При этом Иосиф II крайне отрицательно относился к литераторам, журналистам и общественному мнению в целом, называя «писак» и «газетчиков» «голодными шатунами, готовыми продать своё перо первому встречному».
В этой связи стоит рассматривать получивший печальную известность указ от 20 августа 1788 г., по которому книгоиздательство приравнивалось к вязанию чуток и торговле сыром.
– В сфере экономической политики Иосиф II придерживался в основном физиократических идей, рассматривая землю в качестве главного источника национального богатства. Из этой основополагающей идеи следовало и его особое отношение к крестьянству, которое было явно покровительственным. Ведь крестьяне составляли подавляющую часть населения и были основными налогоплательщиками. Следовательно, по мысли Иосифа II, им следовало обеспечить по возможности больший заработок, не отвлекая их вместе с тем от земли и ограждая от излишних притязаний помещиков-дворян. К городам он, наоборот, относился отрицательно, считая их рассадниками безделья и разврата, что несколько напоминало воззрения Жан-Жака Руссо. Низшие городские слои он считал трутнями, живущими за счет государства и не приносящими никакой пользы. Поэтому он настаивал на том, чтобы в рекруты забирались, прежде всего, «лакеи и парикмахеры», а не работники-крестьяне. В этой же связи следует рассматривать и указание Иосифа II выдавать субсидии мануфактуристам только в том случае, если предприятие основывалось не в городе, а где-нибудь в деревне. Тем не менее, для развития торговли («паразитного» занятия, по мнению и физиократов, и лично Иосифа II) он делал все от него зависящее: проводил за государственный счет дороги, оборудовал почтовое сообщение, упорядочил денежную систему, отменил казенные монополии, строил порты на Адриатике, вводил заградительные пошлины на те товары, которые производились в Австрии (до 60 % их стоимости). Но главная забота была все-таки о крестьянах. Чтобы налоговое бремя распределить более равномерно, Иосиф II в 1784 г. издал указ о составлении единого кадастра земель. При этом каждый землевладелец, внесенный в кадастр, должен был уплачивать 12 флоринов 13 1/3 крейцера с каждых 100 флоринов дохода без различия сословия и состояния.
[272]
Экономическая политика Иосифа II, как и мероприятия в других областях общественной жизни, напоминает, на наш взгляд, реформы Петра I с той разницей, что при Петре основная часть налогового бремени была возложена на крестьян, а крепостничество резко усилено, при Иосифе II, наоборот, была поставлена задача обеспечить крестьянам более-менее приемлемый уровень жизни, крепостное право отменено, а налоговое бремя распространено более равномерно и на другие слои населения, включая дворян.
Если в целом оценивать внутреннюю политику Иосифа II, то нельзя не признать ее крайне жёсткий и, даже, радикальный характер. Жёсткая централизация и регламентация в сфере управления, антиклерикализм и поощрение начального образования в духовной сфере, физиократические идеи в экономической политике, и, наконец, радикальные реформы в социальной политике, которая носила антидворянский и, в какой-то степени, прокрестьянский характер – таковы составные элементы внутриполитического курса Иосифа II. И в принципе не так уж и важно, из каких принципов он исходил – из идей Просвещения или из чисто фискальных соображений, но факт остается фактом: дворяне при нём лишились самоуправления, были уравнены с другими подданными перед законом и в сфере налогообложения, потеряли почти все свои привилегии в суде и администрации, наконец, были лишены главного – бесплатного труда крестьян и стеснены в своих владельческих правах. Положение крестьян было, наоборот, резко улучшено: крепостное право отменено, оставшиеся повинности, включая арендную плату за землю, были строго фиксированы. Недаром публицисты того времени называли Иосифа II «мужичьим богом» и «дворянской немощью».
Для того времени такие изменения, да еще и проводимые по личной инициативе монарха, выглядели сверхрадикальными. Естественно, возникает вопрос, почему Иосиф II пошел на столь резкий разрыв с прошлым? Ответом могут служить мысли самого Иосифа II, высказанные им в одном из писем матери Марии Терезии в 1778 г., незадолго до вступления на престол: «Положение в государстве катастрофическое; все гражданские и политические связи порваны, люди и провинции становятся все несчастнее и приходят в упадок; все пойдет еще хуже, если мы не изменим образа действий…».
[273]
Приведённый отрывок, на наш взгляд, однозначно показывает главный побудительный стимул радикального реформаторства австрийского императора – опасение революционного взрыва. Альтернатива, по его мнению, была предельно проста: либо радикальные реформы ради «общего блага» сейчас, либо революция и крах государства в самое ближайшее будущее. Вот почему Иосиф II столь настойчиво проводил реформы и пошел на прямой разрыв с прежней социальной опорой режима – дворянством и верхушкой горожан. Новой опорой государственной власти он считал, судя по всему, бюрократический аппарат и армию безотносительно к сословной принадлежности. Как нам кажется, Иосиф II рассчитывал стать своеобразным «всенародным» императором, пекущемся об «общем благе» всех подданных и выражающим интересы не привилегированного слоя, а всего населения государства. Но это лишь наше предположение, исходя из логики действий императора. Каковы были его истинные побуждения – навсегда останется тайной, о конечных планах Иосифа II сведений не сохранилось.
Каковы же были итоги преобразований Иосифа II? Итоги эти были крайне противоречивыми. С одной стороны, непосредственные результаты реформ Иосифа II были плачевными. Разрушив старую социальную опору своего режима, он не успел создать новую и, по сути, оказался в полном одиночестве; его социальная политика восстановила против него дворянство и духовенство, а излишне централизаторский курс привел к восстанию в Бельгии и подготовке такого же восстания в Венгрии. Как метко заметил один памфлетист, «овца дает себя стричь, но начинает сопротивляться, когда с нее пытаются содрать шкуру, а Иосиф только этим и занимался».
[274] В результате, чтобы предотвратить потерю Венгрии, по усиленной просьбе наследника-брата, Иосиф II, находясь при смерти, 20 января 1790 г. подписал рескрипт об отмене всех реформ в Венгрии, кроме дарования веротерпимости и отмены крепостного права.
Но с другой стороны, благодаря своевременным действиям Иосифа II, в австрийской монархии были ликвидированы предпосылки для социального взрыва и предотвращена революция, может быть, даже более мощная, чем Великая Французская. Кроме того, был создан фундамент, позволивший Австрии более-менее успешно сопротивляться вначале революционной, а затем наполеоновской Франции на протяжении почти четверти века. Примерно о том же писал уже не раз упоминавшийся на этих страницах блестящий знаток истории Австрии П. П. Митрофанов: «…Иосиф II был способным, дельным, бескорыстным императором, наделённым самыми благими намерениями, который пал под соединенными усилиями внешних врагов, приверженцев старого порядка, оскорблённых в своих интересах…, и который не встретил поддержки со стороны тех элементов, на которые он рассчитывал… Тем не менее, не приходится говорить о полной неудаче его реформ: в немецких землях, успевших сжиться с абсолютным режимом и поэтому более покорных, мероприятия его уцелели, и мероприятия эти были настолько целесообразны, что Австрия жила ими до самой революции 1848 г. и даже дольше. Иосиф не был блестящим метеором, промелькнувшем на горизонте австрийской истории. Это бы крупный политический деятель, слишком рано и слишком резко решивший назревшие вопросы. И если погиб он сам, раздавленный трудами несносными, то впоследствии страна оказалась ему во многом обязанной. Современный австрийский либерализм до сих пор считает Иосифа II своим родоначальником – и с некоторым к тому основанием: никто не нанёс таких тяжких ударов клерикализму и феодализму, как этот могучий деспот-император».
[275]
