— Но…
— Байрони, — резко одернул жену Брент.
Она бросила на него озадаченный взгляд.
Делани помог Чонси встать и поддержал ее, когда она, стиснув зубы, согнулась от резкого приступа боли.
— Не беспокойся, любовь моя, я буду с тобой.
— Господи, — заметил Сент, — мне только не хватало мужа.
Тони, Байрони, Брент и Хорас остались в гостиной, переглядываясь между собой. Брент почувствовал у своего рукава руку Байрони.
— Может быть, все же пойти наверх? Ведь я все-таки женщина…
— У тебя же не было ребенка, — заметил Брент.
— Что ты понимаешь! — запальчиво воскликнула она, раздраженная его покровительственным тоном.
К ее крайнему удивлению, Брент побледнел.
— К сожалению, у меня очень мало опыта. Если бы я знал побольше, Джойс Морган осталась бы в живых. Но мне пришлось похоронить и ее, и ребенка.
— О чем это ты, Брент? — спросил Хорас, подавшись вперед в кресле.
— Это было довольно давно, — начал Брент. — В дебрях Колорадо. Я ехал верхом в Денвер и обогнал фургон. Лошадью правила совсем юная девушка. Бедняжка мучилась, была совсем одна, и у нее начались роды. — Брент остановился, чувствуя, что по его телу заструился пот. Он бессильно пожал плечами. — Вот и все. Я помогал, она пыталась справиться, но все наши усилия ни к чему не привели.
— Где же был ее муж? — спросила Байрони, чувствуя, как у нее пересохло горло.
— В Денвере, продавал скот. Когда я его разыскал, оказалось, что он ввязался в какую-то драку и его убили. И это, пожалуй, было к лучшему. Иначе я сам вполне мог убить его. Ведь он оставил ее одну, зная, что срок вот-вот наступит и помочь ей будет некому.
К Бренту вернулась ярость, охватившая его тогда, ощущение крайней беспомощности, парализовавшее надолго его волю. Он не знал, что на лице его как в зеркале отразилась почти забытая боль. Он вскочил на ноги и принялся ходить по комнате.
— С Чонси все будет в порядке, — сказал он, взглянув на потолок.
— Разумеется, — согласился Хорас.
Брент помолчал и стер со лба пот. До него вдруг дошло, что именно этот случай был действительной причиной того, что он не хотел беременности Байрони.
Ведь она могла бы умереть. Он постарался забыть об этом событии, глубоко закопав молодую женщину и ее ребенка, и надеялся никогда не вспоминать о нем. Он взглянул на Байрони. Она сидела с опущенной головой, закрыв лицо руками.
Ко всеобщему облегчению, Тони заговорил о Дэвиде Бродерике:
— Он становится все более и более могущественным. Сказать, что Калифорния — страна больших возможностей, — не сказать ничего. Ведь Бродерик был хозяином одного из нью-йоркских салунов, а теперь стал сенатором Соединенных Штатов.
— Поосторожнее, Тони, — предостерег Хорас Ньютон, — он так могуществен, что, как я думаю, страна кишит его шпионами. Надеюсь, Делу не взбредет в голову выступить против него.
— Дел не дурак, — заметил Тони. — Наш дорогой мэр Гаррисон держит Дела в курсе, что осуществимо и что нет.
Послышался пронзительный крик.
Все застыли.
— Так, так, любимая, кричи, — говорил жене Дел, — кричи как можешь громче.
Чонси так сильно сжала кулаки, что пальцы ее побелели.
— Больно… — шептала она.
— Я знаю, — успокаивал Дел, глядя на Сента глазами, полными тревоги.
— Отойди на минуту в сторонку. Дел. Я поговорю с твоей женой.
Чонси его не отпускала, он отошел всего на два шага. Сент сел рядом с нею.
— Вы делаете все правильно, Чонси, — спокойно заговорил он. — Все хорошо. Ребенок небольшой, ведь он немного поторопился. Я ожидаю появления на свет вашего сына или дочери к полуночи. Кстати, ужин был превосходным. Я заметил, что вы съели немного.
Это хорошо.
— В полночь! — громко простонал Дел. — Еще целых три часа!
— Это ваш первый ребенок, — продолжал Сент, слегка поглаживая руку Чонси. — Теперь уже скоро.
А теперь дышите так, как я вас учил. Вот так, глубже, и не боритесь с болью. — Сент встал и отошел от кровати, чтобы еще раз вымыть руки в тазу с горячей водой, которую принесла Лин. — Давайте, — сказал он подходя к изножью кровати, — посмотрим, где теперь этот парень.
Чонси почувствовала его пальцы в тот самый момент, когда от новой схватки ей показалось, что ее разрывают на части.
— Дышите глубже, Чонси!
Примерно через час в гостиную вернулась Агата.
— Успокойтесь, пожалуйста, — сказала она, оглядывая уставившихся на нее гостей. — С Чонси все в порядке. Жив и Делани, точнее, чуть живой. Хорас, налей-ка всем виски. Байрони, пойдемте со мной на минуточку. Мне нужно кое-что вам сказать.
Байрони последовала за Агатой из гостиной в вестибюль.
— С ней действительно все в порядке?
— Да, дорогая. Уверяю вас. Сент отвлекает ее разными смешными историями. Она улыбается, а вот бедный Делани выглядит как перед казнью. Я хотела сказать вам, что с облегчением услышала о вашем с Брентом отъезде из Сан-Франциско. В конце недели, да? — Байрони молча кивнула, и Агата продолжала:
— Все дело в Ирен, разумеется. Она сплетен не изобретает, но и не делает ничего, чтобы их пресекать.
Надо сказать, она не притворяется жертвой, но Сэлли Стивенсон со своей противной дочкой не унимаются.
Будьте уверены, за время вашего отсутствия мы с Чонси сделаем все для того, чтобы остановить отвратительные намеки и толки. Думаю, что к вашему возвращению все развеется. Как знать? Может быть, найдется какой-нибудь умный человек, который сумеет обуздать Пенелопу.
— Благодарю вас, Агата.
Пожилая женщина ласково улыбнулась и похлопала Байрони по руке:
— Все образуется, дорогая, увидите. Ну а теперь пойду наверх. Нельзя, чтобы роженицу окружали мужчины! Господи, что они понимают?
Чонси почувствовала, как пальцы Сента массировали ей живот.
— Подойдите к нам, Дел, почувствуйте своего ребенка.
Делани осторожно приложил к животу ладонь, ощутил начало схватки и содрогнулся.
— Неужели ты не можешь облегчить ей боль, Сент?
Сент покачал головой:
— Пока нет. Схватки нельзя ни замедлять, ни останавливать. Надо, чтобы ребенок родился как можно скорее. Когда придет время, я дам ей хлороформ.
Чонси снова закричала высоким, пронзительным голосом, от которого Делани пробрала дрожь.
— О Боже, — беспомощно простонал он.
— Похоже, мы дождались, — сказал Сент. — Ребенок пошел, Чонси. Тужьтесь, Чонси. Вот так.
