Однако во время новой «либеральной волны» Кочубей вновь пришёлся ко двору и в 1819 г. второй раз получил пост министра внутренних дел, в должности которого пробыл до 1823 г., когда вновь ушёл в отставку, на этот раз добровольно, не видя дальнейших перспектив в своей деятельности. Справедливости ради следует сказать, что при своем карьеризме и приспособленчестве Кочубей никогда не оставлял либеральных принципов, выработанных в молодости и по мере возможности старался претворять их в жизнь. Недаром, именно его Николай I поставил в 1826 г. во главе Секретного Комитета по подготовке проектов государственных преобразований, а в 1827–1834 гг. В. П. Кочубей был председателем Государственного Совета, в должности которого он и умер.
Таким образом, участники Негласного Комитета были людьми совершенно разными, каждый имел свои собственные цели и стремления. Но было у них и нечто общее.
Во-первых, все они были выходцами из аристократических семейств, получили прекрасное образование в духе Просвещения;
Во-вторых, почти все «молодые друзья» побывали за границей и на примере двух наиболее передовых стран (Англии и Франции) на практике познакомились с конституционной политической системой, а некоторые (Строганов – во Франции, Чарторижский – в Польше) принимали непосредственное участие в борьбе за претворение этих идеалов в жизнь.
В-третьих, почти все «молодые друзья» воспитывались за пределами России. В результате они имели недостаточное представление о российской действительности, и не представляли в полной мере сложности тех проблем, с которыми им предстояло столкнуться. Помимо этого, «молодые друзья» имели разные мотивы своей деятельности.
Всё это вместе взятое и определило преимущества и недостатки созданного в июне 1801 г. Негласного Комитета. Однако, основы его были заложены в 1797 г., когда начал функционировать кружок «молодых друзей». Целью его было воздействие на общественное мнение в духе просветительских идей, чтобы подготовить его к будущим переменам.
[111]
С этой целью на средства Александра было организовано издание «Санкт-петербургского журнала» (редакторы – А. Ф. Бестужев и И. П. Пнин), в котором на протяжении года публиковались выдержки из произведений просветителей и их последователей в России. Напомним, что А. Ф. Бестужев – отец пяти будущих декабристов Бестужевых, И. П. Пнин – последовательный сторонник А. Н. Радищева.
Кроме того, решено было привлечь к разработке будущих реформ наиболее авторитетных государственных деятелей, зарекомендовавших себя сторонниками Просвещения и либерализма. На осторожные предложения «молодых друзей» откликнулись два маститых сановника – дядя Кочубея канцлер Александр Андреевич Безбородко и бывший глава Коммерц-коллегии граф Александр Романович Воронцов.
Записка А. А. Безбородко «О составлении законов Российских» предлагала усовершенствовать законодательную деятельность государственной власти. В записке были сформулированы основные цели и задачи ближайших реформ, которые «молодые друзья» взяли на вооружение. Итак, каковы эти задачи?
Безбородко предлагал удалить наиболее опасные для государства черты крепостного права: ослабить элементы рабовладения; регламентировать крестьянские повинности; запретить продажу крестьян без земли, ограничить число дворовых, предоставить гарантии крестьянской собственности на движимое имущество. Всё это должно было быть увенчанным изданием особой Жалованной грамоты для крестьянства подобно Жалованным грамотам дворянству и городам;
Кроме того, он предлагал облегчить положение торгово-промышленных слоев города – для этого нужно уменьшить пошлины, предоставить свободу передвижения по стране и за её пределами;
Следующее положение касалось преобразования государственного аппарата, создания сословного законосовещательного представительного учреждения, введения в будущем в состав Сената представителей не только дворян, но и других сословий, т. е. предлагалось сделать Сенат представительным всесословным органом; создания системы местного самоуправления, депутаты от органов которого будут первоначально рассматривать новые государственные законы в местных Собраниях депутатов, направляемые затем для обсуждения в Общее Собрание Сената и императору.
[112]
В историографии этот проект оценивается по-разному. Марк Раев считал, что «Безбородко хотел не только реформировать государственные учреждения, но и постепенно изменить социальную структуру общества, что должно было гарантировать безопасность личности и собственности большинству подданных».
[113] Однако, П. С. Грацианский, возражая М. Раеву, считает, что для такого утверждения нет оснований, т. к. «Безбородко не покушался на основы феодального строя, а некоторое ограничение прав помещиков вряд ли можно назвать ломкой социальной структуры».
[114]
Конечно, вряд ли Безбородко намеривался резко изменить социальную структуру общества, его намерения явно столь далеко не шли. Но с другой стороны, выполнение плана Безбородко могло стать первым шагом на пути изменения этой самой социальной структуры. Так что, по-своему правы оба исследователя.
«Молодые друзья» с восторгом встретили этот проект, который стал основой их программы реформ.
Примерно в это же время свой проект реформы Сената представил Александр Романович Воронцов (1741–1805). Будучи в 1762–1768 гг. послом в Англии и Голландии, Воронцов имел возможность наиболее полно ознакомиться с принципами конституционной монархии. Используя свой опыт и знания, Воронцов предлагал наделить Сенат функциями посредника между государем и народом, предоставив ему также право выдвигать кандидатов на посты президентов коллегий, губернаторов и т. д. Данное положение явно напоминает проект Д. М. Голицына 1730 г. и проекты Н. И. Панина. В заключение своего проекта Воронцов предлагал издать «коренные законы, заимствовав их из существующих в Англии», как-то: Grande Charter, Habeas corpus act, согласуя их, однако, с особенностями существующего законодательства.
[115] Мысли, высказанные в этом документе, позволяют считать «Записку» Воронцова одним из источников «Жалованной Грамоты» 1801 г. Сходные идеи Воронцов излагал в еще одной записке «О России в начале нынешнего века».
[116] Им же написано «Рассуждение о непродаже людей без земли»
[117], созвучное с идеями Александра I, изложенными в рескрипте Академии Наук 1801 г.
