– Своя, своя… – По воде хлопнули длинные волосы. – Беги, беги… новообращенная ведьма… беги, беги…
– Ведьма! – Жуткая старуха протянула худую руку с когтями и указала на Аглаю. Из тени выскользнули еще две такие же сгорбленные бабки.
– Тур тукрк маркутарп.
– Лобасты! – едва шевеля губами, прошептала Тала.
– Кто они?
– Злобные, проклятые ведьмами русалки!
– За что проклятые? – схватилась за плечо дрожащего Тихона Аглая.
– За то, что убивали, сживали со света молодых ведьм…
– Зачем?
– За то, что те красивы и живы, а они нет.
Тала начала осторожно отступать.
Святозар схватился за эфес и тут же вскрикнул. Лицо первой лобасты исказила довольная гримаса. Весь эфес был покрыт ледяной острой коркой. Радомир, видя такой поворот событий, раскинул в сторону руки, с воплем кинулся на старух и тут же оказался в руках первой. Она без малейшего усилия отшвырнула охотника в сторону.
Тала завизжала.
– Беги, беги, ведьма, беги… – заверещали на десятки голосов суетные мавки и кинулись из воды. Десяток стройных женских тел встали на берегу. – Ах, загубят новообращенную… Прочь, прочь… старые, злобные… Прочь!
Лобасты обернулись к ним и зашипели. Мавки сморщили разом ставшие жуткими лица и зашипели в ответ.
– Вон, старые! – вскрикнула первая вышедшая мавка, крепкая девица с землисто-водянистыми глазами и болотными волосами по колено. Старухи оскалили зубы. Мавка топнула ногой, и земля вокруг покрылась тиной. Рядом встали еще четыре девицы.
– Вон! – раздались пронзительные звенящие голоса.
И река за спинами мавок забурлила. Они, наступая, смотрели на лобаст. Те оскалились.
Радомир бежал к повозке. Кони ржали, трясли гривами, хрипели, плененные оглоблями. Охотник вспрыгнул на козлы. Схватившись за руки, бежали к повозке Аглая со Святозаром. Следом за ними скакал Тихон. Тала уже сидела в кибитке и усердно молилась.
– Ех-ха! – удар кнута заставил коней встать на дыбы. – Теперь покажите, стоите ли вы отсыпанного золота!
Мавки шипели, окружая старух. Когти блеснули в лунном свете. Одна из старух заскрежетала зубами, увидев, как рванула с места повозка. Про́клятая бросилась наперерез, но была отброшена к реке. Разъяренный бес ворвался в круг мавок. Те взвизгнули и кинулись в воду. Лобасты взвыли и набросились на беса. Кибитка, стуча колесами, уносилась по мосту. Аглая стояла на ее краю, смотря на схватившегося в бое с нежитью Игната. Одна из лобаст вырвалась и бросилась в погоню. На противоположном берегу вскочила на жеребца. Тот встал на дыбы. Рванула проклятая за гриву, направляя дикого за повозкой. Над рекой пронеслось громкое ржание. Следом понесся весь табун.
– Шик, атк раморотти-и-и!
Пегий вожак покрылся пеной, бока тяжело вздымались.
Хрипела черная пара, уносящая повозку. Ех-ха!
Из-под копыт вылетала земля. Колеса отбивали бешеный ритм, и пегий под завывание грозящей кулаком проклятой пропал за поворотом. Аглая облегченно выдохнула и тут же чуть не закричала. На порог, откидывая Аглаю в глубину кибитки, встал тяжело дышащий бес.
Святозар, увидев беса, прикрыл собой поднимающуюся Аглаю, с опаской взялся за меч.
Игнат ухмыльнулся и вошел.
– Да ладно! Не думаешь же, что одолеешь… – И тут же вздохнул, переведя взгляд на Аглаю. – Дай мне шанс!
Она отвела глаза. Крепче сжал рукоять меча Святозар. Аглая покачала головой:
– Там, куда мы идем, нам любая сила понадобится.
Святозар ушам своим не поверил, посмотрел удивленно на ведьму.
– Он нужен нам.
– Она права, – подал голос Тихон.
– Вы не дойдете до Обители. И жреца своего не спасете…
Все устремили взоры на Игната.
– Кони у вас резвые, да только не нагнать Китара без меня. Они порталом ушли, в Хладе уж.
– Летать в отличие от некоторых не умеем, – вызверился Святозар.
– Да и не нужно, – в ответ ему оскалился Игнат.
Все переглянулись.
Он встряхнул крыльями:
– Я портал открою… К дворцу. – И посмотрел на удивленную Аглаю. – А ты небось даже не знала. А оно здесь так… Ведьмы, жрецы, порталы…
Она вскинула голову, блеснули презрением глаза.
– Собрался помогать – помогай. А что я знаю, чего не знаю, не твое дело!
Он усмехнулся. Кивнул:
– Дышите медленнее, портал силы вытягивает. Хотя коники у вас что надо, вытянут.
Взмахнул лапой. Радомир покрылся смертельной бледностью, когда прямо перед несущейся кибиткой открылась серая вращающаяся воронка. Под ржание коней и вопль охотника повозка влетела в портал.
– Не ори! – гаркнул возле уха присевший рядом бес. – Помощь пришла.
Мир стал серым, сумрачный лес, деревья, все казалось миражом. Смывались в серость реки и деревья, лесная тропа. Они проносились над ними, те клубились в серой дымке и пропадали.
У Аглаи закружилась голова, перед глазами все поплыло. Она покачнулась и начала заваливаться к стене, когда ее поймали чьи-то руки.
– Можешь дышать, мы вышли из портала. – Ее опустили на пол повозки. Аглая судорожно вдохнула. В голове прояснилось, над ней стоял серьезный Игнат. – Вот мы и в Хладе, – и выскочил из повозки.
Город был шумным. Много людей, много животных, много красивых домов и широких улиц. Прилегающие к дорогам ресторанчики с вызывающе яркими вывесками. Нарядные лавки со снедью, с одеждой. И даже книжный! Аглая уже и забыла, что это такое.
Повозку оставили у трактирщика, заплатив за постой. Накинули на головы капюшоны.
Радомир восхищенно кивал. Святозар шел, угрюмо глядя под ноги и иногда с тоской посматривая на Талу. Тихон веселился, забегал в каждый магазинчик, заглядывал в лавки, махал удивленным прохожим.
А с каким же удовольствием окуналась Аглая в мир большого города! Игнат смотрел на нее и улыбался.
– А ведь я предлагал, – шепнул быстро, наклонившись к ней.
Аглая поскучнела:
– Я бы и не против не с тобой.
– С Тимиром. Знаешь, я даже считаю это удобным. Личный бес у тебя уже есть. А будет еще и собственный темный жрец. Огромные шаги в карьерной лестнице новоявленной ведьмы.
Аглая поморщилась:
– Карьерист здесь только один…
Игнат отшатнулся:
– Это не карьера, это выживание.
