— Снотворное исключено.
— Когда он очнётся?
— В любое время, пациент спит. Его требуется пробудить?
— Нет, не нужно, пусть отдыхает. Можешь передать мне на пульт управления сигнал, когда он проснётся?
— Конечно. Передам.
Снежка вернулась в командный пункт и забралась в кресло с ногами.
И поняла, что жутко устала.
Очнулась, когда ощутила прикосновение к плечу. Вздрогнула, открыла глаза, подняла их — и увидела Огня. Он стоял рядом и улыбался. Вернее, пытался, выходило жалко — так, будто для него это сплошная пытка. На его плечи был накинут больничный халат, наспех запахнутый. Но в этот раз Снежку его голый торс не смутил. А смутил какой-то замученный вид.
— Зачем ты встал? — Снежка подскочила и почти силой усадила его в кресло. Ноги голые, он ещё и босиком по коридору ходил!
— Я хорошо себя чувствую, правда. Даже ничего не болит, только бок немного ноет.
— Всё равно нужно лежать!
— Не могу. Я там с ума сойду.
— Давай здесь.
Снежка трансформировала кресло в лежачее положение. Помогла ему улечься и испытав короткий приступ жадности, всё же включила подогрев сиденья. Укутала одеялом. Потом сходила за водой, отдала ему стакан. За это время Огонь настроил кресло в полусидячее положение, но спорить Снежка не стала. Наверное, ему так удобней.
— Ты как? — Спросил Огонь, когда выпил всю воду до дна.
— Чудесно.
Он некоторое время смотрел пристально, до боли сжимая зубы, до белизны в костяшках стакан, а потом вздохнул и сказал.
— Я хочу попросить прощения.
Глава 12. Прощение
Снежка пожала плечами. Она не знала, нужны ей извинения или нет.
— Конечно, это просто слова. Что тебе от них? Я бросил тебя тогда, когда ты нуждалась в помощи. Ты нуждалась во мне, а я… Я просто не понял. Это ничего не решает, конечно, но я просто не понял, что с тобой происходит. Равнодушно-приветливое выражение лица, ясные глаза, улыбка. Ты была такой же, как всегда. В той своей слегка застывшей маске. Я только здесь, после крушения, понял, какая ты на самом деле. Какая ты живая и светлая. Не внешностью, а душой. Нет, ты такая же красивая, даже ещё ярче, но раньше ты была словно искусственная, просто как идеальная кукла. Вечная улыбка, плавная походка, ровный голос. Наверное, ты испытывала эмоции только когда слушала свою музыку. И даже со мной, ты помнишь?.. Мы словно два актера на сцене, играли в идеальную любовь на публике. Обоим это выгодно, почему не пользоваться? А потом я понял, как сильно на самом деле тебя люблю. Куклу. Ты не хотела пускать меня в свою жизнь. Никогда не говорила, куда хочешь пойти, чем хочешь заняться. Никогда не приглашала на эти свои музыкальные вечера. Всегда была скрытной, не рассказывала ни о детстве, ни о семье. Как будто тебе было всё равно. Я думал, что для тебя я просто перевалочный пункт. Ты ни разу не говорила, что меня любишь. Да, ты была со мной, ездила, куда я хотел, оставалась наедине, когда я хотел. Но с таким видом, будто играла на публику. И я каждый день думал, что завтра ты можешь выбрать другого. Ты ведь можешь получить каждого. Хорошо, что я молод, богат и популярен. Но однажды… однажды выгодней будет улыбаться кому-то ещё. Так устроена жизнь. И когда я увидел тебя там, с ними, просто понял — вот и пришло время. И ещё понял — если я не разрублю нашу связь одним ударом, то превращусь в ничто, в тряпку. Буду готов на всё, даже встречать тебя после других мужиков и прощать, прощать… Это был единственный способ сохранить рассудок и достоинство. Прости меня, моя ревность перекрыла мой разум. И твоя… холодность, она ведь не настоящая. Это я тоже понял только здесь. Здесь всё иначе, словно маски со всех слетели. Я смотрю на тебя и всё больше тобой восхищаюсь. Тем, как ты держишься. Тем, как помогаешь другим, как сумела найти себе занятие, которое мне бы и в голову не пришло! Когда сделала столько полезного, что и я не сделал! Как я мог этого в тебе не разглядеть?.. Я сто миллионов раз виноват. Я сам себя не прощу, — он покачал головой. — Даже когда его убью. Не прощу, что так с тобой поступил.
— Насчёт убью. Я не хочу, чтобы ты это делал.
Огонь молча покачал головой. Снежка занервничала. Схватила его за руку.
— Если ты пообещаешь его не трогать, я попробую тебя простить. Хочешь? По-настоящему, не просто на словах.
— Разве можно договариваться о таких вещах? — Сдавленно спросил Огонь. — Думаешь, я стану торговаться?
— Ты не должен его трогать. Пусть всё будет по закону. Я знаю своего дядюшку. Иногда смерть — самое лёгкое наказание!
Снежка кровожадно усмехнулась. Огонь некоторое время смотрел на неё, а потом будто понял.
— Я сделаю, как ты хочешь. Безо всяких условий.
— Ещё я не хочу, чтобы ты пострадал.
— Какая уже разница?
Снежке не понравился тон, которым он это сказал. И как равнодушно пожал плечами, будто поставил сам на себе крест. Нет, этого ей не нужно. Это же Огонь, он должен гореть.
— Ты прав. — С трудом заставила сказать себя Снежка. Неприятную правду о себе признавать нелегко. — Я всегда вела себя идеально. Так идеально, что забывала — главное, вести себя как человек. Не так уж ты и виноват.
— Я дурак. — Упрямо сказал Огонь. — И не заслужил тебя.
Они уставились друг на друга, поддавшись очарованию тишины и нежных взглядов. Вроде те же самые люди, но всё же новые. Другие.
— Зарядка транспортёра завершена. — Вдруг сообщил Голос базы. Вся идиллия момента развеялась, как туман. — Жду указаний.
— Что случилось? — Тут же насторожился Огонь.
Скрывать смысла не было, Снежка описала ситуацию. Кира завалила транспортёр и не только не привезёт студентов, а ещё и сама нуждается в помощи.
— Я полечу. Сколько до рассвета времени? — Сразу заявил Огонь.
— Два часа пятнадцать минут. — Бодро отрапортовал база.
— Подожди. Как ты полетишь? Ты ещё не здоров.
— Я достаточно здоров. Не спорь. Сама подумай — ты умеешь управлять транспортёром? Или любой другой летающей штукой, которая идёт не по заданному маршруту, а летит куда угодно? Ты же никогда за рулём не сидела.
Снежка прикусила губу и кивнула. Не сидела. Её всегда возили, не водители, так Огонь. А он водить умел, участвовал пусть и в любительских, но в гонках. Например, те огромные неуклюжие машины, на которых они гоняли однажды по пустыне, выглядели как огромный оживший монстр из автомобильных деталей. И Огонь как-то им управлял. Что ему после такого стандартный транспортёр?
— Ты можешь не удержать транспортёр и тоже его уронить. Тогда что делать? Как вас вытаскивать? А я смогу. Смотри.
Огонь встал и расставил руки, демонстрируя, что ему вовсе не больно и не плохо. Надо признать, его руки не дрожали. И вообще он выглядел посвежевшим и полным сил.
