Рамина чувствовала, как от стальной хватки Дамира начинает болеть запястье. Они буквально пробежали мимо гостиной, где, мило расположившись на огромном диване, сидели Леа и Тайлер, прижавшись друг к другу, смотря фильм. Он вел ее, словно на поводке, скорее в спальню, а она испытывала целую гамму ощущений. Выдернуть руку, сказать, что так нельзя, ну они же не животные так сразу и в постель, а с другой стороны, от его неуемного буйного взгляда, того, как Дамир осматривал ее в машине, каждый изгиб тела. Надо же было купить такое платье на тонких бретельках, там и декольте открывалось соблазнительно и дерзко. Вот что повлияло на Него! Ей самой живо вспомнились их встречи в больнице, Его чуть прикрытое красивое атлетичное тело под простынею, замысловатые, почти черные татуировки на плечах и груди. Пусть лучше будет этот свирепый и не всегда адекватный брутал у нее первым, чем парень, похожий на Грега.
Дамир будто обезумел, он одним рывком пытался сорвать платье, а получилось, что тонкие лямочки не выдержав, просто оторвались от лифа. Рамина прокляла себя, что купила достаточно дорогое платье по ее финансовому положению, зная бы, что Дамир будет так неистово рвать на ней одежду можно было ограничится нарядом и подешевле. Его грубые ласки, словно жалили болью, и она пару раз вскрикнула от того, как сильно он сжимал ее бедра. Она ерзала под тяжестью его тела и чувствовала себя беспомощной куклой. Все желание исчезало и таяло как снег. Его ярость, совершено дикая звериная реакция уже не заводила, а наоборот пугала. Он словно одержимый сдернул с нее трусики и, расстегнув ширинку на брюках, приспустив белье, он заново накрыл ее хрупкое девичье тело.
– Дамир… У меня не было никого, – сдавленно проговорила Рамина и попыталась отодвинуться, чувствуя уже, как по промежности скользила головка его члена.
Его взгляд был затуманен. Он посмотрел ей в глаза и хрипло прорычал:
– Никого не было… Ты девственница, что ли? – на последней фразе, казалось, вот-вот грянет гром. И это было неминуемо.
– Да, – пискнула Рамина. Сейчас захотелось сжаться в комок, потому что его темные выразительные глаза вдруг наполнились чем-то схожим на безумство, на то, когда люди перестают себя контролировать полностью.
– Блять, какого хера ты молчала! – сурово рявкнул он и отстранился, снимая рубашку.
Они ведь так и продолжили все бурные ласки, находясь в одежде, Дамир не снимал рубашку и брюки, и в попытке сдернуть платье, так и оставил болтаться его на теле Рамины.
Очевидно, что он был взбешен. Его тело требовало разрядки, а она словно была его наказанием. Рамина поднялась с кровати, пока Дамир вышел в ванную комнату. Она стыдливо одернула подол и посмотрев уже на тряпочку вместо трусиков, тяжело вздохнула. Черт, ну не так же должно быть в первый раз!
Между тем, он вернулся, и перемена в его лице Рамине вовсе не понравилась.
– Ложись обратно, сделаем из тебя женщину, – ухмыльнулся он и словно пушинку закинул ее обратно на огромную постель
Без ласк, без поцелуев, словно это было приказом, Дамир дернул ее безвольное тело на себя и, раздвинув ноги, бесцеремонно ворвался в нее словно вихрь. Рамина закричала и выгнувшись от обжигающей боли, попыталась отодвинутся назад, но его крепкие руки держали, не давая отстраниться ни на дюйм. Фрикции, отчаянные, на полную мощь, входили и причиняли только еще больше огненных и адских ощущений.
– Дамир… – и по щекам хлынули слезы – мне больно… отпусти… не надо…
Он молча отстранился. В глазах блестела невероятная ледяная искра. Словно он занимался сексом с какой-то малозначимой для него девушкой, к которой не было ни чувств, ни эмоций.
Рамина соскочила с кровати и, одернув платье, выскочила за дверь.
Ее душили собственные рыдания и желание вцепиться в лицо этому извергу. Дура! Дура! Решила она свой первый раз провести с этим самодовольным мерзавцем! Рамина ругала себя, стыдила, жалела и пыталась найти оправдание таким неудержимым эмоциям. Как добралась домой, она даже не помнила, хорошо, что на улице уже потемнело и никто из тех, кто встречался ей на пути, не видел, какое красное и опухшее от слез у нее лицо. Дома она словно мышка, проскочила уже в свою комнату и включив свет, осмотрела себя в зеркало. Да уж! Вид у нее словно у потаскушки из самого дешевого бара. Платье с оторванными бретелями, а сбоку еще и дырка красовалась. Вот же силища у этого брутального нахала! Она приподняла платье и ужаснулась. Господи, сколько кровищи!
Рамина нашла влажные салфетки и отирала засохшую кровь от внутренней стороны бедер. Промежность болела и жгла, словно ее натерли перцем чили.
«Чем Он отличается от Рея?» – тоскливо промелькнуло в голове девушки, и на глазах снова выступили слезы. Тем, что она сама позволила с собой так обращаться. Кое-как отерев эти следы от первого секса, Рамина переоделась. Салфетки сделали лишь часть дела. Ей хотелось отмыться, оттереть все его прикосновения, ласки. Ведь Дамир не был таким озверевшим, когда…
Рамина остановила поток мыслей. С чего это она решила, что он не такой? Это ж ясно как белый день, Дамир не привык к отказам, не привык добиваться именно со стороны женского пола внимания. У него явно не было недостатка в женщинах, поэтому его так и взбесил тот факт, что Рамина до сих пор еще невинна. С ней нужно было по-другому, а Он привык получать все и сразу.
Она стояла под холодными струями воды, но не чувствовала температуры. Мир словно померк после сегодняшнего. Злость, ненависть и желание сделать теперь ему побольнее. Рамина чувствовала только как горячие слезы катятся по воспаленным щекам. За что он так? За что?
Завтра она пойдет в особняк и вернет все до цента. Всю его гребанную материальную помощь. Пусть подавиться своими деньгами, если больше бумажных купюр у него ничего в жизни не осталось!
Утром ее разбудил негромкий стук в окно.
Рамина подскочила от осознания этого факта. Кто мог стучаться в окно к ней? Может, кто-то из друзей Сэма так подавал знаки о своем приходе, не зная, что они с Джоди переехали уже пару недель назад?
Она выглянула и обомлела. Дамир. Он улыбался и в руках держал букет цветов. Безумно красивый и яркий.
Рамина отстранилась от окна. Ну, сейчас она ему покажет!
– Подавись своими баксами, ничего больше от тебя не нужно и этот веник себе забери! – гневно выкрикнула она, кинув все деньги, что он давал ей. На Дамира посыпался дождь из долларовых бумажек достоинством в 50 и 100 баксов.
Она яростно захлопнула ставни и села на кровать, абсолютно обессилевшая. Плакать уже не хотелось, внутри все бушевало, но не находило должного выхода. Сейчас даже эта сцена не помогла и не освободила ее душу от гнетущего ощущения, что для него она просто очередная неудачная попытка самоутвердится, потешить свое мужское самолюбие, унизить, растоптать.
Такой же, как Рей! И от этого зажгло вновь глаза.
Рамина услышала странный грохот, словно рухнул шкаф или что-то очень тяжелое из мебели. Но только она подошла к двери, как на пороге ее комнаты возник буквально мечущий гром и молнии Дамир. Он тяжело дышал, словно бежал несколько миль. Его могучая грудь обтягивала светлая рубашка-поло, прорисовывая каждый рельефный мускул, который сейчас трепетал от бешенства.
