В общем, впустую Николай полдня потерял, а впереди у него маячила долгая и холодная ночь, что, понятное дело, радости не добавляло. Одна надежда на то, что не станет самоубийца тянуть с реализацией своего последнего решения и заявится не под утро, а, к примеру, после полуночи.
Да еще и место, конечно, подкачало. Это тебе не переулки или бульвары, где хватает укромных уголков, где можно расположиться для длительного наблюдения, причем иногда даже вполне комфортабельно. Тут – мост. Лавочек нет, кустов нет, закусочных тоже нет, и тот, за кем ты собираешься наблюдать, тебя тоже видит почти с любой точки. Ладно бы еще на дворе день стоял или ранний вечер, можно было бы изобразить, что девушку тут ждешь. Цветы там купить. Понятно, что во времена «Вибера» на мосту вряд ли кто-то встречается, но, может, вы с девушкой сторонники олдскула?
В результате устроился Николай рядом с лестницей, ведущей вниз, к набережной. Так себе позиция, но лучше так, чем на самом виду около парапета ошиваться. Да и сквозит здесь чуть слабее.
Чем темнее становилась ночь, тем меньше людей шло через мост, а к половине второго их вообще почти не стало. Раз в пять минут пробежит одинокий пешеход, шмыгая покрасневшим от легкого морозца носом и поглядывая с опаской на темную фигуру рядом с лестницей – и все. Тишина.
Впрочем, раз десять минут в поле зрения Нифонтова появлялись крепкие ребята в форменных утепленных куртках, это были обещанные Ровниным «пэпсы», вынутые из теплых машин и отлученные от маленьких радостей патрульно-постовой службы, а потому злые до невозможности. Мезенцеву Николай не видел, не дошла она до него ни разу. Кстати, наличие этих ребят немного успокоило его профессиональное недовольство. Возможно, клиент рассудит, что он тоже один из постовых, а не тот, кто пришел по конкретно его душу.
Тети Паши тоже рядом не наблюдалось. Как видно сморил сон старушку, рассудил изрядно замерзший оперативник, а следом принялся мечтать о большой кружке горячего сладкого чаю, не забывая вертеть при этом головой.
Глава 8. Мост (продолжение)
Время шло, ничего не происходило. К третьему часу ночи машинопоток совсем почти стих, по мосту лишь время от времени такси проезжали, да и те почти все пустые, без пассажиров. И пешеходов почитай, что не было, раз в пять минут пройдет какой-то полуночник – и все.
Что до Николая – он замерз просто ужасно, настолько, что время от времени у него непроизвольно начинали клацать зубы. До самого нутра его пробирал стылый ночной воздух. Ему казалось, еще чутка – и он, как мальчик Кай, начнет собирать слово «вечность» из последних листьев, шуршащих под ногами.
– И охота вам в такую погоду по темноте таскаться? – пробурчал он себе под нос, провожая взглядом юношу с девушкой, прошедших мимо него – Нет, чтобы дома сидеть.
Те, естественно, его не услышали, они знай себе, не торопясь, шли в обнимку по мосту, беседуя о каких-то милых пустяках. По крайней мере именно так подумалось Нифонтову. Парочка как парочка, таких сегодня уже немало в обе стороны протопало. Ну да, поздняя осень не лучшее время для подобных прогулок, конечно, с маем или августом ее не сравнить, но влюбленность дело такое – когда приперло, тогда и бродишь по ночному городу. Особенно если не располагаешь отдельной жилплощадью и излишком денежных средств. А эти двое явно подходили под названную категорию, судя по неброскости одежды и по возрасту. Впрочем, в наши времена все субъективно. Может, наоборот, они из клуба домой направляются. Почему пешком бредут, а не на такси едут? Для того, чтобы попустило маленько. В теплой машине совсем ведь размотать может.
В любом случае кто-кто, а эти двое явно не подходили на роль потенциальных самоубийц. И когда на мосту раздалось сразу несколько окриков, а после в свете фонарей началась какая-то сумятица, Николай даже и не подумал о том, что в причиной данной активности стали эти двое. Скорее всего, потенциальный самоубийца пришел с той стороны моста.
Впрочем, он мигом забыл о ночных влюбленных и завертел головой в поисках соглядатая, который не мог не заявиться сюда. Без особой надежды, поскольку если шестая жертва заходила с той стороны, то и тот, кто ее отправил на смерть, тоже ошивается там.
Все так, пусты были улицы и дороги на подходе к Крымскому мосту. Безлюдны. Только светофоры знай переключались в автоматическом режиме, давая отсутствующим пешеходам возможность без опасений пересечь дорогу, да ветер гонял по асфальту пару цветных флаеров.
На мосту тем временем шум не стихал, причем в какой-то момент оперативник отчетливо услышал, как Мезенцева крикнула «да угомоните ее уже!», а следом за тем от парапета отделилась фигура человека и тихо, как в немом кино, канула в черные воды Москвы-реки.
Вернее – почти черные, поскольку сразу после того, как над головой самоубийцы сомкнулись волны, место его падения изнутри на миг словно подсветилось, так, будто кто-то там, на дне, включил прожектор с изумрудно-зеленым фильтром. Смотрелось происходящее очень, очень красиво, если, конечно, абстрагироваться от причины данного светового шоу.
– Стоять! – на этот раз голос раздался снизу, и Николай его сразу же узнал. Тетя Паша! Та, которая по его разумению, уже выпила водочки и спит себе спокойненько дома. Ну, или в Отделе, что тоже для нее не редкость – Нифонтов! Сюда! Быстро!
Следом за тем хлопнули два выстрела. Выходит, старейшая сотрудница пустила в ход свой знаменитый браунинг, который не то, что Сталина – Ленина помнил. Тетя Паша его называла «хлопушкой» и не раз подчеркивала, что главным оружием толкового сотрудника Отдела являются его разум и коммуникативные навыки, в крайнем случае – нож. А пистолет… Ну, что пистолет? Так, сомнительный аргумент превосходства.
Но при этом частенько таскала с собой эту самую «хлопушку» в сумочке, и даже время от времени, пусть и очень нечасто, ей пользовалась. Как, например, сейчас.
Николай, гигантскими прыжками, прямо как какой-то кенгуру, спустился вниз по лестнице, где увидел отдельскую уборщицу, стоящую около каменного парапета набережной и упирающуюся в него рукой.
– Что встал? – крикнула она на Николая и ткнула рукой в сторону, обратную от моста – Вон она, догоняй! Если бы не годы, я бы сама… Бегом, говорю!
И верно, в указанном направлении он углядел стройную фигурку с накинутым на голову капюшоном, стремительно скрывавшуюся в ночной тьме.
– Живее! – рыкнула на него уборщица – Если она добежит до дома с «Фитилем» и после уйдет во дворы – фиг ты ее найдешь!
Бегом ту, на кого указала тетя Паша догнать у него шансов уже нет – это Николай сообразил сразу. Упущено время. А вот на машине, свет от фар которой как раз осветил дорогу – запросто. Опять же – есть шанс реализовать юношескую мечту. Ну, о том, каким он себя хотел видеть тогда, когда в Академии учился. Рисовалась ему в фантазиях именно такая картина пару-тройку раз.
Николай, вынув пистолет из наплечной кобуры, выскочил на дорогу, выстрелил в воздух, а после направил его на приближающийся автомобиль. Тот скрежетнул тормозами и остановился в паре метров от молодого человека.
