Не сдержав радостной улыбки, я кивнула и прижала пакет с булочкой к груди. Краем зрения заметила, что хорд Намуро довольно улыбнулся и пошел восвояси. А я тут же оглянулась назад и разочарованно заморгала, потому что все ребята как ни в чем не бывало удалялись по дорожке вглубь парка. А трава, как и прежде, стелилась ровным ковром вдоль…
Домой можно было не возвращаться еще долго. Я гуляла по парку, по площади, на которой иногда устраивали ярмарки, а потом остановилась у витрины с детской обувью. Красивые белые туфельки подошли бы к любому моему платью, даже к тем, что мне еще не подарили.
«Как жаль, что туфли нельзя купить надолго. Я берегла бы их, и у меня всегда была бы красивая обувь…»
Потом взгляд привлек звонкий щебет из клумбы напротив. Я осторожно подкралась и устроилась на ее бортике. В ней резвились птички с яркими хохолками, но на самом деле это не хохолки, а короны, которые разделяют их по статусам.
«Вот этот главный, а это – его помощник, а эти весельчаки – его верные служащие… И как же их зовут?..»
Я смотрела то на птиц, то любовалась своей булочкой, ее ровной сверкающей глазурью и вдыхала сладкий аромат. И когда рот наполнился слюной в предвкушении нежного кусочка на языке, откуда ни возьмись появился Игнат со своим одноклассником Маратом.
– А ты что здесь делаешь, рыжая?
Я медленно сползла с бортика и, не поднимая глаз, завела руки за спину. Внутри задрожало от нехорошего предчувствия.
– Что молчишь, малявка? Кто тебе разрешал булочку покупать?
– Я не покупала,– тихо произнесла я, уже зная, что булочку попробовать не удастся.
Игнат посмотрел на одноклассника и, наклонившись ко мне, прямо в лицо прошипел:
– Так ты опять воруешь?
Я испуганно округлила глаза и отрицательно покачала головой.
«Я никогда не беру чужое!..»
– Дай сюда булочку и молись, чтобы я не рассказал отцу!
Вокруг меня начало рушиться всё: борт клумбы, дерево лопнуло пополам, дорожка пошла глубокими трещинами, птицы превратились в черных ос и закружились над головой…
Не успела и рот открыть, как Игнат схватил меня за руку и вырвал пакет с булочкой. Подкинув добычу в воздух, Игнат самодовольно выпрямился, но на его лице почему-то появился испуг. Он смотрел на мою раскрытую ладонь. И я посмотрела тоже.
На дорожку падали красные капли. Ладонь была глубоко рассечена пакетом. Мне не больно, но цветы внутри задрожали. Им стало страшно…
– Эй, ты что, Игнат!– испуганно закричал Марат.– Ее срочно нужно в медцентр!
Но брат затряс головой. Кожа на его лице стала бледной, губы задрожали, а булочка выпала из пакета прямо на дорожку.
Я с жалостью посмотрела на нее, на свою ладонь и не верила в то, что вижу.
«Моя сладкая булочка!..»
– Зажми пальцы в кулак!– затараторил Марат.
Я выполнила и продолжила молча смотреть на булочку.
– Тут недалеко медцентр. Давай отведем туда?– предложил Марат.
– Угу,– выдавил из себя Игнат, наступил на булочку и отвернулся вслед за одноклассником.
Я шла за ними с вытянутой вперед рукой, а вокруг нее плавно вращался стебель тиды, то полностью обволакивая ее, то обнажая. И цветы… красивые розовые лепестки ласкали кожу, забирая боль…
Игнат и Марат оставили меня в холе медцентра и вызвали врача. А когда тот появился, то Игнат наклонился ко мне и угрожающе прошептал на ухо:
– И лучше тебе помалкивать, рыжая. Сама виновата!
Я серьезно посмотрела в его бледно-голубые глаза и коротко кивнула.
– Кто это у нас такой маленький и симпатичный?– появился передо мной мужчина в белом костюме.– Как зовут?
«Со мной не нужно сюсюкать. Мне просто семь лет»,– чуть нахмурилась я, не поднимая головы.
– Ее зовут Саша Малых,– косясь на меня, сказал Игнат,– играла в парке и порезалась.
– А вы кто?
– Я ее брат… это мой друг…
– Оставайтесь здесь. А мы быстро пойдем в мой кабинет,– заторопился врач, заметив мой кулачок в крови, и протянул руку, чтобы я за нее взялась.
Я недоуменно посмотрела на его широкую ладонь, а потом на прозрачные двери коридора, в которые, очевидно, нужно войти.
– Взрослая,– усмехнулся мужчина и кивнул,– ну хорошо, не будем тратить время…
Он ловко подхватил меня на руки и почти побежал по коридору.
В кабинете мы оказались не одни. Ассистентка врача уже приготовила для меня кресло и притянула подвесной столик с инструментами.
– Не бойся, малыш. Это всего лишь игрушки, они не страшные,– сказала девушка с пухлыми щеками, а врач усадил меня в кресло и стал что-то вписывать в свой визор*******.
«Это не игрушки. Я давно знаю, что это за инструменты»,– снова нахмурилась я. Не они пугали меня, а то, что расскажет Игнат отцу, когда тот спросит, где я была и почему порезалась.
– Меня зовут Джон Саманти,– представился врач и присел передо мной, но я смотрела лишь на то, как ассистентка берет какие-то капсулы и раскрывает их.– Больно не будет. Сейчас Меда обработает тебе ладонь, а потом я прижгу лазером ранку, чтобы перестала идти кровь. Хорошо? Ты готова раскрыть ладонь?
Я спокойно разжала пальцы и протянула руку врачу.
– Молодец, смелая девочка,– сказал он и принялся за работу.
Я отвернула голову и закрыла глаза.
«Что делала бы моя мама?»– эта мысль крутилась и крутилась в голове, пока не услышала собственное имя.
– Саша…
Открыв глаза, я увидела перед собой только врача. Ассистентки уже не было. На руке тонкая повязка в виде белой перчатки.
– Рука скоро заживет. Завтра нужно прийти на осмотр.
Сжав губы, я пошевелила пальцами и лишь сдвинула брови от легкого покалывания в ладони.
– Как ты порезалась, Саша?
Я неопределенно пожала плечами.
– Саша, посмотри, пожалуйста, на меня. Ты не нарушишь кодекс: я разрешаю тебе,– настойчиво произнес врач.
Я подняла голову и посмотрела сначала на его подбородок, потом на нос и, наконец, в глаза. Они были обычные, темные, внимательные… Расслабив плечи, я выпрямилась и продолжала просто смотреть.
– Ты сама порезалась?
Кивок.
– Или тебя кто-то обидел?
«Нет»,– молча покачала головой я.
Тогда врач опустил кресло и помог мне встать на ноги.
– А кто-нибудь тебя обижает?
«Нет».
Он прищурился и присел на корточки передо мной. Взял за руку и держал ее перед собой на весу.
– Может, к тебе строги дома?
