Глядя, как дивные встают — не все, но половина точно, — я обернулась к Айкену и с глубоким любопытством спросила:
— А у вас тут что — демократия? То есть — конституционная монархия?
— Оборзели просто, — ответил брауни, скорчив презрительную гримасу. — А Тионг так все рамки перешел!
— А почему король…
Хотела спросить: «Почему король такое терпит», но тут его величество поднял руку и негромко щелкнул пальцами.
Но его услышали. Из тьмы, прячущейся за троном, выступили…
Я зажала себе рот, чтобы не заорать.
— Это слуа, — пояснил Айкен очень довольным голосом. — А я знал, что мой господин покажет высшим поганцам, где пикси ночуют!
Слуа… Мертвое воинство, что носится по небесам, что сражается, не зная отдыха и сна…
С первого взгляда личная гвардия его величества выглядела обычными фейри. Разве что не такими изящными… Но почти сразу я поняла, что их одежда — всего лишь туман, в котором просвечивают скелеты. Что в глубине прекрасных фейрийских глаз полыхают багровые огоньки, а черепа вытянуты и словно дрожат внутри полупрозрачных лиц…
А потом я поняла, что сижу на полу, обеими руками вцепившись в Айкена, и трясусь, как зайчик перед стаей волков. Хотя слуа тут и было-то всего шестеро…
Кэйворрейн снова щелкнул пальцами, и стоящих лордов опутала серебристая паутина. Они замерли в ней: кто-то с рукой, поднятой в защитном жесте, кто-то, начав садиться, а Тионг, снова наклонившийся к королю, не успел выпрямиться…
— Все предложения совета отклоняю, — холодно сказал Кэйр. Повернул голову к слуа. — Тех, кто стоит, — убрать в Черную Скалу.
Судя по тому, как заметно содрогнулись сидевшие члены совета, что-то там было очень нехорошее в той скале…
— Пусть подумают, — продолжал король — Может, через недельку отпущу. Из гуманизма. В первый и последний раз. Или не отпущу.
Он сладко улыбнулся, и от этой улыбки содрогнулась даже я. М-да… Кажется, демократией тут и не пахнет. Довели его величество… Десять раз теперь подумаю, прежде чем ему хамить. А уж высшие лорды как подумают!.. Наверняка вот так запросто обездвижить повелителя Дикой Охоты — это вам не шарфик связать…
Рядом хихикал Айкен. Я покосилась на него и спросила:
— Слушай, а пикси что, ночуют в Черной Скале?
— Не-ет… Но лучше бы, Элла, там ночевали именно они! Ну погрызли бы чуть… Велика беда!
Слуа неспешно прошлись вокруг стола и вновь скрылись во тьме за троном, а провинившиеся дивные, приняв горизонтальное положение, быстренько поплыли за ними, по-прежнему не шевелясь.
— Браво, ваше величество! — радостно сказал лорд Каментер, поднимаясь вновь и отвешивая королю низкий поклон. — Мы в вас не ошиблись!
— Вот и моя гвардия тоже так считает, — вздохнул Кэйр. — Благодарю за доверие!
— Я… — явно смутился Каментер.
— Да все в порядке, — отмахнулся король. — Заседание окончено!
А брауни, дернув меня за рукав, язвительно осведомился:
— Посмотрела на господина? Теперь пошли работать!
Угу. Цирк закончился, клоунов унесли…
Глава 11,
в которой Эллу пытаются сьесть, а потом она слышит много комплиментов
Следуя за Айкеном по хитрой мозаике коридоров и залов, я заметила странное: дворец стал как-то… праздничнее, что ли? И уж точно — оживленнее! Еще час назад казался почти пустым, а теперь я видела его обитателей едва ли не на каждом шагу. Буквально: шагаю — и замечаю то переговаривающуюся у высоченного окна кучку лордов, то степенно вышагивающих леди, то бегущую парочку каких-то мелких фейри… Пролетали духи, похожие на Тау, скользили по полу шуршащие бесформенные комки разноцветного серпантина, повсюду метались крошечные существа с крылышками. Причем крылышки были самые разные: то стрекозиные, то как у бабочек, то птичьи…
Интересно, что конкретно на моем пути никого не попадалось — не иначе, Айкен позаботился! Я шла будто бы отдельно от забурлившей во дворце жизни.
И слегка грустно стало. Я тут чужая, это понятно и даже наверняка хорошо, но все равно как-то обидно.
— Айкен, а откуда столько народу? — спросила, дернув идущего впереди брауни за воротник.
— Да всегда столько, — ответил он, не оборачиваясь.
— Ну когда мы шли на совет, почти ни души не было. Значит, что-то изменилось?
— Так мы другим путем идем, — пожал плечами Айкен. — Так быстрее. А королевский сид — он разный… И в нем тропы. Если идти не по тропам — часами можно добираться до королевского крыла.
— Тогда должна быть и совсем короткая тропа? — заинтересовалась я.
И брауни остановился.
Повернулся ко мне, упер кулачки в бока и нехорошо так ухмыльнулся.
— Ну очень умная! Устала, что ли, пряха? Ладно! Пойдем побыстрее!
Он схватил меня за руку и потянул вправо, к середине огромного зала, потолок которого напоминал пирамиду, вершиной едва не достигающую пола.
Сначала я заметила единственную перемену: во дворце стало темнее. Словно мгновенно опустились мрачные осенние сумерки.
А потом сумерки наполнились неприятным шорохом, и, подняв голову, я поняла, что это шелест крыльев — только не прозрачных стрекозиных, а серых кожистых. И летающие существа, хоть не изменили своих размеров, но больше напоминали теперь не разноцветных крошечных человечков, а мышей или крыс.
Дорогу мне перешли две мерно шагающие тени. Одна повернула голову в капюшоне, сверкнула багровыми глазами так, что я отшатнулась и попятилась. Но тут же шагнула вперед, ведь сзади мерно подвывал… наверное, ветер? По крайней мере, очень хотелось думать, что именно ветер!
В отдалении шел по воздуху — наискось, к потолку! — жутковатый фейри с длинным собачьим хвостом и на страусиных ногах. Над ним высоко вздымался, вырастая из плеч, туманный силуэт какого-то древнего ящера, и ящер этот прижимал к себе когтистыми лапами огромную бутыль с ядовито-зеленым содержимым.
Для полноты картины справа от меня, совсем-совсем рядом, опустилась целая толпа летучих тварей, и теперь я рассмотрела их: крысы, да! Мне до колена ростом, все в заломленных на затылок шляпах-котелках, со скрюченными передними лапками, прижатыми к груди. Сложенные за спинами крылья приняли форму гробиков, и я зажала рот рукой, чтобы не заорать.
Никакого любопытства ко мне крысы не проявили, потопали вперед, но легче с того не стало. Особенно когда я поняла, что Айкена здесь больше нет.
— Сладенькая человечка… — вдруг прошептали мне в ухо.
— Вкус-сненькая! — захихикали во второе.
— Айкен!!! — заорала я.
— Громкая… — фыркнул третий голос, такой же тоненький и мерзкий, а дальше они заговорили наперебой:
