Ст. 21–22 можно охарактеризовать как социальные. И это тоже отголосок концепции Руссо. В Декларации 1791 г., подобные статьи отсутствуют. Ст. 21 посвящена общественному призрению, т. е. помощи неимущим. Это объявляется священным долгом нации: «общество обязано давать пропитание неимущим, как приискивая им работу, так и обеспечивая средства существования лицам, неспособным к труду». Ст. 22 посвящена образованию. Декларируется, что «общество должно всеми средствами способствовать успехам народного просвещения и сделать образование достоянием всех граждан». Бесспорно, заявленные принципы социальной политики звучат очень прогрессивно. Ни в одной из предыдущих Конституций (как Франции, так и США) о социальных правах граждан даже близко не упоминалось. Так что разработчики Конституции 1793 г. выступили в достойной роли первопроходцев.
Следующий блок статей (ст. 23–28) посвящён вопросу, связанному с народным суверенитетом – ещё одним ключевым понятием эгалитаристской концепции Руссо. Этим и объясняется такое повышенное внимание законодателей к этому вопросу. Обращает на себя внимание очень жёсткое, если не сказать больше, реагирование на возможные попытки присвоения народного суверенитета каким-либо лицом: «каждый, кто присвоит себе принадлежащий народу суверенитет, да будет немедленно предан смерти свободными гражданами» (ст. 27). Одновременно провозглашается право народа на пересмотр Конституции, т. к. «ни одно поколение не может подчинить своим законам поколения будущие» (ст. 28).
Ст. 29–32 касаются права граждан участвовать в создании законов через представителей и права на занятие государственных должностей. Причём сами государственные должности рассматриваются не как отличие или награда, а как почётная обязанность. Специально отмечается, что государственные должностные лица подконтрольны народу и законам и не имеют права претендовать на большую неприкосновенность, чем обычные граждане (ст. 31).
Наконец, последние три статьи 33–35 посвящены вопросу сопротивления угнетению. Причём трактовка его – самая радикальная: «когда правительство нарушает права народа, восстание для народа и для каждой его части есть его священнейшее право и неотложнейшая обязанность». Опять же, это чуть ли не дословное цитирование одной из краеугольных идей социально-политической концепции Руссо.
В целом, на основе анализа Декларации прав 1793 г. можно сделать следующие выводы. Во-первых, Декларация 1793 г., является прямым продолжением и развитием принципов и идей Декларации 1791 г. Во-вторых, авторы Декларации 1793 г. явно находились под влиянием эгалитаристской концепции Ж.-Ж. Руссо и его последователей, что нашло отражение в содержании большинства статей Декларации (особенно в вопросах о частной собственности, общественном благе, равенстве, народном суверенитете и сопротивлении угнетению). В-третьих, раздел о правах человека в Конституции 1793 г. расположен и сформирован более компактно, чем в Конституции 1791 г. Практически все права и свободы объединены и рассмотрены в рамках Декларации прав. В основном тексте Конституции можно отметить лишь право на гражданство (ст. 4–5) и две обязанности: платить налоги (ст. 101) и воинскую повинность (ст. 109). Такое компактное расположение данного раздела свидетельствует о более высоком уровне юридической техники Конституции 1793 г., что в выгодную сторону отличает ее от предшествующей Конституции. При этом, как и в Конституции 1791 г., раздел о правах человека предшествует всем остальным, что чётко демонстрирует присущую законодателям приверженность принципу верховенства прав и свобод личности. В-четвёртых, в Декларации 1793 г. впервые упоминаются социальные права человека, такие как право на получение образования и право на социальное обеспечение в случае неблагоприятных жизненных ситуаций.
Всё это позволяет назвать Декларацию прав 1793 г. более прогрессивным документом о правах человека, чем Декларацию прав в Конституции 1791 г. как с точки зрения юридической проработанности, так и с точки зрения содержания.
Структура законодательной власти по Конституции 1793 г.
Как уже отмечалось выше, деятельности законодательной власти посвящена большая часть Конституции – 51 статья из 124 (ст. 11–61).
[296] Уже на основе хотя бы этого факта можно предположить, что в системе государственной власти Франции по Конституции 1793 г. приоритет отдавался законодательной власти. Её структура предельно проста и, по сути, восходит к Конституции 1791 г.
Высшим органом законодательной власти является однопалатное Национальное Собрание, созываемое сроком на 1 год (по Конституции 1791 г. – 2 года). Сессия ежегодно начинается 1 июля и длится ровно год. Ни один государственный орган власти не мог распустить Национальное Собрание (ст. 39–41).
Выборы депутатского корпуса должны были проходить ежегодно 1 мая в первичных собраниях. В отличие от Конституции 1791 г. выборы проходили на основе только одного принципа – количества населения (ст. 21). Устанавливалась следующая норма – 1 депутат от 40000 граждан (ст. 22). Учитывая возможность изменения количества населения Франции в будущем (в сторону увеличения или уменьшения), точное количество депутатов в Национальном Собрании не указывалось. В выборах могли участвовать граждане Франции. Согласно ст. 4 гражданином считался каждый родившийся и имеющий местожительство во Франции, достигший 21 года; а также иностранец старше 21 года, живущий во Франции не менее 1 года, своим трудом приобретший собственность или женившийся на француженке, или усыновивший ребенка, или взявший на иждивение старика, или получивший гражданство от Законодательного Корпуса за особые заслуги. Как видим, возможность получения гражданства была достаточно широкой. Никакого имущественного ценза не упоминается. Следовательно, можно сделать вывод, что выборы депутатов должны были проводиться на основе всеобщего избирательного права для мужчин старше 21 года (ст. 22–24).
При этом выборы были прямыми, т. к. согласно ст. 8 народ непосредственно избирает представителей. Кроме того, на первичных собраниях избирались выборщики – по одному от каждых 200 человек (ст. 37), затем выборщики избирали местные органы управления, третейских посредников, судей уголовных и гражданских судов.
Для участия в первичных собраниях необходимо было соответствовать следующим требованиям: возрастному цензу (с 21 года), цензу оседлости (проживать на территории мелкой административной единицы кантона – не менее 6 месяцев) и быть французским гражданином (ст. 11). В каждом первичном собрании могло участвовать от 200 до 600 граждан (ст. 12). Выставить свою кандидатуру в качестве депутата мог любой французский гражданин «на всём пространстве республики» (ст. 28), т. е. необязательно только в месте своего проживания. Избрание выборщиков и депутатов Национального Собрания (на собраниях выборщиков) производилось абсолютным большинством голосов. Если ни один кандидат его не набрал, то проводился второй тур голосования по 2 кандидатам, получившим наибольшее количество голосов, если и 2-ой тур не выявит победителя, то избирался старший по возрасту, а если возраст был одинаковым – то по жребию (ст. 24–27). При этом запрещался принцип так называемого императивного мандата. Депутат считался представителем всей нации, а не только избравшего его округа (ст. 29). Выборы и выборщиков и депутатов Парламента должны были завершиться в течение 2 месяцев (май – июнь).
