73. В случаях, предусмотренных предыдущей статьей, Трибунат изобличает министра посредством акта, который обсуждается в обычном порядке Законодательным Корпусом, после того, как обвиняемый будет вызван и допрошен. Министр отдается под суд декретом Законодательного Корпуса, его судит Верховный суд, решения которого не подлежат ни апелляции (обжалованию по существу), ни кассации (обжалованию по формальным основаниям).
Верховный суд состоит из судей и присяжных. Судьи выбираются из своей среды Кассационным трибуналом; присяжные – из числа лиц, включенных в национальный список: каждый – по правилам, предписанным законом.
74. Гражданские и уголовные судьи, в случае совершения деликтов, связанных с их должностными функциями, направляются (для рассмотрения дела) в трибуналы после того, как Кассационный трибунал аннулирует их действия.
75. Правительственные служащие, за исключением министров, не могут быть преследуемы за действия, связанные с их функциями, кроме, как по решению Государственного совета: в этом случае преследование имеет место в обычных трибуналах.
Глава VII
Общие положения
76. Жилище каждого человека, проживающего во Франции, является ненарушимым убежищем.
Никто не имеет права войти туда в течение ночи, кроме случаев пожара, наводнения или по требованию проживающих в нем. В течение дня туда можно войти только с целью, предусмотренной законом, или по приказу, отданному публичными властями.
77. Для того чтобы приказ об аресте был выполнен, необходимо:
1) чтобы в нем точно указывались мотивы ареста и был приведён закон, на основе которого отдан приказ;
2) принадлежность должностного лица, который наделён законом этой властью;
3) чтобы лицо было поставлено в известность об этом и ему была оставлена копия (приказа об аресте).
78. Охранник или тюремщик не может ни принять, ни заключить никого без занесения в регистр акта, приказывающего производство ареста: этот акт должен являться приказом, выданным в форме, предусмотренной предыдущей статьей, или приказом о задержании, или обвинительным декретом, или судебным решением.
79. Каждый охранник или тюремщик обязан, независимо от отданного ему приказа, представить задержанного гражданскому офицеру, возглавляющему полицию места заключения каждый раз, когда он это потребует.
80. В представлении задержанного лица не может быть отказано его родственникам или друзьям, предъявившим приказ гражданского офицера, который должен быть согласован или с охранником, или тюремщиком, если они не представят судебный приказ о секретном содержании заключенного.
81. В случае, если те, кому законом не предоставлено право производить аресты, отдадут, подпишут приказ об аресте или произведут арест кого-либо; те, кто, даже обладая правом производить аресты, примут или заключат арестованного в место заключения, не предусмотренное законом; охранники и тюремщики, которые нарушат правила, предусмотренные тремя предыдущими статьями, – будут виновными в незаконном задержании.
82. Все строгости, проявленные при производстве арестов, заключении и исполнении приговоров, кроме предусмотренных законом, являются преступными.
83. Каждое лицо имеет право направлять индивидуальные петиции всем конституционным властям и специально в Трибунат.
84. Все публичные вооруженные силы соблюдают подчиненность: никакая воинская часть не может выходить из повиновения.
85. Деликты, совершенные военнослужащими, разбираются в военных трибуналах и на основе специального судопроизводства.
86. Французская нация объявляет, что она установит пенсии для всех воинов, раненных при защите родины, а также вдовам, детям военных, умерших на поле битвы и вследствие ранений.
87. Будут установлены национальные премии для воинов, которые отличаются, сражаясь за Республику.
88. Национальному институту поручено собирать открытия, совершенствовать науку и искусство.
89. Комиссия национального счетоводства устанавливает правила и контролирует счета доходов и расходов Республики. Эта комиссия состоит из семи членов, избранных Сенатом среди лиц, занесенных в национальный список.
90. Учреждённый орган может проводить заседания, если присутствуют две трети его членов.
91. Строй французских колоний определяется специальными законами.
92. В случае вооруженного восстания или волнений, угрожающих безопасности государства, законом может быть приостановлено, в определенном месте, на определенное время, действие конституции.
Это приостановление может быть временно введено, в этом случае, постановлением правительства, на основании одной из статей которого Законодательный Корпус, в случае его роспуска на каникулы, должен быть досрочно созван.
93. Французская нация заявляет, что она ни в коем случае не потерпит возвращения французов, которые покинули свою родину 14 июня 1789 года, за исключением случаев, предусмотренных законом об эмигрантах; она запрещает вводить какие-либо новые исключения по этому поводу.
Имущество эмигрантов безвозвратно переходит в собственность Республики.
94. Французская нация заявляет, что после совершения законной продажи национального имущества, независимо от его происхождения, законный приобретатель не может быть лишен его, за исключением случаев, когда третьи лица предъявляют к национальной казне требования о возмещении понесенных убытков.
95. Настоящая конституция будет впоследствии предложена для принятия французскому народу.
Конституционная Хартия Франции 4 июня 1814 г.
Божественное Провидение, призывая нас снова после долгого отсутствия в наши государства, возложило на нас великие обязанности. Мир составлял первую потребность наших подданных: мы неустанно заботились о нем, и этот мир, столь необходимый Франции, как и остальной Европе, подписан. Современное состояние королевства требовало конституционной хартии: мы обещали ее, и теперь ее обнародуем. Мы рассудили, что, хотя вся власть сосредоточивалась во Франции целиком в особе Короля, наши предшественники не колебались видоизменять ее осуществление, сообразно различию времен, что, таким образом, общины были обязаны своим освобождением Людовику Толстому; укреплением и расширением своих прав Людовику Святому и Филиппу Красивому, что судебные учреждения были установлены и развиты законами Людовика XI, Генриха II и Карла IX, наконец, что Людовик XIV определил почти все части государственного управления различными указами, мудрость коих еще доселе ничем не превзойдена. Мы должны были, по примеру Королей, наших предшественников, принять в расчет последствия постоянно возрастающих успехов просвещения, новые отношения, которые эти успехи внесли в общество, направление, укоренившееся в умах за последние полвека и важные перемены, из этого воспоследовавшие: мы признали, что желание наших подданных иметь конституционную хартию есть выражение действительной потребности, но, уступая этому желанию, мы приняли все меры к тому, чтобы эта хартия была достойна нас и народа, которому мы гордимся повелевать. Мудрые люди, взятые из первых учреждений государства, соединились с комиссарами нашего Совета для работы над этим важным делом. Признавая, что свободная и монархическая конституция должна была оправдать ожидания просвещенной Европы, мы в то же время должны были памятовать и о том, что наш первый долг относительно наших народов повелевает нам охранять, для их же блага, права и преимущества нашей короны. Мы надеялись, что, наученные опытом, они убедились, что одна верховная власть может дать установляемым ею учреждениям, ту силу, постоянство и величие, которыми она сама обладает, что, таким образом, когда мудрость Королей свободно сходится с желанием народов, конституционная хартия может быть долговечна, но когда насилие исторгает уступки у слабости Правительства, общественная свобода подвергается не меньшей опасности, чем самый престол… Мы искали, наконец, начал для конституционной хартии во французском характере и в достойных уважения памятниках прошедших веков. Так, мы усмотрели в восстановлении пэрии истинно национальное учреждение, которое должно связать все воспоминания со всеми надеждами, соединяя времена прошедшие и новые. Мы заменили палатою депутатов те древние собрания Мартовских и Майских Полей, которые так часто обнаруживали одновременно как ревность к интересам народа, так верность и уважение к власти Королей. Стараясь, таким образом, вновь связать цепь времен, прерванную пагубными уклонениями, мы изгладили из нашей памяти, как хотели бы, чтобы можно было изгладить их и из истории, все бедствия, постигшие отечество в продолжение нашего отсутствия. Счастливые вновь находятся на лоне нашей великой семьи, мы не могли ответить на любовь, в которой мы получаем столько уверений, иначе, как словами мира и утешения. Самое заветное желание нашего сердца в том, чтобы все французы жили братьями и чтобы никогда никакое горькое воспоминание не нарушало спокойствие, которое должно последовать за торжественным актом, который мы ныне им даруем. Твердые в наших намерениях, сильные сознанием нашего долга, мы обязуемся перед собранием, нам внимающим, быть верными этой конституционной хартии, предоставляя себе присягнуть в ее соблюдении, с новою торжественностью, пред алтарями Того, кто взвешивает на тех же весах царей и народы. На основании сего, Мы добровольно и в силу свободного осуществления нашей королевской власти, даровали и даруем, уступили и пожаловали нашим подданным как за себя, так и за наших преемников, навсегда нижеследующую конституционную Хартию:
