– И я опаздываю. Еду к жене на дачу, у нее водопровод с самого утра прорвало, соседний участок заливает. Москва скоро окончательно встанет, машин больше, чем людей. А все говорят, плохо живем. На службу опаздываете?
Оля опять кивнула.
Настроения беседовать не было, но Ираклий Самуилович явно скучал.
– Настраиваемся на философский лад, красавица, вспоминаем Соломоновы слова « Пройдет и это». Стоит так подумать, все сразу меняется, с евреями не поспоришь. Все рациональное в нашем мире придумано мудрыми жидами.
И действительно, стоило коротышке произнести волшебные слова, его правый ряд дрогнул и начал медленное движение вперед.
Оля облегченно вздохнула.
– Ну вот, говорю же – работает! Низкий поклон от меня Антону Сергеевичу! – подмигнул «костюм с искрой» и поднял стекло.
Она кивнула третий раз, проводила взглядом удаляющуюся машину.
Зачем ехать на дачу к жене все в том же кримпленовом костюме, словно надеть больше нечего, тем более там водопровод прорвало?
Но Оля недолго размышляла над странным гардеробом Ираклия Самуиловича. Ее ряд тоже тронулся, забрезжила надежда добраться до офиса.
«Пройдет и это. Все пройдет» – успокоила она себя.
На этот раз Соломон ошибся.
Доехать – пол дела, рано или поздно – это происходит. А вот припарковаться в центре города – задача не из легких, порой неразрешимая, бесплатных мест почти не осталось. Свернув во двор между Газетным и Брюсовым переулками, Оля грустно присвистнула. Каждый пятачок асфальта уже занят.
Ярко-желтый «жук» начальницы бессовестно отдыхал на газоне. Встать рядом – значило сровнять с землей клумбу с отцветшими розами, а ее заботливо окучивали местные пенсионерки. Каждая пядь газонов внутри Садового кольца была на вес золота.
Оля вернулась на Брюсов переулок, медленно проехала по нему в сторону Арбата, но бесполезно – ни одного свободного места. Через полчаса бесплодных поисков, она отдалась на откуп платному терминалу в нескольких кварталах от офиса.
Стоило влететь по лестнице на третий этаж, Ольга тут же натолкнулась на сочувствующие взгляды коллег. Марина криво улыбнулась, кивнула в сторону директорской.
Ждет!
– Я сказала – у тебя водопровод прорвало, ты соседа сверху затопила. Не спались!
– И тут водопровод. Не поняла, какого соседа я затопила?
– Не важно уже, иди. Ни пуха, ни пера!
– К черту!
Тридцатисемилетняя жительница Одинцово, Наталья Николаевна Полякова, директор компании «Лампа Алладина» была дочерью отставного полковника и в туристических кругах слыла «дамой с яйцами», не с железными, железо все-таки поддается коррозии, а стальными – ее «достоинство», выражаясь образно, от слез подчиненных не ржавело. Высокая, прекрасно сложенная представительница «слабой» половины человечества, воспитанная отцом в уставной строгости, перенесла армейские замашки в офис и периодически устраивала парадные построения и показательные порки.
После одной из таких муштровок Оля чуть не написала заявление об уходе. Но остаться без денег даже на время, просить помощи у родителей, она не могла, решила терпеть ровно год, а потом искать другое место. Поэтому смотрела на командные игрища директрисы сквозь пальцы, сваливая все происходящее на гормональные срывы.
В определенные периоды месяца коллеги сидели ниже травы и молчали, терпели, тихо ненавидели, а потом показушно охали и жалели одинокую, неудачливую в личной жизни женщину. Сваливали ее истерики на невеселое детство, отца-сатрапа и ПМС. Просматривали новые вакансии и почему-то не увольнялись. Правильно говорят, садисты и любители плеток – друг без друга никуда.
Оля Миро, послушная дочь, привыкшая к жесткому маминому контролю, поняла правила игры и старалась держаться подальше от Натальи Николаевны. Оля моталась по командировкам, куда угодно, лишь бы не оставаться в офисе и не попадать под горячую руку.
Сегодня это ей не удалось.
Наталья Николаевна сидела перед ноутбуком и щелкала ноготками по клавишам. Приветливо кивнула Оле, мол, проходи, садись.
Будучи «в активном поиске» одевалась Наталья Николаевна всегда дорого и стильно. И когда публиковала свои фото в сеть, то под каждым следовал длинный перечень известных брендов, от нижнего белья до перчаток, обычные вещи Наталья Н. себе не позволяла.
Приплачивали ей «армани, гобаны» и иже с ними за скрытую рекламу, неизвестно, очень многие богатенькие дамы вместо умных слов под фото оставляли списки модных домов: шарф «от того», брючки «от сего», трусики «от этого». Эпистолярные философствования интеллектуалок Наталью Н. раздражали, она считала их попыткой «оставить после себя хоть какашечку». Эту каверзную фразу она позаимствовала у одного известного певца и пользовала почем зря, подчеркивая бренность бытия и тщетность человеческих хлопот.
«Демпинг – необходимое зло, если хочешь оставить после себя хоть какашечку…»
«Эта дура строчит мемуары о своих мужиках, хочет оставить после себя хоть…»
И так постоянно. Мерзкое слово прилепилось к имиджу Натальи Николаевны и сделало его еще более выпуклым.
Как птица с ярким оперением, Наталья сразу бросалась в глаза, а стоило ей открыть рот – запоминалась надолго. Мужчины с ней пытались дружить, женщины перед ней заискивали, все ее боялись, избегали, но из тусовки не выбрасывали. Она была тем буйком, за который переплывать нельзя.
Сегодня канареечного цвета платье от неизвестного кутюрье удачно подчеркивало смуглую кожу Натальи Николаевны, а волосок к волоску уложенное шатеновое каре решительный абрис подбородка.
К приходу в офис она всегда готовилась тщательно.
– Проходите, Олечка, садитесь! В ногах правды нет, – произнесла директриса удивительно мягким голосом.
Но приветливость змеи коварна. Можно ненароком подумать, гроза миновала, только радовалась рано. Это был особенный, изощренный ритуал: дать подчиненному расслабиться, успокоиться, почувствовать себя в безопасности, тут же атаковать и захлебнуться выплеснувшейся эмоцией.
Об опоздании пока ни слова, разговор зашел о месячном отчете. О проценте исполненных заказов и предложенных вариантов, отклоненных клиентами. Пока Оля рапортовала, директриса кивала головой и не отводила взгляда от экрана, возможно, переписывалась с кем-то в Фейсбуке, а вопросы задавала строго по сценарию.
– А что с за'мком? – спросила Наталья Николаевна, оторвалась от компьютера и впилась темными крюками в глаза сотрудницы.
Началось!
Оля закашлялась, оттягивая ответ.
В Олином отчете не было ни слова о посещении офиса безумной парочкой. Глупый, неудавшийся заказ. Неужели Марина рассказала? Не могла она ее так подставить.
– Ольга, я задала вопрос. У вас были посетители больше месяца назад. Их зафиксировала камера. (Значит не Марина). А в отчете нет ни слова о предложенном им варианте. Хотя предоплата от клиентов внесена.
