Удивительно, но теперь общение с ним протекало легко и комфортно. Домашний и непринуждённый, в джинсах и рубашке на футболку, Алекс говорил и действовал так, словно был рад её обществу. Непонятно почему, но к полуночи их разговор как будто встал на рельсы и покатился плавно, ровно и весело.
Частые подколки Алекса Ника больше не воспринимала в штыки и не искала в них скрытого смысла. Она также перестала смущаться, как это часто бывало при их прошлых встречах. Его весёлость и улыбки были настолько заразительны, что она с удовольствием поддалась настроению, отвечая ему, как давнему другу. Ника до такой степени расслабилась, что даже позволила себе исполнить новогодний ритуал с сожжённой и выпитой с шампанским запиской-желанием. Правда, проделывать это ей пришлось под громкий, перебивающий куранты хохот Алекса. Да и во время гимна он то и дело забрасывал её серпантином и осыпал конфетти из хлопушек, мешая насладиться торжественным моментом перехода в первый день нового года. А затем он и вовсе велел ей одеться, и через несколько минут они уже стояли на широкой площадке позади посёлка, заполненной его весёлыми жителями. Громкий смех, улыбающиеся лица, обмен подарками, душевные поздравления и радостные крики детей. Эти люди выглядели такими счастливыми и сплочёнными, что Ника испытала укол совести за то, что поспешила с выводами, нарекая их бездушными толстосумами, прячущимися за своими высокими заборами.
Когда же начался оглушительный, поражающий величием и красками фейерверк, она так растрогалась, что крепко сжала руку Алекса, пытаясь хоть как-то выразить свою благодарность за праздник. К счастью, на этот раз неправильных выводов он делать не стал. Алекс вообще вёл себя так необычно, что Ника никак не могла оторвать от него взгляда. Глядя на то, с какой теплотой этот требовательный начальник и любимец женщин общается со своими соседями, какие милые улыбки дарит детям, ей пришлось признать, что она совершенно не знает этого человека.
– Пойдём, сейчас наш Дед Мороз будет подарки раздавать, и что-то мне подсказывает, что ты в этом году вела себя хорошо, – заявил Алекс, хватая её за руку и уводя в сторону небольшой сцены, на которой шло представление.
– Это сертификат на участок на Луне, – объяснил он ошарашенной Нике, крепко сжимающей блестящий свёрток, только что покинувший мешок повелителя зимы. – Как видишь, даже сказочные персонажи знают про твоё ревностное отношение к собственности, особенно парковке. Так что теперь у тебя есть местечко, которое точно никто не сможет занять, по крайней мере, ещё очень много лет. – Алекс весело улыбнулся, однако Нике было не до смеха. Схватив его за куртку свободной рукой, она крепко прижалась к этому удивительному мужчине и припала к его губам в долгом страстном поцелуе, на который он, к её восторгу, тут же ответил.
– Спасибо! – неохотно отрываясь от его губ, прошептала Ника, пытаясь скрыть слёзы, потому что обманывать себя было уже бессмысленно.
Она влюбилась – страстно, дико, глупо и, конечно же, безответно. Влюбилась так сильно, что помчалась к Алексу сквозь метель и сугробы, только чтобы снова увидеть и услышать его голос. Влюбилась настолько, что, несмотря на все разумные доводы, до сих пор надеется ему понравиться и познать хотя бы чуточку его любви.
– С Новым годом! Надеюсь, ты не Луну с неба загадала в этой своей сожжённой записке, потому что если так, то придётся перезагадывать, это желание уже исполнено. – Алекс снова мило улыбнулся, но затем вдруг странно нахмурился и многозначительно посмотрел на Нику. – Этот поцелуй не просто благодарность, я прав? Скажи, чего ты на самом деле хочешь?
– Домой. Я замёрзла и хочу вернуться в тепло, – пряча глаза, пробормотала Ника, ныряя в толпу и пытаясь выиграть немного времени, чтобы прийти в себя.
– Думаешь, уйдёшь, и я отстану? Так только в кино бывает, но я реальный, и я ненавижу эти паузы и недомолвки. Всё и так запуталось, особенно ты, потому что снова не туда свернула. – Алекс схватил Нику под руку и развернул к нужной улице.
– Александр Викторович, этот Новый год, ужин, салют, подарок… Всё это… Я не знаю, как справиться с тем, что чувствую. Наверное, это шампанское, не стоило пить на морозе… Простите, если перешла границы дозволенного, я не хотела…
– Ладно, ладно, я понял, – недовольно усмехнулся Алекс, не дождавшись продолжения фразы. – Паузы, недомолвки, нервозность и ложь – всё как по заказу. Знаешь, как я понимаю, что впал в немилость? Ты начинаешь «выкать». Единственное, в чём мне не разобраться, – это причины твоих молниеносных перемен в настроении. – Он глубоко вздохнул, явно собираясь продолжить свою мысль, озвучить которую, к счастью, не позволил громкий звонок телефона.
Правда, порадоваться этой паузе у Ники не получилось. Алекс отвечал своим родным с такой теплотой и любовью, что давящее чувство безысходности от своего кошмарного открытия быстро сменилось удушающей завистью и желанием стать частью его яркого мира. По тому, как протекал разговор, Ника поняла, что собеседники Алекса постоянно менялись. Эти люди ждали его на праздник и теперь выхватывали друг у друга трубку, чтобы передать поздравление и услышать голос близкого им человека. Но особенно долго он говорил с каким-то Максом, который, судя по довольным и не особо искренним оправданиям Алекса, отчитывал того за неявку. Ну а когда, подходя к дому, молодой начальник бросил на Нику опасливый взгляд и немного отстал, она поняла, насколько трудными и безрадостными будут для неё ближайшие месяцы.
«Как встретишь Новый год, так его и проведёшь», – вздыхала Ника, пытаясь справиться с ревностью и отчаянием, потому что сейчас объект её обожания принимал поздравления от той, другой, любимой им девушки.
– Согласен, забыли и начали с начала… Неплохо, даже весело, расскажу, когда прилечу… Я тоже. Целую, до встречи, – мурлыкал Алекс, открывая перед Никой дверь. Затем он сделал несколько звонков, но прислушиваться к ним она уже не стала.
Забравшись на диван с ногами, Ника налила себе шампанское и, включив телевизор, постаралась отвлечься. Она понимала, что, как только останется наедине с собой, спасения не будет. Уже сейчас сознание то и дело возвращало её к их с Алексом прошлым встречам, отмечая яркими вспышками те моменты, которые она ошибочно принимала за враждебность, пытаясь обмануть саму себя. А потому, когда Алекс вернулся в гостиную, Ника даже не смогла поднять на него глаза.
– Ты очень счастливый человек, Алекс. У тебя так много друзей, семья… Я всегда мечтала о большой семье, о праздниках, когда все суетятся, встречаются, радуются друг другу, дарят подарки. Раньше так и было, но потом… Когда я стала жить одна, мне так не хватало внимания, что я совсем запуталась. Мне казалось, что все от меня отвернулись, предали, и, видимо, это ощущение стало привычкой. Неудачные романы тоже масло в огонь подливали, и в итоге я даже стала бросаться на людей из-за таких пустяков, как парковка. – Ника грустно усмехнулась и кивнула на лежавший рядом телефон. – Если бы не ты, то сегодня у меня было бы всего одно поздравительное сообщение от родителей. Смешно, но они не звонят, потому что не хотят мешать, ведь я сказала, что отмечаю в большой компании, не хотела их расстраивать. И мне бесконечно стыдно оттого, что я лишила тебя праздника.
