– Конечно, не повторится, – Рина отбросила часть одеяла, повернувшись к нему – Я завтра соберу вещи обратно и вернусь к себе в комнату. Твои деньги я верну обратно, как только заработаю, отдам. Видеть тебя больше не хочу, ты не прислушиваешься ко мне, не берешь в расчет мое мнение, всегда делаешь только то, что пожелаешь. Я так не могу! Я хочу, чтобы были нормальные человеческие отношения, а ты либо молчишь, либо делаешь все, как захочешь и тебе плевать на меня! – ее было не остановить.
Хантер почувствовал, что внутри поднимается ярость. Глупая девчонка, ее он хочет и слушать, и понимать больше всего на свете, но гребаная осторожность включается всегда некстати, и когда нужно быть более терпимым, он звереет.
– Никуда ты не поедешь, – рыкнул он в ответ – Рина, прекрати, я все понял, и перед тобой сейчас извинился.
Но, видно, ей было мало. Или банальная женская истерика охватила ее разум? Она подскочила на кровати, забыв про стыд и стеснение разом, молотила кулачками по его железобетонной груди
– Ты бесчувственный и самодовольный брутал, поищи себе такую же хладнокровную стерву и живите долго и счастливо, – откуда у Рины дурацкие фразы, но ее несло дальше. – Извинился он, мне было больно, для меня это был первый раз, а для тебя, наверное, уже тысячный…
И рыдания начали вновь сотрясать ее хрупкие плечи. Хантер глубоко вздохнул. Раньше, если бы хоть одна сучка устроила скандал, он бы выволок за волосы и, швырнув одежду вдогонку, забыл бы тут же. Его нервы были дороже тупых подстилок.
Он обнял ее, а она, как всегда, пыталась вырваться из его объятий. Надо абстрагироваться и подождать, пока ее истерика закончится. Это его вина. Что ж, нужно начинать как-то бороться с самим собой ради счастья быть вместе с ней.
Наконец Рина, видно, устав от длительных рыданий и перенесенного стресса, заснула глубоким сном. А ему не спалось. Мысли мелькали в его голове, и все попытки хоть как-то задремать были тщетны. Хантер встал и пошел на кухню, спускаясь по лестнице. Алкоголь здесь не поможет, ничего, наверное, не поможет. Только он сам может измениться. Но как, если жизнь научила каждый раз перепроверять и не допускать даже малейших ошибок. А еще научила прятать свои чувства, не выставлять напоказ, и тем более с женским полом, которые порой ведут себя не совсем адекватно. Да еще его прошлая бандитская жизнь добавляла «красок» в их непростые отношения. Уже ближе к рассвету его накрыл тяжелый сон. И снился ему ублюдок Бен, как он лапал Рину, а ей нравилось, потому что мерзкий студентишка был не такой как он. Ласковый, внимательный и заботливый с ней. Хантер слышал, что он говорил ей, эти гребанные розовые сопли, мимишные словечки, от которых подташнивало. А Рине, твою мать, нравилось! Она отвечала ему взаимностью и улыбалась, гладя врага по щеке.
Хантер открыл глаза и уставился в потолок. Какая херня ему снится, если он начнет сходить с ума, поймет ли сам или только после того, как увезут в психиатрическую клинику? Рины рядом не было. Он вскочил и открыл двери гардеробной. Ее вещи на месте. Значит, не могла просто уйти. Сколько будет продолжаться ее обида, никто не знает. И он все готов был сделать, чтобы она могла поскорее забыть эту историю. Вчерашние ее слова были правдой, для нее Хантер первый, а она для него… Нет, считать он не собирался. Все, кто были, померкли для него. Словно из прошлой жизни.
Он спустился на первый этаж. Чем-то пахло печеным. В кухне Рина готовила на плите какую-то невероятную вкуснятину. И Хантер поймал себя на мысли, что вот оно, чего ему хочется. Просыпаться и видеть ее рядом. Тех козлов, которые портят ему жизнь, он поймает и размажет как мух по стеклу, и тогда ни одна тварь больше не помешает их счастью. Он подошел сзади и прикоснулся к ее талии. Рина вздрогнула и обернулась. В ее глазах вчерашняя боль, еще не простила.
– Будешь завтракать? – спросила безрадостно она.
Какой на хер завтрак в обидчивых разговорных тонах!
– Рина, послушай, я не собирался тебе делать больно. И уже в десятый раз у тебя прошу прощения. Давай уже закончим с этим, – Хантер смотрел на ее спину. Она, отвернувшись, продолжала готовить.
Игнорирует и набивает себе цену. Ну, стервочка!
– Я вчера тебе все сказала, – почти шепотом произнесла она. – И своего решения не поменяю.
Хантер взревел. Да будь что будет! Эти попытки найти к ней дорогу все рушатся на полпути.
– Рина, твою мать, ты никуда не поедешь, поняла меня?! – он снова не контролировал себя, схватив ее за руки и встряхивая как следует, – Одни уроды угрожают мне, и ты первая их цель в списке. Хочешь сдохнуть где-нибудь в канаве или от того, что тебя будут трахать по кругу какие-нибудь мудаки? – голос его гремел в пустой кухне – Я бывший профессиональный киллер и у меня есть, к сожалению, враги, которых я еще не грохнул. Этого достаточно для того, чтобы ты узнала, кто я такой или мне нужно было рассказать тебе прямо там, в приват-комнате в борделе?!
Рина была в ступоре. Она осталась стоять с лопаткой в руке и тарелкой. Хантер оперся руками об стол и закрыл глаза. Гнев бушевал внутри, словно адский шторм на море. Все! Все, что было нужно, сказал. Теперь пусть сама решает, как дальше себя будет вести.
– Я поэтому пока не повез тебя в наш с тобой дом. Мне нужно решить вопрос с охраной, – он продолжил, когда дыхание от ярости немного пришло в норму. – Потому что в моей жизни ты – единственное и самое дорогое, – его голос уже был мягче и спокойнее. Волна злости сошла на нет.
– Хантер, я… – Рина попыталась что-то сказать, но не смогла. Ее, видно, «накрыла» эта суровая правда, которую Хантер сейчас выдал без подготовки. Она закрыла лицо руками, но слез не было. Она не плакала.
Он подошел и обнял ее.
– Достаточно. Если ты захочешь об этом поговорить, мы вернемся позже к разговору, – Хантер понимал, что пока нужна точка во всех этих скандалах. А ему нужно уже бегом собираться на работу, иначе телефон разорвется на части от звонков.
Даже не позавтракав, Хантер сел в машину и завел двигатель. Под гнетущую тишину он вышел из кухни. Что ей еще сказать, когда после агрессивного разговора, она не смогла вымолвить ни слова. Хантер дал приказ охране Джея, чтобы никого не впускали и не выпускали. Рине однозначно нельзя было ехать сегодня даже на учебу. И выезжая, он задумался о том, что нужно для обеспечения ее безопасности.
Сегодня хотя бы не было конвертов с угрозами. Это радовало. Иначе, получив дозу адреналина прямо с утра, да еще прочитав снова прошлые сценарии его жизни, точно бы задался целью найти этих мразей и придушить собственными руками. Его разрывали двоякие чувства. С одной стороны – хотелось бросить работу, приехать домой и, обняв ее стройную фигурку, зарыться в светлые локоны ее волос, вдыхать ее запах и раствориться в необъятном чувстве блаженства. А с другой – остаться именно здесь на работе и как можно дольше, чтобы она наконец-то осознала, что не всегда бесконечный поток слов и идеальная биография приводит к нормальным человеческим отношениям, как она выразилась. Безусловно, он не претендует на святого, но для нее он готов был сворачивать горы и крушить все вокруг только ради того, чтобы она была счастлива.
