбилете с названием организации, выдавшей документ;
– сверить даты выдачи партбилета с партстажем;
– проверить наличие марок о прохождении чисток в 1929 и 1933 гг.;
– проверить уплаты членских взносов;
– проверить, содержится ли в порядке партбилет.
А проверка учетных карточек обязывала:
– сверить данные партбилета с указанными в учетной карточке (ФИО, год рождения, номер документа, партстаж);
– сверить данные об организации, выдавшей документы, в случае расхождения – установить причину;
– проверить правильность указанного социального положения, образования;
– установить факты пребывания в ВКП(б) или других партиях, причин выбытия;
