Её глаза и нос были красными, щёки – влажными, тушь для ресниц потекла. На ней был только розовый мохнатый халатик поверх белой ночной рубашки. Она утёрла щёки и тяжело опустилась на третью ступеньку лестницы.
– Что случилось? – повторил Грег. Он бросился к лестнице и сел рядом с мамой.
Она взяла его за руку:
– Прости. Это не конец света. Я просто в шоке, вот и всё. Из-за твоего дяди Дэррина.
Грег оцепенел.
– Ты не поверишь! – всхлипнула мама. – На него напал какой-то дикий зверь. И откусил ему палец!
У Грега перехватило дыхание. Он посмотрел на карман толстовки. Прижал ткань рукой и нащупал кольцо, которое по-прежнему держалось на растерзанном пальце. Увидев палец, Грег сразу понял, что он принадлежит Дэру – даже без золотого кольца с ониксом. Но кольцо? Именно это, а не торчавшая кость и вены, огорчило его больше всего. В его глазах уже тоже стояли слёзы. Прокашлявшись, он сумел проговорить:
– Это ужасно!
– А ещё он весь исцарапан и искусан. Его увезли в госпиталь на вертолёте. Поверить не могу.
Грег не мог её утешить. Он только что всё понял.
– О нет, нет, нет, – простонал он.
Мама, не понимая его слов, обняла его:
– Всё нормально. Нет, я серьёзно, с ним всё будет в порядке. Скорее всего, он придумает какую-нибудь шутку о потере пальца.
Она снова залилась слезами.
– Нет, нет, нет, – повторил Грег, словно мантру. Словно, если он повторит это достаточно много раз, всё, что происходит, прекратится, и мир станет таким же, как раньше. Отодвинувшись от мамы, он коснулся кармана толстовки и сказал: – Мне надо подышать.
Он бросился к двери, распахнул её и сбежал со ступенек крыльца.
Дождь не шёл, но если бы и шёл, ему было бы всё равно. Нужно сбежать. Он не мог выдержать. Не мог принять того, что натворил.
Потому что это сделал он. Совершенно очевидно – это сделал он.
Грег не знал, куда собирается идти, но, прежде чем выйти со двора, он остановился как вкопанный. Это же?..
Да, это он.
Под соснами в дальней части двора, рядом с зарослями песколюбки на краю дюн, сидел Хватайка. Его глаза светились красным в предрассветной мгле, а уши он навострил, словно ожидая ответа. Грег был настолько разгневан и расстроен, что даже не подумал о том, что лучше будет сбежать. Вместо этого он схватил бейсбольную биту из кучи спортинвентаря, оставленного папой, и сделал шаг в сторону Хватайки. Потом ещё один. И ещё. А потом перешёл на бег.
Хватайка стоял и смотрел на Грега блестящими глазами.
Если бы Хватайка был настоящей собакой, Грег подумал бы, что это очень мило. Но Хватайка не настоящая собака. Он аниматроник-убийца, которого сделали похожим на собаку. Его якобы счастливый вид Грега не остановит.
Добежав до Хватайки, Грег не колебался. Он тут же ударил Хватайку битой по голове.
Первый удар размозжил Хватайке голову, обнажив металлический череп и разорванные провода. Полетели искры; Грег замахнулся для нового удара.
– Что ты натворил? – закричал Грег на Хватайку.
Рот Хватайки открылся – выражение морды очень напоминало глупую улыбку. Грег с размаху ударил его прямо в челюсть. Посыпались металлические зубы, а на концах проводов, свисавших с открытого рта, снова заплясали искры.
Но Хватайка по-прежнему не сводил взгляда с Грега, и этот взгляд по-прежнему выглядел радостным.
– Прекрати! – завизжал Грег.
Замахнувшись по широкой дуге, он со всей силы ударил битой по голове Хватайку. Лязгнул металл. На траву посыпались новые искры. А Грег не останавливался. Он всё бил и бил Хватайку битой. Один раз, два, три, четыре. Наконец от морды Хватайки уже ничего не осталось. Но Грег ещё не закончил. Он снова занёс биту и разбил на куски то, что ещё осталось от машины. Вскоре останки аниматроника-убийцы уже напоминали кучку промышленных отходов. Грег, впрочем, всё равно не остановился. Он бил и бил, пока не натёр мозоли на пальцах, лихорадочно хватая широко открытым ртом морской воздух.
Наконец он бросил биту.
Грег упал на задницу на мокрую песчаную дюну. Он смотрел на кучу металла, шарниров, синтетической шерсти и проводов и пытался перевести дыхание. Прибой был громким, его ритмичный рык напоминал пение миллиона разгневанных людей. Грегу он казался звуком осуждения. Прибой обвинял его. Как он смел думать, что знает о поле достаточно, чтобы думать об удаче и ждать денег? О чём он думал, посылая сообщение Дэру о Волшебном Пальце Удачи? Это только его вина. Как можно обвинять Хватайку?
Хватайка, может быть, и напоминает генератор случайных событий, потому что реагирует на мысли Грега, но на самом деле он не ГСС. Или нет?
Грег не понимал, что происходит, но ему пришло в голову, что Хватайка реагирует не только на текстовые сообщения. Он каким-то образом наблюдал за действиями Грега, а может быть, даже читал его мысли – точно так же, как растения. Хватайка – не поле нулевой точки, но он часть этого поля. Он вёл себя так, словно был служебной собакой этого поля и приносил всё, что, как казалось полю, хотел Грег.
Кем бы ни был Хватайка, это Грег виноват в том, что Дэр лишился пальца.
– Грег, ты тут? – позвала мама.
Грег посмотрел на разбитого аниматроника.
– Грег? – Мама пошла вниз по ступенькам.
Грега и обломков не было видно за травой песколюбкой, но если мама выйдет на задний двор, то сразу всё увидит. Грег огляделся и заметил углубление под выброшенным на берег бревном, усыпанным зубами Хватайки. Он быстро побросал все запчасти Хватайки в это углубление и крикнул:
– Иду!
Мама сообщила Грегу, что Дэру сделают операцию, чтобы залечить повреждённые нервы и зашить раны. Посетителей пока к нему не пускают, так что она будет просто работать дальше. Обняв Грега, она ушла. Папы дома уже не было. Зайдя внутрь, он понял, что вышел из дома без телефона. Что, если кто-то пытался выйти с ним на связь?
Кто-то?
Давайте уж начистоту. Не «кто-то», а Хватайка. Не отправил ли Хватайка ему сообщение до того, как Грег его увидел?
Да. Хватайка прислал СМС – Грег обнаружил это, добравшись до своей комнаты. Хватайка спросил Грега, как тот собирается использовать Волшебный Палец Удачи.
Увидев сообщение, Грег без сил свернулся калачиком на кровати и залился слезами. В голове его крутились слова Кимберли: «Обезьяна разобьётся быстрее, чем успеет разобраться».
Разобьётся.
Разобьётся.
Разобьётся.
Грег сел в постели и закричал: «Не-е-ет!» Схватив книгу с прикроватной тумбочки, он швырнул её в самое большое растение из своей коллекции. Растение свалилось со стеллажа, повсюду разлетелась земля. Грег взял ещё одну книгу и бросил её. Потом ещё одну. Он бросал книги до тех пор, пока все растения не упали на пол, перепачкав всё вокруг землёй. Он вдохнул мускусный запах мокрой земли.
