Как только муравей начинает переходить с одного дерева на другое, хаотичность топографии полога вынуждает его полагаться на разные подсказки для ориентировки. Муравьи-листорезы, например, измеряют тепловое излучение, чтобы установить, где листва нагрета солнцем, так как предпочитают резать именно такую
[317]. Визуальные подсказки тоже могут быть ценными. Муравей-портной может выбирать направление под конкретным углом к солнцу или луне; если небо затянуто, то он использует менее точный внутренний магнитный компас
[318]. Некоторые муравьи создают карты, делая мысленные снимки зелени на фоне неба
[319]. Хотя на ровной земле может быть относительно легко использовать такие снимки, на деревьях это должно требовать невероятного напряжения памяти насекомого.
Хорошая память может быть существенной для выживания в кронах. Муравьи-портные, которых Эд Уилсон держал на маленьком цитрусовом деревце у себя в офисе, когда я еще был студентом, очень возбуждались, если новый объект, например другое дерево, помещали рядом, и собирались на ветке, пытаясь до него дотянуться. Они явно достаточно хорошо помнили то, что их окружало, чтобы увидеть изменения. Можно предположить, что рабочие в большой семье будут держаться на небольшом участке территории, который они хорошо знают, и действительно, муравьи-портные при патрулировании границы не очень много передвигаются
[320].
Изрядную роль могут играть возраст и опыт в случае, когда муравьи разведывают более отдаленные места. Химические следы муравьев-пуль, например, часто пересекаются среди переплетенных веток и лиан в кроне, и рабочие могут различать по запаху пути, проложенные разными рабочими семьи к разным целям
[321]. Эти муравьи также отлично видят и отслеживают свое местонахождение, запоминая в конечном итоге расположение таких ориентиров, как сучья
[322]. Новые рабочие следуют по тропам, а их более опытные соотечественники доходят до ориентирования почти исключительно по приметам на местности
[323].
Даже для древесных видов нелегко расселиться за пределы одного дерева. Кроны в дождевом лесу разделены открытыми пространствами и редко соприкасаются. Лианы предоставляют короткие пути и обилие насекомых, производящих падь, что объясняет, почему муравьи-портные процветают на опушках леса, где в пологе полно таких пересечений. Стоящие рядом высокие деревья, на которых нет лиан, обычно не заняты одной и той же семьей муравьев-портных. Однако в таких ситуациях портные могут создавать свои короткие пути. Я видел это десять лет назад, когда был на северном берегу Папуа – Новой Гвинеи. Я просыхал после плавания с маской, когда заметил в нескольких метрах над моей головой протянутую между ветвями двух цитрусовых деревьев цепочку из муравьев-портных 6 сантиметров длиной. Я порвал цепочку пальцем, чтобы посмотреть, что будет. Муравьи собрались на месте, забираясь друг на друга в направлении соседнего дерева, образуя массу вроде пальца, указывающего в воздух. Через час ветер качнул две ветки, достаточно сблизив их, чтобы рабочие на конце «пальца» ухватились за веточку на другом дереве. Когда деревья качнулись в разные стороны, цепочка туго натянулась, и мост с одного дерева на другое был восстановлен
[324]. Муравьи создали легкий путь, чтобы избежать долгого марша вниз к земле, потом по земле, а потом на второе дерево. На следующее утро муравьи были все там же, сцепившись вместе и напрягаясь под весом небольшой цикады, которую несла по их телам команда собратьев по гнезду. Быть частью такого моста, по-моему, худшая работа в семье муравьев.
В Квинсленде муравьи-портные – в Австралии их зовут зелеными древесными муравьями из-за их окраски – образуют цепочку, чтобы соединить ветви во время фуражировочной экспедиции. В большинстве случаев эта цепочка состоит из множества муравьев в толщину
Активное и пассивное плавание
Изрядную часть времени в тропиках я провел в двух не особо приятных положениях: в подвешенном виде меж ветвей высоко на дереве и на земле под таким теплым и сильным ливнем, что казалось, я сейчас захлебнусь. По счастью, это были превосходные часы для наблюдения за муравьями, позволявшие понять физический мир муравья. Все живое в умеренных зонах больше страдает от физических явлений, таких как похолодания, а существа в тропиках более уязвимы к биогенным угрозам, таким как хищники или конкуренты. Затопление – особый случай, поскольку оно может стать серьезной опасностью для муравьев, где бы они ни обитали. Муравьи Cataulacus muticus из Юго-Восточной Азии, живущие в бамбуке, закрывают от дождя своими головами в форме шлемов те дырки, через которые можно попасть в их гнезда. Если камеры все же затопляет, то у них есть необычный запасной план: сотни рабочих пьют сколько влезет, затем выбираются наружу, высоко поднимают брюшки и все вместе писают. Чтобы удалить один миллилитр жидкости, муравьи должны облегчиться 1515 раз
[325]. Другие виды вычерпывают свои гнезда, выплевывая воду наружу с явно слышным щелчком мандибул или размазывая ее по земле снаружи от гнезда
[326].
