Книга Хочу тебя испортить, страница 8. Автор книги Елена Тодорова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Хочу тебя испортить»

Cтраница 8

Сердито смяв листок, забрасываю его в корзину и поднимаюсь из-за стола.

Сегодня на ужин у меня никотин и пиво. Хорошо, что додумался пару лет назад обзавестись собственным портативным мини-холодильником. Когда нет желания видеть рожу отца, отлично помогает скоротать время.

Захватив бухло и сигареты, выбираюсь через окно на крышу. Свободный порыв ветра тотчас окатывает прохладной волной воздуха. По спине дрожь сползает. Только репа и часть плеча горят, поджигая и без того свежие воспоминания.

Как же я ее ненавижу!

Сажусь на привычном месте. Подкуриваю сигарету и, зажав ее зубами, сбиваю с бутылки пробку. Равнодушно прослеживаю за тем, как она со звоном скачет по металлочерепице к краю и слетает с крыши.

Давно не чувствовал себя так тошно.

И ничем ведь вытравить не получается — ни алкоголем, ни никотином. Дышать не получается.

Улавливаю за спиной чьи-то шаги и непонятную возню. Спешно оборачиваясь, опрокидываю бутылку и разливаю пиво. Машинально подхватываю тару и ставлю обратно, хотя взгляд уже уходит в направлении окна.

Гребаная центурионша… Босая, в пижаме и с коробкой пиццы уже ступает на мою крышу.

Сталкиваемся глазами до того, как ветер подхватывает и бросает в ноздри запах кисловатого хмеля.

В груди будто килограммы тротила взрываются, разнося по всему организму гремучую смесь ядреной злобы, убийственной агрессии и какого-то еще более ненавистного, чем сама личинка, чувства.

Смущения? Стыда? Замешательства?

Быть этого не может! А работает ведь… Рвет заскорузлые вены. Расхреначивает кожу, как скорлупу. Это больно, будто агония. Кажется, если не получится сделать вдох, я просто рассыплюсь в прах. А если получится — взлечу на воздух.

— Я принесла тебе поесть, — сообщает эта ракушка и опрометчиво шагает ближе. Вытягивая коробку перед собой, крадется, словно к бешеной собаке, но все равно идет. — Не думай, что я тебя простила. Хоть и поняла, зачем ты так поступил. Да, поняла, — поджимая губы, важно кивает. — Ситуация намного сложнее, чем я изначально думала, — облизывает губы и ненадолго отводит взгляд. Потом будто заставляет себя вновь на меня посмотреть и продолжает: — Но я помогу тебе. Да, я уже решила. Не пытайся отказаться. Слушать тебя не стану! Нам предстоит нелегкая работа. Но я готова бороться за твою человечность, сводный брат. Я хочу тебя спасти, — заканчивая, громко выдыхает.

Я следом за ней — сипло и рвано.

Смотрю на нее, моргнуть не способен.

После столь искрометного и до дури искреннего монолога моя предыдущая стадия злости кажется просто смешной. Потому что сейчас меня буквально разрывает.

Как после такого не сбросить долбаную спасительницу с крыши?

Как???

Эта чертова сводная сестра несовместима с жизнью.


[1] Манга — японские комиксы, нарисованные тушью. Прародитель аниме.

6

Хочешь взрывать, будем взрывать!

© Варя Любомирова

Кирилл отворачивается. Громко переводит дыхание. Вижу, как при этом раздуваются мышцы на его обнаженной спине, и как высоко вздымаются плечи. Опадают уже медленнее.

Затяжная пауза.

У меня глаз дергается и начинает слезиться. А он все не шевелится, будто и правда кто-то свыше остановил воспроизведение.

Секунду спустя успеваю лишь приглушенно вскрикнуть, так резко он выпрямляется и разворачивается ко мне. Пошатываясь, застывает едва ли не на самом краю крыши.

— Ты, блядь, совсем ополоумела, соваться ко мне с такими мутками? — цедит, выказывая в одном этом вопросе презрение, ненависть и кипучую агрессию. — Знаешь, что я тебя даже видеть не могу? Не то что слышать всю эту хрень!

— Спокойно, — ворчливо отзываюсь я, мечтая вместо слов запустить ему в рожу пиццей. Но Бог терпел и нам велел. — Не обязательно так разъяряться.

Едкий тон выдает истинные эмоции. Однако я очень стараюсь снисходительно воспринимать его специфические защитные реакции.

— Спокойно? — повторяет, словно какой-то незнакомый заковыристый, блин, термин. — Я тебя сейчас смахну, нахуй, с этой крыши и тогда успокоюсь.

— Нет, не смахнешь, — уверенно заявляю, хотя в действительности этой уверенности не ощущаю.

Я ведь его совсем не знаю. Не догадываюсь, на что он способен. Границ не вижу. Но опрометчиво их прощупываю.

Что если то, что Кирилл сделал в общежитии — не самое худшее? Есть ли у него вообще какие-то принципы?

Делаю еще один шаг к нему и сажусь. Пристраиваю рядом с собой коробку с пиццей и, обхватывая руками колени, направляю взгляд на раскинувшийся внизу ночной город.

— Что ты делаешь?

Он не просто зол. Он зол и ошарашен.

— Ты слышишь, что я тебе говорю? Я скину тебя с крыши, идиотка. А может, вначале даже придушу. Не знаю, чего хочу больше. Убирайся, на хрен!

Сердце в груди колотится. Но вместе с тем меня охватывает такое умиротворение, не задевают его слова.

— Тут никого нет. Только я и ты. У тебя нет нужды доказывать, что ты сильнее, — тихо отзываюсь, по-прежнему глядя перед собой.

— Конечно, нет. Потому что я сильнее.

— Так зачем об этом говорить? — поднимаю резонный вопрос. — Ты сильнее меня. Сильнее своего отца. Сильнее многих. Суть в том, чтобы ты сам в это верил, а не кому-то что-то доказывал.

— О-о-о, — тянет насмешливо и вместе с тем крайне сердито. — Давай только без этой мути, доморощенный психолог, бля.

И садится.

Я молча продолжаю смотреть на город, но едва сдерживаю улыбку.

— Я тебя не закладывала, — сообщаю так же спокойно. — Точнее, не намеренно. Ренат Ильдарович увидел меня в этом халате и спросил, что случилось. А я попросту не умею врать.

— Я не пойму, ты сейчас хвастаешься или жалуешься? — презрительно отзывается на это Кир. — Не умеет она врать… — смахивает с пиццы крышку. Смотрит явно голодным взглядом, но брать не решается. — Признайся, плюнула? Или яду подсыпала?

— Пургена, — сладко улыбаюсь я.

Первой беру кусочек и демонстративно подношу его ко рту. Откусить не успеваю, Кирилл отбирает у меня шмат и сам вгрызается в него зубами.

— Ты без драки ничего не делаешь, животное? — раздраженно укоряю его.

— Этот проверен, — поясняет свои действия.

Я кривлюсь, но тему не развиваю. Молча беру другой ломоть.

Некоторое время просто едим. Пока я заканчиваю со своим куском, Кирилл смолачивает половину пиццы.

— Если бы мама была дома, она бы не позволила Ренату Ильдаровичу тебя ударить, — выговариваю я, промокая салфеткой руки. — Я не сказала ей. Давай завтра вместе…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация