— Ты чего? Что случилось? — спросил он, заметив моё ставшее вдруг неадекватным поведение.
— Ничего, всё…нормально.
Мужчина с залысинами подошёл совсем близко.
— Добрый день, Дмитрий Владимирович, — протянул ему руку Марат. — Рад встрече.
— Добрый, Марат Ильдарович, — ответил ему на рукопожатие Дмитрий. — Уже вернулся из штатов?
Говорил с Маратом, а сам уставился масляным взглядом на меня. Прошёлся по моему телу и вернулся к лицу. Он узнал меня. Помнит. Руки задрожали от воспоминаний, которые водопадом обрушились на мою голову, от воспоминаний, которые я так старательно пыталась вытравить из памяти так долго.
— Вернулся, — улыбнулся ему Марат.
— Временно или…
— Или, — кивнул мой будущий муж. — Будем строить бизнес здесь.
— Правильно, — похвалил ему мужчина, продолжая пялится на меня. — Надо быть патриотом. Жена твоя?
— Да, жена, — кивнул Марат. — Ангелина. А это Дмитрий Владимирович Матвеев.
— Очень приятно, — произнёс он угрожающе ласково.
— И мне тоже, — еле выдавила я из себя и ощутита, как к горлу подступает приступ тошноты. — Мне в уборную надо, — сказала я тихо Марату. — Можно я выйду?
— Иди, конечно, — кивнул Марат. — Только я не смогу тебя сейчас проводить.
— Не нужно ничего. Я сама… найду.
Отпустила его руку и развернулась к мужчинам спиной. Они о чём-то продолжили активно говорить. В ушах у меня шумело, ладони вспотели, последние метры до туалета я преодолела почти бегом, и меня тут же вывернуло — то ли от токсикоза, то ли от нервов, а после возле раковин попыталась успокоиться и уговорить бешено бьющееся сердце не лупить так по рёбрам. Я опёрлась руками о бортики раковины и склонилась над ней. Меня трясло мелкой дрожью.
Это он. Тот, кто так долго снился мне в ночных кошмарах. Тот, кто и являлся для меня истинным кошмаром. А теперь он стоит и пожимает руку моему мужу…
36.
Поняла, что успокоиться не могу. Не смогу туда вернуться. Туда, где ОН. Слезы сами собой бежали из глаз, смазывая к чертям собачьим весь макияж. Спустя минут десять в дверь постучали и потянули её на себя. Я обернулась и увидела Марата.
— Ты куда пропала? Ушла, и с концами. Так, Ангел, — нахмурился он и развернул меня к себе за плечи. — Почему ты плачешь? Кто тебя обидел так? Тебе вредно так переживать.
— Я не пойду туда, Марат, — вцепилась я в его пиджак ледяными пальцами и рыдала. — Не заставляй… меня идти…
— Да что случилось, чёрт возьми? — поднял брови вверх Марат. — Ты можешь объяснить нормально? Ты знаешь Матвеева? После встречи с ним сама не своя стала.
— Да, — проглотила я очередные слёзы и опустила глаза. — Знаю… Даже больше, чем ты думаешь…
— Он что — твой бывший, что ли? — спросил Марат, поняв, что я имела в виду, но не до конца. Вряд ли он мог представить себе, какой ужас я пережила.
— Нет… Он… — попыталась я начать, но язык не поворачивался рассказать.
— Смотри на меня, — слегка тряхнул меня за плечи Марат. — Прекрати рыдать. Скажи мне, что он тебе сделал, я эту суку в порошок сотру. Что он сделал?
— Но ведь он твой… возможный инвестор, — проговорила я сквозь рыдания.
— Да плевать. Ты мне важнее денег, я же говорил уже. Рассказывай.
Я молча продолжила глотать слёзы. Не могу я о таком говорить. Тем более с ним.
— Если узнаешь, то не женишься на мне. Бросишь…
— Что за бред ещё? — ещё больше нахмурился Марат. — Я не брошу тебя, я тебя люблю. Ты с ним спала или что? Чего ты так испугалась?
— Я… Не совсем, — закусила я губы.
— Как это понимать? — снова ничего не понял Марат. — Мы с тобой одна семья теперь, Лина. У нас не должно быть секретов друг от друга. Расскажи мне, чтобы я не додумывал сам, какая бы ужасная правда ни была.
Опустив голову, я коротко пересказала ему историю своей модельной карьеры. Какая я была красивая, но доверчивая и наивная дура. Как меня обманул мой "парень" и менеджер в одном лице, сыграл роль моего сутенёра, сделав меня проституткой для Матвеева, как Матвеев наедине мне угрожал рассправой, если я не соглашусь развинуть перед ним ноги…
Марат напряжённо слушал и пребывал одновременно в шоке и в холодной ярости, которая волнами расходилась по всему тесному помещению уборной. Когда рассказ кончился, я замолчала и снова заплакала, закрыв лицо ладонями, потому что вспомнила о своём унижении, потому что теперь Марат будет считать меня грязной шлюхой, но я ведь не сама на это пошла… Меня вынудили.
— Сука! Сука! Сука!! — замолотил вдруг он кулаками по кафелю, едва не разбив и его, и кулаки.
Я закрыла голову руками и еще горше заплакала. Это всё… Он уйдет, он не будет с такой испорченной, как я…
Однако через минуту я ощутила, как мои руки убирают от лица. Марат смотрел на меня. Его ресницы были мокрыми. Он почти плакал? За меня? Ему настолько больно?
— Больше никто не обидит тебя, — твёрдо сказал он мне в глаза. — Никогда. Дашь мне имя второго. Я оплачу им по счетам. Они пожалеют, что сделали это. Ублюдки. Твари!
— Марат, не надо… — попросила я, осмелившись дотронуться до его рук, которыми он держал меня за лицо. — Не надо никого наказывать. Просто скажи… скажи мне, что я тебе не противна. После этого всего…
— Девочка моя, — притянул он меня к себе на грудь, стал успокаивающе для нас обоих гладить меня по спине. — Ты такое пережила… Это самое страшное, что может случиться с женщиной. Ты не должна винить себя. Твоя вина лишь в том, что ты такая красивая, что мужчинам сносит башню. Виноваты только эти ублюдки, что позволили себе так мучить тебя и издеваться… Хорошо, что вообще не убили.
— Ты не считаешь меня шлюхой?
— Нет, ты что, милая, — нахмурился он. Ему больно вместе со мной. Я чувствую. — Шлюхи идут на это осознанно. Ты не виновата ни в чём, маленькая моя!
— И ты не передумал на мне жениться?
— Ни в коем случае. Я, наоборот, намерен этим заявить всему миру, что ты больше не одна. Никто больше не посмеет даже подойти к тебе, потому что каждая собака в подворотне будет знать, что ты со мной, что ты под моей защитой. Нам надо забыть… Забыть об этом. Мы больше никогда не будем говорить об… этом. Мы забудем. Всё будет хорошо.
От его слов по моим щекам снова побежали солёные дорожки. Теперь уже от облегчения, что он не считает меня прокаженной. Марат стёр пальцами мои слёзы.
— Не плачь, девочка моя, — он снова прижал меня к себе так, словно я самое ценное, что есть для него в этом мире. После Алиски и бабули, конечно. — Ты для меня самая лучшая, самая красивая, самая желанная. Мама моих детей, любимая женщина… Мне всё равно, что было до меня. Я принимаю тебя такой, какая ты есть, с прошлым. Но мы будем смотреть только в будущее. А там нас с тобой ждёт только хорошее. У нас скоро свадьба, мы полетим на острова вместе с нашей доченькой, такой же красавицей, как её мама, а потом у нас родится сынок. Всё будет хорошо.
