— Вот почему Найда так их ненавидит! — неожиданно осенило Чака.
— И поэтому тоже, — согласился Шимаэл. — Вот по этой самой причине на вылазку пойду я, а не ты. Приготовил свои игрушки?
— Да. Вот, смотри, — Чак протянул ему на ладони блестящую пуговицу и бесформенный розовый комочек. — Пуговица — это «база» с телекамерой, а комочек — гарнитура. Прилепим его тебе за ухо, будет выглядеть как родинка.
— Ладно, а с пуговицей как поступим?
— Пришьем куда-нибудь, — Чак попытался приложить кругляш к потрепанной куртке Шимаэла, которую тот позаимствовал в раздевалке за алтарем.
— Я т-те дам «пришьем»! — пилот отобрал у него пуговицу. — Ты видишь на мне хоть что-то на нее похожее? Куда ты ее пришивать собрался? На лоб?
— Чем она тебе не угодила-то?
— Слишком аккуратная, слишком новая, явно не с этой куртки. Будет в глаза бросаться.
— Какой же ты параноик! — Чак закатил глаза. — И что ты предлагаешь?
— Не хмурься так, ранние морщины появятся, — Шимаэл покрутил пуговицу в руках. — Можно ее в карман положить, а перед ней дырочку проковырять. Ха, да тут, пожалуй, даже и ковырять ничего не надо, — он просунул палец сквозь дырку в истертом нагрудном кармане. — Давай сюда липкую ленту, приклеим нашу пуговку изнутри, и все будет отлично!
Через несколько минут экипировка Шимаэла была завершена, и Чак приступил к проверке связи, вполголоса бормоча свое неизменное: «Раз, раз, раз, проверка, проверка…».
— Какая дальность связи у этой штуки? — поинтересовался пилот, прилаживая на спину рюкзак.
— Трудно сказать, все зависит от конкретных условий. Здесь важнее мощность и чувствительность моей аппаратуры, а ее у нас с запасом. Будем надеяться, что километров на десять-пятнадцать хватит. Тем более что никакие посторонние радиопомехи нам не грозят — эфир девственно чист.
— Понятно. Но если связь прервется, не начинай паниковать сразу, всякое могло случиться. Подожди хотя бы секунд десять.
— Кончай паясничать! — скривился Чак. — Нож не забыл?
— Какой? — Шимаэл оторвался от сундучка с деньгами, из которого выбирал мелкие монеты.
— Ну, тот самый, из кабинета.
— Зачем он мне?
— Покажешь его кузнецу, чтобы он понял, что именно ты от него хочешь.
— Знаешь, Чак, — Шимаэл сокрушенно покачал головой, — я все время теряюсь: ты и в самом деле такой болван или умело прикидываешься?
— У тебя получается, что я говорю исключительно глупости! То не так, это не эдак… В чем здесь-то проблема?
— Тебе напомнить, как мы обошлись с его владелицей? — Шимаэл кивнул головой в сторону коридора. — Кузнец может прекрасно помнить, когда и для кого он его выковал, а тут явлюсь я и начну совать ему этот нож под нос! Как он на меня посмотрит?
— Ладно, уговорил, — Чак виновато поскреб лысину, — но как ты тогда объяснишь ему, что к чему?
— Буду импровизировать. А если у тебя будут возникать дельные идеи или вопросы по технологии, то ты их высказывай, а я их по возможности озвучу.
— Помню-помню.
— Тогда я выдвигаюсь, — Шимаэл ссыпал собранную мелочь в карман и напоследок еще раз взъерошил волосы. — Запись выключил?
— Да, — Чак поставил на паузу трансляцию с камер наблюдения.
— И не забудь запереть за мной дверь.
Шимаэл нырнул в густой утренний туман, мгновенно проглотивший и его самого и звук его шагов. Он в мельчайших подробностях хранил в голове карту Келчега, а потому ориентировался больше по памяти, и почти отсутствующая видимость не представляла серьезной помехи. Зато такие условия позволяли улизнуть из Храма незамеченным.
Пройдя вдоль невысокого забора прилегающего кладбища, Шимаэл повернул налево и вскоре оказался на центральной площади. Неподалеку размытым пятном темнела громада челнока, в тумане казавшаяся гораздо крупнее, чем на самом деле. Чак не зря извел на него столько черной краски — машина и впрямь смотрелась внушительно и грозно. Где-то далеко вверху виднелся шпиль Храма, словно маяк, высящийся над клубящимися белыми волнами.
Чтобы попасть на дорогу, ведущую на север, к кузнице, требовалось пересечь площадь по диагонали, и Шимаэл зашагал по брусчатке, внимательно прислушиваясь к окружающим звукам. Ему совсем не хотелось угодить под копыта лошади или под колеса телеги, что в таком густом как молоко тумане представлялось делом нехитрым.
Но вместо этого он чуть было не споткнулся о коленопреклоненную фигуру, сгорбившуюся прямо посреди площади. От неожиданности у Шимаэла даже екнуло сердце. Он уже начал предполагать самые худшие варианты, но тут заметил чуть поодаль еще одну распластавшуюся на камнях фигуру. Подойдя ближе, он различил еле слышное бормотание.
— Что это с ними? — прошептал в ухо озадаченный Чак.
— Они молятся, — отозвался Шимаэл, убедившись, что поблизости никого нет, и его никто не слышит.
— Прямо здесь, на камнях?
— Думаю, они поклоняются нашему челноку. Для них он, наверное, Небесная Ладья их богини или что-нибудь в этом роде.
— Здорово мы их…
— Найда умеет быть убедительной, — Шимаэл умолк, поскольку из тумана уже проступило крыльцо таверны, располагавшейся в дальнем углу площади.
Он подошел и присел на ступеньку, сделав вид, будто поправляет сбившуюся портянку. Попутно он прислушивался к доносящимся из-за двери голосам, а также украдкой осмотрел людей, расположившихся на широком крыльце, которое тянулось вдоль всего фасада здания. Судя по всему, в гостинице уже не осталось свободных мест, и прибывающим паломникам приходилось ночевать прямо здесь, с минимумом удобств.
— Наше почтение, странник, — поприветствовал Шимаэла один из них, — далеко ли путь держишь?
Пилот отметил про себя неспешную манеру разговора, свойственную сельским жителям, обращение на «ты», а также некоторые особенности выговора: более округлое «О», размытое «Р», которое больше походило на растянутое «Г» и еще ряд других. Он уже давно не упражнялся в имитации акцентов и мог лишь надеяться, что не совсем позабыл, как это делается.
— Доброе утро, почтенный господин, — кивнул Шимаэл. — Вообще-то я шел в Торреск, но вчера узнал, какие чудные дела тут у вас творятся. Не мог не завернуть.
— Да уж, — согласился его собеседник, — дивные времена настали. Ты слышал, что Сиарна обвинила Жриц в извращении ее заповедей?
— Разумеется! И должен признать, что я до сих пор в шоке!
— Думаю, уже скоро многое прояснится.
— Почему ты так считаешь? — Шимаэл заинтересовано наклонил голову. — Что-то должно произойти?
— Подобные вести распространяются быстро. Во многих Храмах есть машины для связи со столицей, и я уверен, что Верховная Жрица уже извещена о том, что случилось. Полагаю, что через несколько дней она прибудет сюда.
