– А ведь и верно, – обрадовалась сеньора Луиса. И тут же загрустила. – Контрабандисты… нет, Тони, не пойдет. Гаспар мне, считай, по гроб жизни обязан. А вот к тем ребятам у меня подхода нет. Если и найдется… мы все отдадим. Еще и умолять будем, чтобы взяли, понимаешь? Там народ серьезный…
Тони медленно кивнула.
– Понимаю. А дети?
– Можно поспрашивать. Только аккуратно. Не объясняя, что да зачем.
Тони кивнула еще раз. И принялась рассказывать про Риту и ее семью. Может, и правда чего выгорит? Интересно же…
* * *
Амадо Риалон вызывал у Эудженио только отвращение. А как еще можно относиться к человеку, которому всё досталось с колыбели?!
Всё!
Деньги, титул, статус, вообще – всё! Разве что золотого ночного горшка не купили, и то, попросила б деточка, так принесли бы!
И где результат? Более самовлюбленного зануды свет не видывал! Ум? Нет, не заметил! Разные это вещи – ум и книжная ученость…
В чем-то Эудженио и был неправ, но в жизни бы никому не признался. А, какая разница! Но сейчас Дженио пришлось стиснуть зубы – и почти пихать в спину этого тюфяка.
– Тебе Паулина нравится?
– Она глупая и жеманная. Нет.
– Тогда почему ты не пригласишь Лассара?
– Ее тетушка против. Она дала это понять…
– Тебе тетка нужна – или Лассара?
Амаод задумался.
– Антония – хорошо воспитанная ритана. Она не пойдет против своей семьи.
Эудженио возвел глаза к небу.
Хорошо воспитанная!
Да вы это самое… воспитанное… видели? У нее на лбу написано: «не тронь, укушу!» А то и чего похуже! Лассара же!
Кто про некромантов не слышал?
– Тогда терпи и дальше эту приторную куклу.
Терпеть Амадо не захотел.
– Что ты предлагаешь?
– Сказать ее тетке в открытую, что тебе эта дура не нравится – нельзя. Сказать то же самое Пауле – не выход.
– Тогда что ты предлагаешь?
Амадо тоже не слишком привечал кузена. А чего он…
Эудженио был всем тем, чем не был Амадо. И это было… обидно.
Может быть, кому-то и казалось, что у Амадо Риалона нет никаких проблем. А вот как оно было на самом деле? Что он чувствовал, чего хотел?
Амадо в этом никому не признавался, но…
Но!
Легко ли быть разочарованием для своей семьи?
Он прекрасно знал, что именно было и чего не было между его родителями.
Что было?
Холодный голый расчет с обеих сторон. Жесткий и четкий. Матери нужны были статус и деньги. Отцу нужны были жена и дети… с последним возникли определенные сложности. Амадо отлично знал, что после его рождения доктора запретили матери носить детей. Та этим воспользовалась и старалась увиливать от интимных отношений с мужем, сколько могла.
Фактически отец оплатил продление своего рода. И неудивительно.
Сил у тана Риалона было немерено, в детстве Амадо просто не мог находиться рядом с отцом – заходился в испуганном плаче. Потом уж попривык.
Барбара мужа тоже не любила, передергивалась, когда он входил в комнату, а что до Амадо… сына она не любила тем паче. Как можно любить свои воспоминания о боли, страхе, отчаянии? Сын стал гарантией ее сытой и спокойной жизни, но любви не получил, нет.
От матери – в принципе. От отца… да, отец его любил, насколько мог. Но когда обнаружилось, что у Амадо даже зачатков дара нет, обычный человек, копия матери, что от отца у него только внешность, и та…
Тан Эрнесто не отказался от сына. Но Амадо стал его разочарованием.
А тут является… этот!
Если бы у Эудженио была магия, было б вовсе несправедливо! До слез и до крика. Ну хоть магии у него тоже не было. Зато все остальное!
Красивый, умный, с хорошо подвешенным языком… откуда мать его только выкопала?! Р-родственник!
– Альба мне сказала, Паула пещер боится.
– Я их тоже не люблю, – поежился Амадо.
– И не надо. На побережье есть такое место – Хрустальный грот. Знаешь?
Амадо знал.
По какой-то причуде судьбы сталактиты и сталагмиты, соединяясь в гроте, образовали там причудливый лес тончайших каменных ветвей. И когда в этот грот проникали лучи заходящего солнца, зрелище было феерическое. Пригласить туда даму считалось объявлением о намерениях. И число желающих не иссякало.
Хочешь – иди вместе со всеми, в будний день. Хочешь – договорись отдельно, тогда смотрители закроют грот для тебя и твоей подруги.
– И что?
– Амадо, ты недогадлив! Я приглашаю туда Альбу, я уже договорился на послезавтра.
– Так…
– А Паулу бери с собой. И мы ее потеряем.
– Где?!
– Альба сказала, там за Хрустальным гротом целая сеть ходов.
Амадо медленно кивнул.
– Альба знает проход до одной из пещер, ей нянька рассказывала. А Паула не знает. Мы можем туда пройти, а потом просто забыть ее в пещере.
– Ты в своем уме? Дженио?!
– Да ненадолго! Минут на пять! Просто все свечи погасить и не отзываться! А потом объяснить, что нечего ей с нами напрашиваться, ей тут никто не рад.
– Нажалуется родителям.
– Альба обещала, что проблем не будет. Она сестру хорошо знает.
Амадо заколебался.
С одной стороны – идея гадкая. И юноша отлично это понимал. С другой… как же ему надоела эта жеманная дура, с которой даже поговорить нельзя. Чуть что – начинается хлопанье ресницами, и эти ее идиотские: «Ах, вы такой умный…», «Ах, вы такой тонко чувствующий»…
Да! Он очень тонко чувствует скуку! Особенно в присутствии этой дуры!
Пять минут?! Ну и ничего с ней за эти пять минут не случится! Постоит в темноте, да и отвяжется. Амадо закрыл книгу и кивнул.
– Я согласен.
Эудженио и не сомневался. Характер Амадо казался загадочным только самому Амадо. А те, кто поумнее, отлично видели и слабости парня, и как им манипулировать… вот еще, нашлась проблема! Тьфу!
Глава 11
Минус три реала, розданных детям.
Жалко? Да, себе Антония честно признавалась, что жалко. Последствия нищего детства просто так не вытравишь, после смерти матери денег у них были считанные сантимо, и те от отца прятать приходилось.
Но сеньора Луиса настаивала, и Тони возражать не стала. Сегодня она таки сходила в гости к отцу Риты, кстати, с полного дядиного благословения. Сообщить сеньору Тилесу хорошую новость.
