— У меня есть план получше, — зло процедил он и брезгливо пнул согнувшегося Скрябина.
Тело Ректора пролетело пару метров и завалилось прямо передо мной. В его глазах плескался ужас и непонимание происходящего. Всеволод Скрябин был еще жив, но не мог пошевелиться. Я родовым взором заметил, как мутно-коричневый родовой поток Бутурлина от воткнутого осколка растекается по энергоканалам Ректора, парализуя его.
Все что мог сейчас Скрябин это беспомощно лежать и надеяться, что Бутурлин не станет его убивать. Но я уже понял, что живым Ректор отсюда не уйдет.
— А ты умнее чем кажешься, боярин, — похвалил я.
— И почему не бежишь? — вскинул бровь Бутурлин и что-то резко вспомнив, взмахнул руками.
От тела боярина к стенам по периметру потянулись бурые энергетические потоки.
Усилил барьер чтобы не дать мне сбежать. Неплохой ход. Как я и думал убивать сейчас он меня не планирует.
— Потому что не понравятся утренние заголовки в газетах, — ответил я.
Бутурлин подвис на секунду, а потом внезапно оживился:
— О! Так ты понял мой план? Неплохо, пацан, хвалю. И как тебе? Согласись лучше той мути, что навертел Скрябин своим отчаявшимся мозгом.
— Немного, — пожал я плечами, но признаться, свинорыл был прав.
План Скрябина был лишь последней соломинкой, за которую Ректор мог ухватиться ради призрачного шанса не получить наказание от Вельяминова и был обречен на провал. Пусть сам Ректор хоть трижды был убежден что прав, мне его действия не несли никакой угрозы и никак не помогали совету если уж на то пошло.
Но вот то, как быстро в текущей ситуации сориентировался Бутурлин впечатляло. Подобного я мог ожидать много от кого, но что у дуболома Леонида Бутурлина в башке есть не только камни, но еще и мозг, это сюрприз.
— Как тебе такой заголовок, — немного расслабился Бутурлин, когда понял, что я не пытаюсь сбежать, — «Едва пробужденный внук Иркутского демона жестоко убил Ректора Академии!»?
Еще живой Скрябин под ногами в ужасе промычал что-то нечленораздельное. Ага, и до него теперь дошло что Бутурлин не оставит его в живых.
— Хотя ты и сам знаешь, что до заголовков утренних газет ты не доживешь, — оскалился Леонид Бутурлин, — тебя обвинят и казнят раньше.
Пора.
— Это мы еще посмотрим, — хмыкнул я, сконцентрировал поток в ладонях, подскочил к корчащемуся Скрябину и одним рывком выдернул осколок.
Тут же закрыл глаза, нащупал в теле Ректора инородную бурую энергию и вытянул ее из Скрябина, вернув ему контроль над телом.
Во время непродолжительного разговора с Бутурлиным я выжидал момент, когда он хоть немного расслабится и отведет взгляд. Потоки были наготове, потому весь маневр я исполнил так быстро, что Бутурлин не успел мне помешать.
— Убью… тварь… — прохрипел Скрябин, поднимаясь на ноги.
Все внимание Ректора было сосредоточено на Бутурлине. Не без труда он соединил внутренние потоки и занял боевую стойку. На меня никакого внимания не обратил и даже спасибо не сказал. Неблагодарный какой-то Ректор у этой Академии. Фу таким быть.
Мимолетная расслабленность Бутурлина тут же улетучилась, а воздух знакомым образом потяжелел. Два боярина смотрели друг на друга, не решаясь сделать шаг.
Бутурлин лишь на миг отвлекался, чтобы убедиться, что я не убегаю с территории. Ну а я и не собирался. Как пропускать такое веселье? Дерущиеся насмерть члены боярского совета! Ни в одной из вариаций испытаний деда я не видел ничего подобного своими глазами!
Первым сделал ход Бутурлин и каменные плиты под ногами Скрябина поплыли в сторону, но на этот раз Ректор был сосредоточен и готов, поэтому легко удержал равновесие и рванул на противника.
Убедившись, что я никуда не убегаю, Бутурлин стал использовать тактику похожую на бой в убежище Романовых. Забрасывал врага смертоносными осколками с расстояния. Не зря весь двор поместья Бутурлина был украшен именно каменной отделкой.
Скрябину удавалось мягко перенаправлять атаки, но каждый раз это давалось Ректору все тяжелее. Сказывалась разница в чистой силе. Все-таки он был рангом пониже. К тому же сблизиться с Бутурлиным, который прекрасно себя чувствовал на открытой местности, не получалось.
— Хватит скакать, — зло бросил Бутурлин, не ослабляя напор, — просто сдохни уже во благо совета.
— Именно во благо совета я и прикончу тебя, гребаный предатель, — прошипел Скрябин и под его ногами вылез каменный осколок в виде двухметрового шипа.
Над полем боя раздался звук метала.
Когда пыл рассеялась Ректор покачивался и держался за бок, а во второй руке Скрябин держал метровую старинную саблю, украшенную золотом. Древний родовой артефакт, от которого сочилась сила рода Скрябиных.
Сила втягивалась в ранение Ректора и сливалась с его внутренними потоками.
— Занятный фокус, — отозвался Бутурлин.
И точнее не скажешь, даже мне было не понятно какую технику использовал Скрябин чтобы прятать артефакт. Держал до последнего, надеясь удивить Бутурлина лишь посмертно.
Но шип, который подловил Ректора в воздухе заставил его разыграть козырь раньше.
Скрябин использовал полученную передышку, чтобы немного восстановиться и пересмотреть тактику. Я понятия не имел чего можно ожидать от Скрябина, так как его семейка в моем мире обычно избегала открытых сражений и действовала из тени.
Даже родовой поток Скрябиных был труслив и не имел четко выраженной структуры и цвета. Сейчас я лишь по колебаниям воздуха мог отследить его действия.
— Может поговорим? — предложил изрядно растративший свои энергетические запасы Бутурлин. Он неслабо вложился в укрепление периметра и долго поддерживать интенсивную схватку уже не мог.
Скрябин это понял и ехидно улыбнулся. Благодаря родовой сабле его энергетический запас полностью восстановился, и Ректор вошел в резонанс со своим родовым артефактом.
Бутурлин счел это за ответ и одним взмахом израсходовал почти все остатки энергии на последнюю атаку. Тысячи микроскопических осколков полетели в Скрябина и Ректор просто побежал на них. Его полупрозрачные потоки энергии создали спереди многослойный барьер, от которого все усиленные осколки Бутурлина отлетали как от подушки.
Из-под земли ударило несколько тонких каменных шипов, которые Скрябин играючи рассек своей саблей и оказался в трех метрах от врага.
Бутурлин пятился и пытался разорвать дистанцию, но тщетно. Еще секунда и сабля отсечет одну боярскую голову. Я уже приготовился сделать свой ход с учетом победившей стороны, как боковым зрением заметил движение и инстинктивно лег на землю.
Надо мной в тот же миг просвистели тысячи массивных каменных осколков, отделившихся от забора и словно магнит на сумасшедшей скорости устремились к Бутурлину.
